КамАЗ II
Худо-бедно, потихонечку машина формировалась. Ещё при нашем КамАЗе мы притащили раму, мосты. Всё это собиралось во дворе при помощи домкратов то есть приподнимаешь домкратом, потом подсовываешь пенек или кирпичи. Затем ставишь домкрат повыше и снова подымаешь часть рамы. А когда уже рама была поднята достаточно высоко. Поставили под нее козлы. Теперь уже на козлах под раму можно было ставить мосты. Процесс трудоемкий но при наших возможностях это был единственный способ. К тому же я отвлекался от мысли что нашего «татарина» заберут я долго планировал собрать ребят покрепче и сгонять в алекссевку. Но один из крепких парней сказал «допустим свалим мы их всех. Ты же не остановишься во время, что же и так выйдет что и не кому ваш КамАЗ уже не потребуется. А среди ментов тоже не все дураки. Сразу подумают на тебя. С тобой поработают опера, накрыв матрасом и своими дубинками. И ты поневоле всех сдашь. Даже если и духом крепкий но бить они умеют так что мать сообщницей назовешь.. так что помогай лучше отцу собирать свой».
Я всё же бросил свой истфак, поскольку он был вовсе не моим. Ну, правда, знакомствами, как хотела мама, я обзавёлся. Появился у меня приятель, которому диплом нужен был лишь только для звёздочек на погонах. Она, конечно, полагала, что я обзаведусь полезными знакомствами. Я и обзавёлся, только не для жизни в городе, и уж тем более не для деятельности в университете. С Олегом классно было бухать у него в квартире. А его приятель прапор сбывал камазовские запчасти буквально за копейки по меркам завода-изготовителя. Хотя для нас в деревне эти деньги тоже были не малые. Ну, объективности ради, стоит отметить, что и с отцом, и уже без отца, КамАЗ был собран за половину его стоимости, если бы его покупали как новый. Когда я свалил из группы, мы продолжали поддерживать отношения. В конце концов, Олег свёл меня с прапорщиком, который действительно мог помочь при сборке машины. И хотя кабину мы собрали и поставили с батей, Я даже отклонил предложение сделать кабину со спалкой, на нашем-то не было. Батя лишь снисходительно улыбался, когда мы собирали и покупали детали кабины.
Еще тогда батя начал сборку запчастей, поняв что молодого парня в наше время не заманишь на газоне собирать чермет и стал по знакомым завгарам узнавать у кого что есть пока сельхостехниский КамАЗ в руках был. А кабину донора, то есть переднюю стенку и дно мы привезли с Покрово-Марфино, там на табличке, где была правая дверь - номер кабины и год выпуска 1979, батя сказал, что тогда грунтовали и красили лучше, и дядь Володя (Воронин) поступил так же и что это идеальный донор! Бочины на кабину купили, заднюю стенку, крышу низкую. Какой смысл покупать высокую? Всё равно и при высокой в полный рост в КамАЗе не встанешь. А я так хотел создать хотя бы иллюзию, что это наш КамАЗ! И никакое чмо, использовав своего зятя, наш КамАЗ не забирало.
- Потом будет поздно варить спалку. У этой уже будет усталость металла, а то свежая, - уговаривал меня батя.
- Да хрен с ней, па. Ты вот на нашем работал, где только не ездил, и на Азовском море был, и на Каспийском, и в Ярославль за лесом вы ездили. Всегда расстилал свой матрас, подушку, и нормально было!
Батя выпускал струю дыма от сигареты и говорил:
- Не, ну это, конечно, естественно - желать лучшего своему пацану. Ну ездий пока без спалки только все же второю крышу надо будет купить длинную , под спалку что бы потом не приваривать крышу спалка на крышу кабины с сразу точечной сваркой переварить и все … - он усмехался, - Потом ведь всё равно приклепаешь. Ладно, нам бы теперь кузов найти.
- Ага, и грядушку сварить, как варил дядь Коля Холма!
