В продолжение цикла о великих писателях нашего отечества...
***
В конце рабочего дня, когда доктор Задушевный собрался уже уходить домой, к нему в кабинет заглянула девушка - администратор Зина и сообщила, что с ним хотят поговорить и очень срочно.
Доктор взял трубку. На том конце провода звучал взволнованный женский голос:
- Добрый вечер, доктор! Меня зовут Александра. Я звоню вам по поводу одного своего друга, начинающего и будущего великого писателя. Его зовут Николай Гоголь. Он уже две недели не встаёт с постели, говорит, что не понимает, ради чего жить. Не ест практически ничего, кроме, разве что, воды и варёного картофеля. Весь осунулся. Я переживаю, что он так и помрёт. Сам он не пойдёт к вам на приём, да и сил у него сейчас нет. Большая к вам человеческая просьба, навестите Коленьку, поговорите с ним! Может быть, беседа с вами вдохнет в него желание жить. Я оплачу, сколько скажете. Расчёт безналичный.
- Добрый вечер, Александра! У меня довольно плотная запись, поэтому я отправлю к вам своего коллегу, он тоже хороший психотерапевт, - ответил Задушевный, желая избежать миссии, которую на него хотела возложить звонящая, поскольку к концу дня чувствовал сильную усталость.
- Не нужно другого психотерапевта! Мы с Колей говорили именно про вас и он был не против. Прошу, пожалуйста, не откажите! Иначе он умрёт. От вас зависит будущее гения.
"Господи, - воззвал мысленно к небесам доктор, тяжело вздохнув, - снова из меня хотят сделать спасателя и манипулируют, давят на чувство вины! Я не могу всем помочь! Мне самому нужен отдых. И, в то же время, это моё призвание. Врач должен лечить, приходить на помощь или вон из профессии! Да, помогать... Но не ценой собственного распада! И всё же... Нет, пора посетить личного психотерапевта". Эта внутренняя борьба с самим собой продолжалась считанные секунды. В конце концов, он дал согласие приехать в субботу в полдень.
***
Пациент, за которого просили, снимал однокомнатную квартиру в спальном районе.
Когда доктор Задушевный вошёл в его комнату, обставленную по-спартански, ему показалось, что на односпальной кровати лежит покойный во цвете лет, на вид не старше двадцати пяти. Голова больного была погружена в белую подушку, почти гармонирующую с цветом его бледного лица со впалыми щеками. Особенно на этом лице выделялся заостренный нос.
Сиделка поставила для доктора стул рядом с кроватью. Он сел и поздоровался с Николаем.
Мужчина открыл глаза, в которых читалась мука, и внимательно посмотрел на визитера. На бледном, изможденном лице его глаза казались тёмными бусинами. Тёмно-русые удлинённые волосы спутались и походили на клочки соломы. Таким же изможденным, слабым голосом он произнёс:
- Здравствуйте, доктор. Сашенька сказала, что вы придёте. Я ждал. Извините, что в таком виде вас встречаю. Пориболел.
- Не беспокойстесь, Николай! Я же врач, я всё понимаю. Сможете сесть?
- С Божьей помощью попробую, - ответил мужчина, грациозно указав пальцем на иконостас, расположенный на полке, прибитой к стене, прямо над кроватью.
Доктор взглянул на иконы и машинально перекрестился.
Больной сначала приподнялся на локтях, затем приподнял худой рукой свою подушку, прислонив её к спинке кровати и попытался сесть, однако вышло всё равно полулежа.
- Расскажите, как проявляется ваша болезнь?
- Нет сил, нет аппетита, слабость, не хочется вставать с кровати, даже чтобы выполнить гигиенические процедуры. Всё время думаю о том, что моя жизнь лишена смысла, - с дрожью в голосе говорил писатель.
- Как давно вы себя чувствуете подобным образом? Этому предшествовали какие-то события?
- Где-то с месяц я в ужасном состоянии, а последние две недели стало хуже. Взял отпуск, потому как не могу ходить больше на работу. Я вдруг понял, что никому не нужен. Да и кому нужен мелкий чиновник из канцелярии, бедный писака, притом невзрачный на вид? Посмешище!
- Говоря о тех, кому вы не нужны, вы имеете в виду кого-то конкретно?
- Есть один человек, любовь к которому меня просто испепеляет. Это Сашенька, та, что просила вас прийти. Мы с ней так хорошо общались целый год! Я проникся ею, я питал надежду на взаимность, но недавно узнал, что она выходит замуж за состоятельного мужчину в возрасте. Она предложила оставаться друзьями. Я ценю её дружбу, но это такая мука! Я больше никогда не встречу свой идеал. Да и не способен я заинтересовать женщину. Масштаб личности не тот. Каждый раз говорю себе: "Подумай только, что ты? Ведь ты нуль, более ничего. Ведь у тебя нет ни гроша за душою. Взгляни хоть в зеркало на своё лицо, куды тебе думать о том!" Мне и правда нельзя любить. Любовь приведёт меня к помешательству и, в конечном счёте, к смерти.
