Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 202 часть 8
Татьяна Ширяева в чёрном халате, который ей дал на время её начальник, возвращалась в обеденный перерыв из заводской столовой.
Она остановилась у фонтана, зачерпнула рукой воду и смыла солёный пот с лица, а потом сбросила босоножки, села на бетонную чашу и опустив в неё ноги, стала бултыхать ими в воде, чтобы хоть немного охладиться.
Посмотрев на часы, Татьяна обеспокоилась:
— Сиди не сиди, а работать всё равно надо. Опоздаю, так Сан-Саныч ворчать начнёт. Только и ищет повод от меня избавиться, да не на ту нарвался.
К ней кто-то подошёл со спины и закрыл ладонями глаза.
— Кто там? — вскрикнула Татьяна, но почуяв резкий навязчивый запах духов «Ландыш серебристый», уже догадалась кому они принадлежат.
— А ты отгадай!
— Тонька, ты что ли?
— Ага! — Антонина Семькоз разжала руки и засмеялась. — А ты чего это чёрный халат на себя нацепила, да в такую-то жару?
— А вот не скажу! — заупрямилась Татьяна, подозревая, что бывшая сотрудница её сглазила, позавидовав новому платье-костюму.
— Ну не хочешь и не надо! — фыркнула Тоня, зная её характер. —Тогда я тоже тебе не скажу, с кем я твою Ленку пять минут назад видела.
— С кем? — насторожилась Ширяева.
— А вот это секрет! — воскликнула Семькоз, лыбясь на неё.
— Ну, Тонь, ну что ты как маленькая? Говори уж давай.
— Сначала ты!
— Да я на рукав жакета тушь капнула, пришлось застирать. Как высохнет, надену. А пока мне Сан-Саныч халат свой дал. Не ходить же мне в чём мать родила.
— Ну, Танька, ты даёшь! Такой костюм дорогой купила и уже успела пятно посадить. Отстиралось хоть?
— Не до конца. Сама сижу и переживаю. Не везёт мне с ним. Прямо как изуро́чил* кто.
— А ты чего хотела? Семьдесят пять рублей — деньги немалые! В таком костюме только на выход ходить, а ты на работу вырядилась, да ещё и в такую жару.
— Тебя вот не спросила! — огрызнулась Татьяна. — Иди уже и не злорадствуй.
— Да у меня даже и мыслей таких не было. Я наоборот, сочувствую тебе. Так что ты не кати на меня бочку!
— Ты лучше скажи, с кем ты мою Ленку видела? А то уже перерыв заканчивается.
— С молодым человеком.
— Чего-чего?! — Ширяева вскочила, забыв надеть босоножки.
— А того! — засмеялась Тоня. — Не заметишь, как тёщей станешь. Ох и не завидую я твоему зятю.
— Какому ещё зятю?
— А я откуда знаю какому? Это ты у Ленки своей спроси.
— Да как хоть он выглядит-то?
— Да обыкновенно: худой, высокий очкарик с кудрявой шевелюрой и пластинкой подмышкой. Толком разглядеть не успела, хоть и старалась. Мой Сенечка совсем новую трёшку не бережёт, едет под шестьдесят, а у меня в окне всё мелькает, аж в глазах рябит.
— Да ты спутала, наверное, Тонь? Может, это и не Ленка вовсе была.
— Ну как же! Что я твою Ленку, что ли, не знаю? Возле моста я её с ним увидела. На ней трико было и жёлтенькая футболка. Она мне ещё рукой махнула.
— Значит, точно Ленка кавалера себе нашла, а я ни сном и ни духом об этом. И когда только успела?
— Долго, что ли? Девчонка она у тебя красивая: вся в папашу пошла.
— В какого ещё папашу?
— Как в какого?! В Петра Васильевича Митина! А то ты не знаешь, — улыбаясь, напомнила Тоня. — Ну не в Самовара же твоего, он хоть и тоже красивый, но рыжий.
— Тонька, не зли меня, — предупредила Татьяна, — пока я тебя в фонтан не окунула.
— Нашла чем испугать? Да в такую жару я и сама готова в фонтан залезть и сидеть в нём до конца смены.
Татьяна схватилась за сердце, посетовав:
— Что за день только такой? Пятно на рукав присадила, а теперь ещё и Ленка с кем-то загуляла…
— Почему сразу загуляла? Может, ей с ним по пути было, вот она и шла.
