В далеких девяностых в приозерских СМИ уже выходило интервью с этой артисткой. Тем более интересно было встретиться теперь и услышать от нее самой о ее сегодняшней жизни и творчестве, о кинофестивалях и поклонниках, о первой любви и разочарованиях, о простой житейской мудрости и о дружбе с питомцами. Дорогие приозерцы, рада вам представить композитора, поэта, певицу, актрису и ведущую – Екатерину Семенову.
– Катя, первым делом хочу поздравить тебя с новым, уже двадцать первым диском – «В самой серединке счастья». Название говорит само за себя. Мне кажется, каждый твой альбом – это определенный этап твоей жизни, эмоции и переживания. Этот, последний, мне кажется самым теплым.
– Я тоже поймала себя на мысли, что этот диск, как и «Одноразовые песни», один из самых позитивных в моем творческом пути, и мы с Сашей Чекушкиным очень довольны результатом (прошлый диск, «Если», мы перегрузили довольно тяжелой лирикой). Я счастлива, что жизнь когда-то свела меня с Сашкой и мы нашли наш с ним звук, наши работы получаются узнаваемыми. В общем, тот редкий случай, когда я остаюсь полностью довольна результатом. Одну песню из этого альбома я подарила Наталье Гвоздиковой, чему до сих пор очень радуюсь. Я не продаю песни. Я их сама записываю, а потом дарю друзьям с уже готовой аранжировкой. Для кого-то может прозвучать удивительно, но у меня намного лучше получается понять свои песни, когда их поет кто-то другой. Я в курсе, как исполняю сама, и, если быть предельно искренней, не слишком в восторге. А вот когда слышу что-то с
– Давай теперь вернемся к истокам. Какое воспоминание из детства осталось для тебя самым ярким?
– Даже и не знаю... Детство, каким бы оно ни было, это самое счастливое время. Но вот что вспоминается сейчас: когда мне было пять, мама выбросила моего любимого малюсенького плюшевого медведя. Он, конечно, был в уже совсем непотребном виде. Мне купили точно такого же, положили рядом со мной, пока я спала. Но я-то вижу, что это совершенно другой, не мой, а какой-то подменыш! Ну, и стала пытать родителей и сестру, где МОЙ мишка. Сестра сдалась первой и призналась, что его втайне от меня выбросили. Помойка у нас была далеко, через два дома, но я была очень самостоятельной девочкой. Поэтому я сама туда пошла, сама полезла в бак и сама нашла своего родного медведя. Повезло, что мусор не успели вывезти!
– А чем особенно запомнился конкурс «Золотой камертон», в котором ты победила в 1980 году? Кроме самой победы, само собой.
– Когда меня привезли на подбор костюма и пустили в эти закрома. Это было для меня круче, чем Грановитая палата и все сокровища мира. Меня должны были одеть, «как девочку», но я увидела желтый рабочий комбинезон и уперлась: только он! Это был точь-в-точь комбинезон из моего любимого фильма про АЗЛК, где собирали «Москвичи». Мне сказали: «Девочка! Нельзя выходить на сцену в рабочей одежде», но я не сдавалась. Тогда я просто на нее и не выйду! Они подумали-подумали, решили, что все равно меня просто вырежут, и махнули рукой, мол, черт с тобой, одевайся. Сестра мне дала свою красивую батистовую кофточку, и у меня были коричневые школьные ботинки, но вдруг, прямо перед съемкой, девочка-участница Элла Фидельман дала свои кроссовки «Адидас». А это, на минуточку, 80-й год! Вот только у нее был тридцать третий размер ноги, а у меня-то тридцать пятый. Я ног не чувствовала не от восторга от происходящего, а от своих скрюченных пальцев в кроссовках, и желание было только одно: свинтить оттуда поскорее и снять этот дурацкий «Адидас». Кстати, потом в этом же комбинезоне я снималась в «Утренней почте» с песней «Весна».
– Между прочим, тогда многие девочки Советского Союза, увидев тебя с этой песней, написанной Юрием Антоновым, решили, что их кумир обязательно женится на тебе.
– А вот не было таких планов ни у Юрия Антонова, ни у Кати Семеновой! Всем музыкантам в его коллективе было и под тридцать, и за тридцать, а самому Юрию Михайловичу под сорок. Они для меня были огромными взрослыми дядьками!
– Ты отработала в этом коллективе около двух лет. Эти огромные взрослые дядьки, наверное, опекали тебя? Все-таки единственная девочка.
– Ага, сначала опекали. Первые два дня на гастролях. А потом я страшно надоедала им своими шуточками-прибауточками. Гастроли у нас были длинные, и к середине они начинали меня тихо ненавидеть, а Юрий Михайлович был «от народа», то есть от нас, далек. Но я всю жизнь говорила и буду говорить, что для меня это была самая важная в жизни школа. Именно тогда я научилась тому, чем пользуюсь в последние сорок лет.