- Позволю себе с вами не согласиться в том, Николай, что именно любовь приведёт вас к погибели. Вижу, вы верующий человек, а для верующего Бог - есть любовь. Любовь является олицетворением всего самого доброго и светлого. Любовь не может по определению вести к погибели. К погибели ведёт эгоцентризм, желание обладать другим, присвоить его себе как собственность. Так же к погибели ведёт гордыня, когда человек вожделеет недоступный, но идеальный, в его понимании, объект, не замечая любви других, "неидеальных". Тем самым, страдающий встаёт в своей позиции на место тех, кого он сам осуждает. А уныние разве не грех?
- Понимаю, вы хотите сказать, что я - грешник. Вы меня осуждаете. И правильно, я как Христос искуплю смертью свои грехи.
- Я вас нисколько не осуждаю. Вы имеете право распоряжаться своей жизнью, как хотите. Я лишь показываю вам противоречия в вашей позиции и не вполне верно встроенную вами связь причины и следствия ваших страданий. А смерть разве искупляет грехи? Грехи человек искупляет, когда становится выше своих заблуждений, когда приходит к личностной и жизненной трансформации во благо себе и обществу.
- А Иисус Христос?
- Может Иисус Христос и является олицетворением перерождения личности?
Николай задумался над этими словами и приподнялся на кровати повыше. Доктор тем временем продолжал:
- Внимание женщин, статусность - это всё замечательно, однако такой фундамент очень зыбок. Нужно опираться на более основательные ценности. Вот каковы ваши жизненные ценности, Николай?
- Я всегда хотел нести в мир то, что делало бы человечество нравственнее, добрее. Нести волю Божью. На своём месте. Думать о дне сегодняшнем, о том, как сделанное мной сегодня отзовётся завтра.
- Это уже основательно, - одобрительно кивнул психотерапевт и в качестве предостережения добавил: - Если без пафоса. А что вам в жизни приносит радость?
- Уже, кажется, ничего, - тяжело вздохнув, ответил писатель. - Раньше очень в театр любил ходить. Как только грош заведется в кармане - сразу в театр. Вареники, сладости всякие... Сейчас поиздержался, да и не хочется никуда с кровати вставать. Писать любил, но сейчас вдохновения нет. Вязал даже.
- Вязали? Необычное увлечение.
- Да. Раньше с сёстрами ещё крестиком вышивал. Четыре сестры у меня. Сейчас могу себе одежду починить не хуже портного.
- Вот видите, сколько у вас достоинств обнаруживается.
- Да, но только это пустое всё.
Задушевный подумал, кого пациент ему напоминает. На ум пришёл персонаж Пьеро.
В этот момент в комнату заглянула сиделка Николая, на вид не старше тридцати пяти, с красивым декольте, куда и устремился инстинктивно взор доктора.
- Извините, что вторгаюсь в ваш разговор, но мне пора уходить. Николай Васильевич, я приду завтра, как обычно. Список кидайте, что купить, - молвила она.
- Хорошо, Татьяна. Спасибо. До завтра! - сконфузившись, ответил мужчина.
- А эта женщина, что приставлена за вами ухаживать, очень даже! Как она вам? - обратился доктор к пациенту. В подобной обстановке его вопрос для больного мог звучать провокационно, если не кощунственно.
- Бог с вами! У неё муж, двое детей, да и простовата она для меня. Это Сашенька похлопотала. Любит обо мне позаботиться.
- Если о вас кто-то искренне и бескорыстно заботится, значит ценит вас. А любование женщиной не обязывает ни к чему.
- А моя мама другого мнения. Я считаю греховным - любоваться той, которую не собираешься брать в жёны. Я избегаю даже в глаза смотреть малознакомым женщинам. Вот мы с вами только заговорили об этом, а у меня уже тахикардия. Можно воды?
Доктор Задушевный налил в стакан из графина, стоящего на столе, воды и протянул больному. Николай взял стакан тонкими пальцами. Его лицо озарила лёгкая улыбка благодарности, а потом на глазах проступили слёзы.
- А знаете, доктор, вспомнилось мне, как в детстве я болел, болел часто, а мама, так же как вы сейчас, сидела рядом, беседовала, рассказывала разные легенды о нечистой силе, приносила мне еду и даже кормила из ложечки. Моя мама - божественна.
Психотерапевта смутило подобное благоговение перед матерью. К тому же он ощутил себя в этот момент отнюдь не божественной матерью, а матерью, которая своей заботой инвалидизирует ребёнка и получает тайное удовольствие от его зависимости и покорности. Почему-то именно такие чувства возбуждал в нём пациент.
