Аня лежала на скрипучей железной койке и безразличным взглядом таращилась в грязный серый потолок, весь испещрённый трещинами и трещинками. Её правая рука была пристёгнута наручниками к изголовью кровати. С того момента, как её арестовали, девушка вела себя, как дикое обезумевшее животное. Она бросалась на всех, кричала, царапалась и постоянно плакала.
Она не стала отпираться, что наняла Игоря подпалить цветочный магазин Даши. Она не раскаивалась в своём поступке, так как считала, что соперница заслужила - гореть в аду. А та не сгорела. И даже не получила никаких серьёзных травм или ожогов. Вот об этом Аня жалела. Очень.
Во время очередного эмоционального всплеска у неё открылось кровотечение, и случился выкидыш. Но даже завывая от боли, девушка продолжала буянить, плеваться и бросаться на окружающих.
В какой-то момент следователь даже засомневался в её адекватности, решив написать заявку на психиатрическое освидетельствование подследственной. Иметь дело с больной ему не хотелось.
В тюремной палате Аня была одна. Три другие койки были пустыми. По сути она всегда была одна. От безликих зелёных стен веяло безнадёжностью, а яркое солнце, что проникало через окно с решёткой, делало всё ещё более мрачным. Там за окном продолжалась жизнь. Там Аня могла быть счастлива. Там…
Где-то там…
Когда-нибудь...
«Всё из-за Игоря!» – лениво текли мыли в её голове. Девушка больше не плакала, проклиная свою судьбу и несостоявшегося любовника Игоря, у которого вдруг проснулась совесть.
После седативных лекарств, что ввёл ей доктор, девушка была вялой и апатичной. Её мысли всё никак не могли собраться в кучку.
«А что если, - вдруг вспыхнуло в её голове, вызывая сильную головную боль, - поторговаться со следователем? Я ему выложу, где находится плантация клубники, на которой меня насильно держали в чудовищных условиях по прихоти отца Ивана. Там много нелегалов и каких-то должников, которые трудятся за еду и крышу над головой. Хотя, есть и те, которые работают за неплохую зарплату. Но сброда больше…» - она с содроганием вспомнила, как к ней приставали грязные мужланы, предлагая за её благосклонность миску с супом, чистую футболку или кусок мыла. Ведь у неё ничего не было, когда её насильно привезли на плантацию. Но она выжила. И благодаря неожиданной беременности в том числе. А теперь у неё и ребёнка нет. Значит, и никакого снисхождения и жалости от следователя не добиться. И зачем так истерила?
«Чтобы меня признали психически больной», - усмехнулась Аня, продолжая смотреть в потолок.
Паутинки трещинок гипнотизировали её. Они прорастали друг в друга, множились и переплетались. Девушка чувствовала себя мухой, которая попала в паутину коварного паука. Чем больше она сопротивлялась и барахталась, тем сильнее увязала.
Жизнь может быть похуже самого вонючего и топкого болота.
«Раскинусь звездой и буду смотреть на небо, - решила Аня, закрывая глаза. – Буду притворяться ненормальной. У меня ничего нет. Терять мне нечего, кроме свободы. А без денег, какая может быть свобода?»
Впервые с момента её задержания девушка позволила себе расслабиться. Она погрузилась в царство Морфея, загадочно улыбаясь.
«Хуже, чем есть, - была уверена Аня, - уже не будет».
© Copyright: Дёмина Наталья.
Продолжение следует...