- Ну, дядь Коли-то больше нет, к сожалению, - сказал батя. - Но форму я помню, чертежи нарисуем, а дядь Колин сын Санька нам сварит её.
- Он же токарь в том отделе, где трактора чинят!
- Ну, он ещё и сварной хороший. Так что кузов бы найти. А уж грядушку на крайний случай как у дяди Вити Балабанова сварим.
- Не, такую не хочу! Как на нашем КамАЗе хочу!
Батя затянулся.
- Михаил, ну теперь того КамАЗа.. То есть он есть, но не наш. И сам видел, кузов с него сняли, поставили контейнер... Наш теперь КамАЗ вот, - он указал на раму, стоящую на нескольких невесть каких колёсах. На каждую ступицу было по одному колесу. В итоге – вместо десяти шесть. Колёса хоть и старые, из старых запасов, лысые, но свои атмосферы они держали.
Ну, «татарин» был почти готов, когда его собирал, я все же не оставлял идеи, как поеду в Алексеевку, возьму пару крепких друзей и объясню гражданину, что нельзя зариться на имущество, на котором кто-то уже работает. А вот с двигателем и кузовом (двигатель, кстати, самое сложное), батя мне помочь не смог.. когда отдавали тот КамАЗ узнали что в мире существует стенокардия. И прочие другие болезни которые набрасываются на организм. Может, он и помогал оттуда морально. но… жизнь - такая штука, за кузовом мне пришлось ехать уже одному. Но пока я мечтал о мести, позвонил тот прапор, приятель Олега сообщил, что у них с хранения списывается КамАЗ 4310, но с кузовом от 5320. Если найду кран, то он с верными ему бойцами вывезет в условленное место и кузов в десятитоннике, и двигатель, и коробку. Коробка оказалась родная 5320 с делителем. Главное, есть ли у меня деньги? На кузов и двигатель я копил давно, ещё при бате. Но, поскольку мама подсуропила, сдав в чермет газон, пока я на Москвиче тусовался в Тамбове у Олега, деньги появились и на коробку. Она, правда, очень расстроилась, узнав, что в университет я возвращаться не собираюсь. Потом она забила на мою учёбу, обратив всё внимание на дочку племянницы. Меня такой расклад вполне устраивал.
Кузов, коробка, и двигатель были практически финальным аккордом сборки машины. Если монтаж рамы, мостов и кабины практически организовывал батя, то двигатель и коробку мне пришлось ставить с помощью одного его коллеги. Он уже давно был лишённый, но всё ещё соображал, как стакан держать. И когда что-то делали не так, практически как в «Сельхозтехнике» мог докопаться. Так что ходовую фактически я собрал сам.
Что бы перекинуть кузов с КамАЗа на КамАЗ договорился со своим другом детства, работающим на кране. Он, конечно, тоже рисковый парень, на хозяйском кране. Ну, а кузов вояки вывезли, конечно же, с деревянными брусками. Но парень, который на кране, сказал, что знает где стащить швеллер. И если разрезать его пополам, то будет как раз как наши раньше делали в «Сельхозтехнике». в Газон он по длине не вошел бы в будку, не на Москвиче же его везти. но поехали на КамАЗе Санька. Правда, нас там чуть не поймали, хорошо крановщик, тоже Санёк, уже отогнав кран приехал на легковой, машине и уговорил сторожей.
Я Тамбове и дневал, и ночевал, нужно было теснее сойтись с вояками, они даже прицеп обещали выгнать, ну, а поставить на учёт - это уже моя задача, но у меня на тот момент денег не было. А тут ещё мама «помогла», как выяснилось, Газон в чермет сдала. Ей казалось, что я вот-вот вернусь в университет, нацеплю галстук и буду важным. Ну да что ж ты с ней поделаешь! Ещё бы немного, она и «Москвича» сдала бы. Совсем не технический человек! А «Москвича» разве можно сдавать? Ведь он почти член семьи!