— Как это по пути? Ты же сама сказала, что у меня зять объявился.
— Ну, мало ли что я сказала! Она же с ним ни в обнимку шла, а просто рядом. А идти рядом — это совсем не значит, что за него надо замуж выходить! Ты совсем, что ли, шуток не понимаешь?
— Да какие у тут шутки? Ты намекаешь на то, что он поматросит её и бросит? — обеспокоилась Татьяна.
— Да ничего я не намекаю. Просто к слову пришлось.
— Господи-и, что же делать-то? — взвыла Ширяева.
— Перерыв к концу подходит. Иди в своё техбюро!
— Ага, скажешь тоже! У моей дочери судьба решается, а я на работу идти должна? Ну уж нет! Отпрашиваться надо срочно и домой бежать.
— Зря я тебе сказала. Зря! Теперь ты сама себе напридумала не пойми чего, а Ленке достанется. А она потом догадается, что это я тебе всё рассказала и будет на меня обижаться.
— Ну и пускай обижается, лишь бы меня бабушкой не сделала в мои тридцать три года.
— А ты сама-то свою мать во сколько лет в бабушки определила?
— А при чём здесь я?
— А при чём здесь Ленка?
— Ну, знаешь… — Татьяна сполоснула ноги в фонтане, надела босоножки и рванула прямиком на работу.
Семькоз по дороге в цех, корила себя за свой язык и ругала Ширяеву:
— Ну и блажная она! И за что только её мужики любят?
Татьяна, запыхаясь, вернулась с обеда в техбюро и тут же сказала своему руководителю:
— Сан-Саныч, выручайте! Кровь из носу, но мне увольнительную нужно срочно.
— Случилось что?
— Случилось такое, но я вам даже и рассказать пока не могу. Просто поверьте на слово. Вы же меня отлично знаете: женщина я серьёзная, без дела увольнительную не попрошу.
— Татьяна Александровна, вы меня пугаете, — приглаживая от волнения три волоси́ны на лысине, сказал Мурашов.
— Дело не терпит отлагательств. Не отпустите — потом на вашей совести будет то, что я бабушкой стану в тридцать три года.
— Неужто всё так серьёзно?
— Серьёзнее не бывает.
Мурашов достал из ящика стола лист увольнительной записки, заполнил её и поставил свою подпись. Татьяна схватила увольнительную и выскочила из техбюро, но тут же вернулась.
— Даже спасибо вам сказать забыла и халат не сняла. Вы уж простите меня, Сан-Саныч! Совсем всё из башки вылетело.
— Да я понимаю, что вам не до спасибо. Не волнуйтесь, идите.
— Спасибо, Сан-Саныч! Даже и не знаю, как я буду без вас в СКБ? — она спешно сняла халат и надела на себя ещё не просохший жакет. Мурашов от удивления прилип к стулу и потерял дар речи, увидев подчинённую в красной кружевной комбинации, подаренной ей Комаровым. Он прикрыл глаза руками, чтобы не искушать себя этим зрелищем.
— Извините, Сан-Саныч! Спешу! Вы же мне как отец родной. Вот и я с вами по-свойски, так сказать. Ситуация такая, что каждая секунда на счету!
Руководитель подавился слюной и закашлялся, подумав:
— Надо срочно её в СКБ переводить. Пока она тяжёлую артилле́рию не применила. Тогда мне точно кранты… Ещё немного и сдамся без боя. Ну и баба…
***
…Не прошло и двадцати минут, как Татьяна уже влетела домой и с порога закричала:
— Ленка, где он?
Дочь выглянула из кухни и переспросила:
— Кто, мам?
— Кавалер твой! Ты где его прячешь?
— Да нет у меня никакого кавалера. Это ты Папатказина, что ли, имеешь ввиду? Семькоз уже наябедничать успела?
— Так ты с ним шла?
— С ним. От моста до бабушкиного переулка. Бабушка Галя нас видела.
— Ну, Тонька даёт! — засмеялась Татьяна. — Ну надо же, сплетница какая! Взяла и меня с панталыку сбила. Увижу, так отчитаю её по полной. — Взглянув на дочь, подумала: — А ведь верно Тонька сказала: Ленка-то и правда вся в папашу пошла обличьем. Ну нет, чтобы в меня…
Пояснение:
изуро́чил* — сглазил
© 31.05.2023 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение ↓
Предыдущая глава ↓