– Ты помнишь первые песни, которые написала сама?
– В школьном возрасте я нашла в журнале «Юность» стихи и написала для них музыку. Песня, кстати, хорошая была, про парусник, правда, я ее уже почти и не помню. Хотя, может быть, когда-нибудь она мне приснится... Песню, которую издали уже на пластинке, я написала на стихи Ксении Некрасовой и назвала ее «Романс». Она такая трагическая! Я пугала зал, крича: «О сердце у людей, живущих здесь», и мне все верили. Потом уже случились песни на стихи Симона Осиашвили и Ларисы Рубальской. Музыку я начала писать примерно с 92-го года, и композиторы со мной уже не сотрудничали. А на «полное самообслуживание» я перешла лет десять-двенадцать назад, когда написала песню «Блестка».
– Однажды в твоей жизни появились кинофестивали под руководством Сергея Новожилова, для которых ты пишешь гимны. Расскажи об этом творческом этапе, и как переживалось ковидное время?
– Гимны пишу последние одиннадцать лет. Раньше я на «Кинотавр» ездила каждый год, начиная со второго, пока Марк Григорьевич Рудинштейн его не передал другим людям. Они меня звали, но я отказалась. Я к Марку ездила, а дальше мне неинтересно. А потом появился Сергей Владимирович, и я опять втянулась в фестивальное движение. Он очень любит артистов. Я всегда отношусь к работодателям как-то просто, по-человечески, как и к другим людям. Даже если от них многое зависит в моей жизни, это не значит, что я могу затоптать себя поглубже и перестать быть самой собой. У меня так не выходит. Но с ним у нас полное взаимопонимание. Я его очень люблю и ценю, видя его отношение к нам всем. И он, знаешь... человек-паровоз, человек-пароход, человек-самолет, кто угодно, но только не домашнее существо. Не представляю, как в пандемию он сидел дома. На фестивали мы все равно ездили, все сдавали ПЦР, работали без зрителя: все транслировалось онлайн, а в зале сидели только мы, артисты. Друг друга поддерживали, аплодировали. Открытие, закрытие, красная дорожка, нет никого, а мы веселые! Онлайн я работала два сольных концерта. Это, конечно, ни с чем не сравнимое чувство, когда в первую песню не можешь понять: что происходит? Зачем я здесь? Человек семнадцатьдвадцать наших, и все, а я нарядная, с ресницами! Ну и, как я шутила, все гонорары у нас уходили на бесконечные ПЦР.
– Расскажи о сотрудничестве с актрисой Лизой Арзамасовой, которая записала твою песню «Ангел» и сняла на нее клип. А еще, я знаю, недавно ты участвовала в ее театральной постановке «ЧП».
– Это был форс-мажор. На фестивале в Дзержинске она должна была играть другую, с Оскаром Кучерой. Кучера заболел, и решили произвести замену постановки. Когда меня попросили принять участие, я очень обрадовалась, ведь была в восторге от ее придумки, так что уговаривать меня не пришлось. У меня даже сложился костюм для выступления! Действие происходит в кровати, поэтому как нельзя кстати оказались мой розовый плюшевый костюм и зеленые тапочки. И вдруг я вспомнила: мама дорогая, у меня же есть песня про слона, как раз в тему! Я предложила послушать, все пришли в восторг, а так как Лиза изначально хотела взять «Ангела», то просто не стала выбирать и в итоге взяла их обе.
– Твой первый восторг?..
– Ох, и не знаю. Я вообще девушка восторженная, мне всегда веселее, чем остальным. Наверное, когда меня запустили в квартиру к Андрюшке Кудрявцеву в соседнем подъезде и разрешили поиграть на пианино!
– Вопрос, навеянный одной из твоих песен. Желтые сапожки у тебя уже есть, что бы ты сейчас попросила у золотой рыбки для себя и своих близких?
– Чтобы все, кого я люблю, были здоровы. Ну, и сама хочу быть здоровой, чтобы продолжать всех их любить!
– Давай о самых близких. Твой сын Иван уже совсем взрослый, а внуку Матвею скоро исполнится четырнадцать лет. Поделись своей маминой радостью и бабушкиным счастьем, расскажи о них.