Кабину нам сварили, покрасили под наш цвет, облагородили внутри. Даже сиденье нашли старого образца, а с правой высокой спинкой. Кузов поставить было легче, Год я проработал, накапливая деньги и водя дружбу с нашими гаишниками, а потом вояки выгнали прицеп. С хранения, практически новый ГКБ 8350. Прапор долго его нахваливал, набивая цену. Но я сказал, за сколько договорились, за столько и покупаю. Тем более, у меня все равно денег не было больше. И кузов, и прицеп были от вояк, поэтому были цвета хаки. Поначалу я хотел так и оставить. Но потом перекрасил их в родной, синий цвет, о причине расскажу потом. Теперь собранный КамАЗ внешне не отличался от того, батиного рабочего КамАЗа. Ну, а потом я, конечно же, занялся уютом в кабине. Не знаю кому как, а мне как-то приятнее, когда всё висит , загораживает солнышко, где не нужно, на ночь можно закрыться, да и просто красиво.
На задней стенке у меня висел обычный ковёр, как вешали при Союзе,
,мода была, боковые шторочки с камазовскими мустангами, как я их называл, (уже после мне сказали, что это аргамак), чтобы не слепило солнышко. На переднем стекле тоже фирменная шторка с ламбрекенами. Кроме того, по периметру стекол я, как в иномарке, сделал две смыкающиеся шторы, которые прятались потом за боковые. Было красиво, мне нравилось, шторы были синего цвета, а ламбрекены золотистого. Чехлы на сиденье я заказывал с камазовской символикой.
Многие ребята смеялись, мол, зачем тебе? Только пыль собирать! А мне нравилось, уютненько. Ребята, которые кабину варили и красили, ещё торпеду покрасили под заводскую. Так что в школьные времена такой татарин для меня был Хрустальной Мечтой! Мне ещё наклейки дарили, но я так и не решился налепить их на торпеду. Единственное, что я позволил себе с наклейками: зная, что шильдики «5320» рано или поздно потеряются, я на их место на обе двери наклеил «Камаз СССР». Двоюродная сеструха такие наклейки увидела в поездке в Болгарию. Там почему-то СССР помнят и чтут. На этом я с наклейками закончил. Отскакивают они и действительно собирают пыль. Поэтому в кабине торпеду оставил чистой.
Внешне КамАЗ выглядел как наш. Как был у нас с отцом, я каждую деталь просмотрел, а вот в кабине всё было по-другому. Знакомого корейца я попросил сшить чехол на рычаг коробки передач, у первых КамАЗов был такой дерматиновый рукав. А вот набалдашник мне подогнал сиделец. Я думал, что они только простые делают, с розочками, в реале там было место и под переключатель делителя, а в самом набалдашнике вместо пресловутой розочки был всё тот же аргамак, залитый янтарём.
Внешний тюнинг я ограничил широкими и длинными брызговиками, такие
у отца были на ЗИЛу. На КамАЗ мы такой ленты не успели найти, начинались уже "святые". Но вот на свой КамАЗ я таки нашёл эту ленту. Вообще, внешний вид своему КамАЗу я постарался придать как у того самого нашего любимца под номером 98 18 ТАО. В «Сельхозтехнике» один мужик тоже так, буквально вылизывал свой КамАЗ. Но у него, правда, кабина была другого цвета и со «спалкой».
Батю моего знали в ГАИ, помнили. Как-то поневоле он умел нравиться людям. Поэтому, когда я оформлял КамАЗ, ребята в ГАИ вспомнили батю и дали мне номер как бы «блатной» для средних масс – В 040 ВЕ. Я говорю: «Мужики, этот номер уже был в эксплуатации.» (на ГАЗоне у нас). Говорят: «Не боись, он уже списан и идёт второй раз! Так что, считай, что свой номер берёшь...»
Выпивать им, конечно, нельзя на работе, но ведь чаю попить никто не запрещает! Купил упаковку самого дорогого чая и конфет. Батя был харизматичный парень, умел всем нравиться. Я так не умею, я чаще хмурый или задумчивый. Пошутить, конечно, могу, но только со своими. Поэтому чай и конфеты не очень хорошая но все же замена утраченной харизматичности отца