- Если ваша мама божественна, тогда почему другие женщины воспринимаются вами, как сила, несущая разрушение, а не созидание и любовь?
- Вот это и для меня загадка. Тут недавно мне приснился сон. Позвольте вам его рассказать?
- Конечно. Буду рад вас выслушать.
- Снится мне, как еду я в такси из одного города в другой по ночной трассе. Трасса не главная, поэтому кругом темно, хоть глаз выколи. Ни одного фонаря, ни одной встречной машины. По обеим сторонам тёмный лес. В небе жёлтый диск луны. В душе моей смутное волнение. Вдруг я и водитель видим на обочине тёмной дороги светлый силуэт, вглядываемся, и постепенно силуэт начинает приобретать образ сморщенной старухи, которая почему-то в такое время и одна торгует яблоками. И вот эта старуха идёт прямо навстречу несущемуся автомобилю, протягивая яблоки. Меня прошиб холодный пот. Тело замерло от ужаса. Водитель тормозит прямо перед старухой. Я открываю дверь, выхожу и говорю строго: "Бабуля, ты что, с дуба рухнула - торговать в такое время, да на трассе! Ступай домой!" А она меня хватает своими скрюченными руками, глаза недобрым блеском сверкают, и повторяет: "Съешь мои яблочки, сынок". "Какой я тебе сынок?" -, кричу, и понимаю, что хочет она на меня забраться зачем-то, буквально сесть на шею. Мне до того страшно становится, что поднимаю я с земли какую-то палку и начинаю дубасить её, что есть мочи, а старуха вдруг превращается в красивую девушку падает на землю и начинает стонать. На этом я проснулся в ужасе. Зажёг свечу перед образом, молился. Так до утра больше глаз не сомкнул.
Что бы мог значить этот сон, доктор?
- Очень интересный сон! Могу только предполагать, что ваш страх перед женщинами и подавленное либидо берут начало в инцестуозных отношениях с матерью в детстве. Я имею в виду психологический инцест. Вы запрещаете себе злиться на вашу мать, поэтому злость на неё живёт в вашем бессознательном, являясь в виде пугающих женских фигур. А сознательно вы её идеализируете и, тем не менее, мечтаете о сепарации. Символическое убийство образа матери во сне может отражать вашу бессознательную потребность в освобождении. Это одна из версий.
- Побойтесь Бога! Что вы такое говорите? Убийство матери...
Николай перекрестился и стал смотреть на доктора с настороженостью.
Психотерапевт невозмутимо продолжал:
- В моей практике такие истории - не редкость. Муж рано умирает или отстраняется от участия в семейных делах, и это пустующее звено в жизни жены заполняет сын. Она холит и лелеет его с ранних лет, чересчур переживает о его здоровье, внушает, что никто не будет любить его, как она, других женщин демонизирует. В результате мальчик становится очень зависим от матери и с ранних лет идентифицирует себя больше с женщинами, нежели со своим отцом, особенно если растёт среди сестёр. Он чувствует себя обязанным удовлетворять эмоциональные потребности матери, берёт на себя все заботы о хозяйстве, о ней, братьях, сестрах. И, таким образом, с одной стороны, он хороший сын, а с другой - съеденный своей матерью, несостоявшийся мужчина.
Мальчику крайне важны здоровые взаимоотношения с более взрослым мужчиной, который был бы объектом его самоидентификации.
- Кто бы это мог быть?
- Да хотя бы ваш покорный слуга, психотерапевт. А к матери не бойтесь испытывать разные чувства - это нормально. Мы - живые люди.
- Прошу вас, ни слова больше о моей матери!
- Вы злитесь - это хороший знак, - одобрительно сказал доктор. Он что-то написал на бланке и протянул пациенту: - Вот рецепт на лекарства от депрессии. Как почувствуете себя лучше, приходите ко мне на приём. Проводите меня до двери?
Николай взял рецепт и сдержанно ответил: - Извините, не могу проводить вас. Сильная слабость в ногах. Захлопните дверь сами.
Спустя час после ухода доктору Задушевному позвонила Александра, высказав возмущение по поводу ухудшения самочувствия её друга и начавшейся лихорадки. Терпеливо выдержав недовольный спич, психотерапевт посоветовал не поднимать панику, которая только усилит невротическую симптоматику.
На следующий день снова был звонок от неё, но уже со словами извинения и благодарности.
- Кажется, ваш визит был с пользой, - рапортовала Александра, - Коля поутру попросил горячего молока с пряниками. Сказал, что хочет продолжить писать.
- Дай Бог. Спасибо, что известили! Пусть всё же заглянет ко мне.
- Я с ним поговорю.
Задушевный положил трубку и поглядел на часы. До прихода следующего пациента оставалось 15 минут.
В предыдущей статье...