Сольник Сангвиния — пожалуй, одна из самых долгожданных новинок. Ее ждали даже те, кто равнодушен к Девятому примарху (такие есть?). Я тоже ждала, дождалась, и теперь у меня есть немного очень личного мнения об этой книге. Го обсуждать в комменты!
Повесть «Сангвиний. Великий Ангел» за авторством Криса Райта приоткрывает кусочек Великого Крестового похода. Девятый легион — уже Кровавые Ангелы, уже нашли папаню и воспитываются в духе высокой культуры быта (описанию изукрашенных кораблей, доспехов и прочего посвящено немало страниц). Всеблагой примарх со своими всеблагоевичами лихо приводит миры к Согласию, кромсает ксеносов в компании родни, а в свободное от этих увлекательных занятий время откровенничает с летописцами и люто комплексует по поводу собственных крыльев. И… все? Нет, не все.
Скажем прямо: если вы надеялись почитать что-то о детстве Сангвиния и его жизни на Ваале, — этого не будет. И если вы рассчитывали на откровения вроде тех, какие содержатся в «Отголосках вечности», — тоже мимо, проделки Несмертного легиона к таймлайну сольника уже в прошлом. Они лежат мрачной тенью на настоящем Кровавых Ангелов. Тем не менее Сангвиний уверен, что сумеет преодолеть свой и легиона изъян. А пока на страже стоят Офанимы — воины, чья задача просто следить за своими.
Крис Райт прибег к приему, популярному вообще в историях из жизни выдающихся людей: показать Сангвиния глазами постороннего. В ВКП такой человек должен был найтись, и он нашелся: это летописец по имени Каутенья. Причем летописец весьма примечательный. Талантливый писатель, он жаждет показать изнанку, вытащить на свет божий все плохое, что обычно не показывают стороннему наблюдателю. С одной стороны, как и приснопамятный Игнаций Каркази, он многое подмечает верно. С другой стороны…
Сангвиний, к слову, благосклонно относится к попыткам влезть ему под кожу, в отличие от своих замкнутых сынков. Он настаивает на том, чтобы писать правду, и даже когда Каутенья раскапывает довольно жуткие скелеты в шкафу, просит только повременить с публикацией. Однако сам Каутенья у меня вызывает недоумение.
Вот он наблюдает за сражением во время приведения к Согласию. Да, зрелище жуткое. Но… дядя, ты в курсе, что перед тобой — легион Космодесанта? Этих парней в красивеньких красненьких доспехах специально усилили, чтобы сделать самыми разрушительными существами в Галактике, а потом обучили вести войну. Их работа — массированные боевые действия! Это не может выглядеть не страшно: война по сути своей неприглядна и омерзительна. И Сангвиний не может оставаться таким же душкой, как на досуге, во время выполнения своих прямых обязанностей — руководства атакой. У Каутеньи явно какие-то наивные представления.
В Сангвинии Каутенья чувствует лживость. То ли дело такой открытый и искренний Хорус, — конечно, тогда никто не помышлял о Ереси, но как иронично, что главный манипулятор Империума кажется летописцу честнее, чем подло преданный им впоследствии Сангвиний. Красивая маска, скрывающая что-то ужасное, — так Каутенья воспринимает IX примарха. И здесь у меня больше всего вопросов и к Каутенье, и к Райту.
Сангвиний не скрывал прошлого легиона. Более того: у Каутеньи был еще и независимый свидетель. Неужели так трудно оценить подвижки в поведении Кровавых Ангелов? Понять, что сделал Сангвиний для легиона? Ведь за этим стояла не «ложь», а огромный труд. Сангвиний, как и Русс, в свое время из банды отбитых мясников сделал практически образцовый легион и продолжал его воспитывать. Но отдать должное примарху за колоссальную работу с личным составом летописец не считает нужным.
Вообще говоря, к самому Сангвинию, каким его рисует нам бэк, тоже есть вопросы. Например, почему он не провел терраформирование Баалфоры. Но этого вопроса Каутенья не задает — зато его очень волнуют псайкерские способности примарха.
Впрочем, нам никто не обещал, что летописец будет хоть сколько-нибудь справедлив.
У меня создалось впечатление, что вся книга писалась не ради Великого Ангела, а ради второго летописца — Юдит Видеры. Она составила протекцию Каутенье. Юдит Видера — художник. Ей кажется, что она понимает, зачем Ангелу произведения искусства, изукрашенные корабли и прекрасное лицо: все это — лик Великого Крестового похода, его образ в сознании обывателя. Пропагандистский плакат. Витрина. Ее картины красивы, но в них нет правды — той ужасной и кровавой правды, которая так поразила Каутенью. Зато они должны вдохновлять рабочих на фабрике клепать еще больше боеприпасов, консервов и обмундирования на нужды ВКП. Правда-то не вдохновит.
Правда заключается в том, что Сангвиний никогда не хотел быть пропагандистским плакатом. И уж тем более он не обрадовался бы тому, что из него сделали икону — стараниями Видеры, но после Ереси это было неизбежно и без Видеры. Люди хотят верить в красивую ложь, которой их пичкают такие, как Видера, — с безграничным цинизмом во имя личных интересов. В эпилоге изложена вся суть многочисленных «национальных идей», «духовных скреп» и «расово верных теорий». Их творцам нет дела до своих же мифов, вождей и героев, более того — предпочтительнее смерть героев, чтобы те не мешались под ногами, когда речь заходит о власти и влиянии. Видере и ей подобным мешает Сангвиний, мешает Император, мешает правда.
По совести, книга как сольник примарха мне не очень понравилась. Правда правдой, но где мой Сангвиний — с внутренним миром, мыслями, чувствами, хотя бы как в книгах Осады? Райту категорически не хватило если не любви, то хотя бы интереса к главному герою. К тому же перевод нуждается в дополнительной вычитке. Но как «просто книга» «Великий Ангел» ставит важные этические вопросы, особенно актуальные в наше время. Поэтому читать его стоит, просто не ждите много Сангвиния.