– Матвей очень красивый мальчишка и выше меня уже сантиметров на десять. Меня восхищает, что он с первого класса пошел заниматься в театральную студию и до сих пор не забросил. Недавно они на фестивале взяли первый приз со спектаклем «Душа подушки», где у Моти главная роль. Я не мечтаю, чтобы он стал артистом, честное слово, я просто счастлива, что он занимается тем, что ему нравится! А дальше видно будет. Все ведь меняется. Я вот, например, после окончания школы не собиралась становиться артисткой, просто так сложилось. С Ваней они увлекаются рэпом, вместе пишут треки и снимают клипы. Сейчас так получилось, что Ваня вернулся в почтальоны в моем районе, и трижды в день он у меня. Вместе завтракаем, обедаем и ужинаем. Родителями мы остаемся всегда, сколько бы лет ни было нашим детям. Я, например, все, не задумываясь, Ваню за руку через дорогу перевожу и, если нет светофора и нам сигналят, могу заорать на всю улицу: «Ни одна сволочь женщину с ребенком не пропустит», а ребенок у меня метр девяносто...
– Ты очень любишь животных. Когда у тебя появилась первая собака?
– Первая – черная Белка, у меня она была, когда еще были живы мама и папа. А первое домашнее животное вообще – камышовая кошка Лина. Мы с ребятами в пионерлагере на озере нашли котят, которых забрали в живой уголок, и мама какимито путями сумела одного котенка забрать к нам. Котенок вырос в огромную кошку. Она пропала наутро после той ночи, когда в больнице мамы не стало. Сначала орала как резаная, а потом исчезла. Просто ушла в лес. Первую собственную собаку я забрала из морга ветлечебницы, в которой работала. Скай-терьер, как я потом узнала. Мартыша была из тех собак, которых оставляют на усыпление. Ее – потому что просто надоела... А первая такса у меня появилась уже после развода с Андрюшей. И после Семен Семеныча у меня были Семен № 2 и Федор Большой. Их, к сожалению, тоже уже не стало. Уходят все. Вечных, к сожалению, нет. Спасает другая собака, как бы цинично это ни прозвучало. Мой сегодняшний же ежесекундный восторг – Федор Небольшой, за которым я в прошлом году ездила в питомник. Тоже такса, конечно.
– У тебя очень преданные поклонники, которые всячески поддерживают тебя в творчестве.
– В основном это подписчицы из «Инстаграма». Раньше я знала только Наташу Матвееву и Люду Теплову, которой, к сожалению, в прошлом году не стало. Наташка, кстати, вот только сегодня ко мне на чай приезжала. Она ведет группу ВК и канал на «Ютубе», и она же первая начала делать ролики на мои песни. Потом подтянулись Люда Кузнецова, Слава Бородин и Таня Птица, которая нашла свою фишку со слайд-шоу. По-моему, через соцсети я познакомилась с Риткой Шетлер, духовное имя которой – Захира. С ней мы написали две песни, «Осенний город» и «Холодно». Я благодарна им всем за то, что они для меня делают.
– Как насчет небольшого блиц-опроса? Везет или не везет?
– По-разному. Но, в принципе, по жизни – повезло!
– Солнце или луна?
– Луна.
– Вход или выход?
– Вход.
– Утро или ночь?
– Ночь.
– Дарить подарки или получать?
– Конечно, дарить!
– Перейдем к вопросам от читателей. Первый вопрос от Николая Орловского из Петербурга: расскажи о своем творчестве с Дмитрием Пряновым.
– Димка мой дружок много-много лет! Я с ним познакомилась, когда он приезжал ко мне за материалом: его компания лет восемнадцать выпускает мои диски. Мы стали общаться, я узнала, что он поет, подарила ему несколько песен, записали с ним несколько дуэтов. Мне кажется, они удались!
– Вопрос от Виолины, тоже из Петербурга: когда ты выходишь на сцену, какие ощущения, эмоции ты испытываешь?
– Это всегда полуобморок.
– Теперь Людмила Мошникова, Приозерск: кого из артистов ты слушаешь?
– А я, увы, никого не слушаю уже много лет. Чтобы не воровать случайно музыку, засевшую где-то в подсознании.
– Вопрос от Сергея Таюшева из Москвы. Ему хотелось бы узнать о ближайших творческих планах, о сотрудничестве с Александром Чекушкиным и студией Check Records. И заодно передает привет от всей семьи!
– В первую очередь ответный привет прекрасным людям! С Сашей Чекушкиным работается замечательно. Я очень сдерживаю себя, думаю, в этом году практически ничего записывать не стану. Имею право, у меня и так каждый год альбомы выходят как из мясорубки.
– И в заключение наш традиционный вопрос: что бы ты пожелала читателям «Приозерских ведомостей»?
– Того же, что желаю себе и своим близким. У меня раньше была такая прибаутка: «Желаю вам любви, терпения, денег. И, конечно же, мира, сыра, колбасы и всего самого необходимого». А с возрастом пришло понимание, что достаточно желать мира во всем мире. Если он будет, то и сыр, и колбаса, и все самое необходимое тоже будет.
Выражаем благодарность за помощь в создании интервью Н. Матвеевой и Е. Брок Фотограф: Мария Тимохина Беседовала Екатерина Жукова