Откровенно говоря, я была в шаге от создания опроса, чтобы решить в чью же биографию заглянуть после «старушки» Фарузан. Но, к счастью, великий и ужасный случай всё решил за меня. Конечно, читатели могут не разделять моего мнения, но считаю: до выхода Странника, в Инадзуме было всего два по-настоящему интересных персонажа, остальные же в той или иной степени разочаровали или оказались для меня недостаточно яркими. Примечательно, что эти двое очень схожи друг с другом, но речь сегодня пойдёт только о главе клана Камисато…
"Здравствуй. Аяка несколько раз упоминала о тебе. Увы, в последнее время мой график был несколько более загруженным, чем обычно, из-за чего наша первая встреча состоялась лишь сегодня. Камисато Аято, глава клана Камисато. Рад с тобой познакомиться".
Итак, вечно занятый красавчик в белом кимоно (пропустим, что оно больше похоже на костюм, но в описании это именно кимоно, а потому – смиритесь) на момент написания работы остаётся самым поздним персонажем Инадзумы и, как положено для героя с номиналом редкости 5* незадолго перед выходом нового региона, у него хорошо прописана биография. Предвижу возражения, что не всем легендарным персонажам так повезло, но ведь речь идёт не обо всех, и я специально акцентировала внимание на временных рамках. Собственно говоря, поздний релиз в определенном смысле сыграл на пользу главы клана Камисато, благодаря чему в строках его Истории нашлось место для других персонажей и даже НПС. В свою очередь, он ответно отметился только у двоих, с которыми связан наиболее тесно.
Переходя к личному мнению, сразу обозначу, что Аято мне очень симпатичен, но в то же время я не могу не отметить, что он весьма сложный в понимании и исполнении художественный персонаж, который до встречи с Путешественником был вынужден пройти по пути классического развития: покинуть зону комфорта, столкнуться с трудностями и, приняв непростое решение, преодолеть их. К сожалению, коротко описанный мною рост Аято как персонажа проиллюстрирован для игроков только в строках биографии, а потому те, кто по тем или иным причинам не заглянул в неё, скорее всего, не проникнется к нему такой же симпатией, как я, и не узнает о нём главного – что он, подобно талантливому актёру, за доброжелательным отношением и вежливой улыбкой многое прячет: от наполненного хлопотами прошлого до метафорических скелетов в шкафу, да и те с двойным дном. Я хочу сказать, что любопытные за редкими исключениями никогда не поймут, что у Аято на уме или какие цели он преследует… Впрочем нет, о целях как раз рассказывает его биография, хотя повествование и беспощадно разбросано по главам.
Взросление
То, каким игроки увидели Аято на релизе в обновлении 2.6 посвящен пролог его биографии. Я специально уделяю этому вниманию, чтобы читатель имел возможность оценить, каким в итоге стал красавчик в белом, чтобы после понять каким он был:
- Пролог -
В Инадзуме, пожалуй, не найдётся никого, кто бы не знал имени главы одного из великих кланов трикомиссии Камисато Аято. Невзирая на это, образ его в глазах населения, в отличие от Сирасаги Химэгими, доброй и элегантной Аяки, куда более размыт. Большинству известно, что он важный человек сёгуната, и что возглавляет знаменитый и почитаемый клан, но, когда дело доходит до подробностей, никто не может сказать ничего конкретного.
Некоторые говорят, что «комиссия Ясиро основательно подходит к организации каждого праздничного мероприятия и не обделяет вниманием ни одного из жителей».
Иные же беспардонно замечают:
«Политика, знаете ли, дело грязное. Такую высокую должность не удержать, ежели сам хитрить не мастак».
Аято особого значения таким высказываниям не придаёт:
«Я?.. Всего лишь добросовестный и усердный служащий в подчинении у всемогущего Сёгуна».
К моему удивлению, о взрослении персонажа (как физическом, так и моральном) рассказывается уже в первой главе, словно показывая читателю нежелание оттягивать момент до более позднего уровня симпатии и правильно обозначить начало и дальнейшее течение истории предводителя клана Камисато. Я хочу сказать, что первая глава, несмотря на короткое содержание, проведёт любопытных по самым важным эпизодам жизни Аято до его встречи с Путешественником, тем самым давая представление, чего стоит ожидать от повествования дальше:
- Глава 1 -
Камисато Аято, старший сын благородного рода Инадзумы, с самого рождения был окружён любовью. Хоть родители его из-за чрезвычайной занятости проводить всё время вместе с сыном не могли, они всё равно окружали его заботой, а в людях, к которым молодой господин мог обратиться с любой просьбой, никогда не было недостатка. Когда Аято немного подрос, то по воле отца приступил к строгому и трудному обучению, чтобы однажды стать преемником клана.
Но из-за непредвиденных обстоятельств, давления государственных дел и бремени возрождения клана отец Аято, невзирая на молодой возраст, слёг и скончался. Клану грозил неминуемый крах, и юный Аято был вынужден ринуться в борьбу за его спасение. В те времена на первые шаги неоперившегося юнца смотрели с нескрываемым пессимизмом. Избалованный молодой аристократ в устах народа во мгновение ока превратился в «бедного молодого хозяина Камисато», а политические соперники так вообще насмехались над «этим никчёмным молокососом».
Но время рассудило иначе. Благодаря феноменальной храбрости и первоклассной тактике он не только предотвратил падение клана, но даже укрепил его положение. Он справлялся с тяжёлой работой, злонамеренным обманом и вездесущими кознями, нередко обращая их себе на пользу. Со временем репутация клана Камисато в сёгунате и среди народа лишь возросла. Сегодня Аято – достойный лидер клана Камисато и всеми признанный глава комиссии Ясиро.
Глава четко разделена на три эпизода, каждый из которых будет детальнее раскрыт в других частях биографии. Так, например, те, кто увидит в нескольких строках первого абзаца беззаботное детство, сильно ошибутся. Неправы будут и другие, кто посчитает Аято во втором абзаце неуверенным мальчишкой под бременем ответственности. Третий абзац тоже не совсем честен с читателем, чем подведёт любопытных к запоздалой мысли, что всё рассказанное в главе преподносится не так, как выглядит на самом деле. Впрочем, оставив в стороне эти детали, первая глава биографии прежде всего иллюстрирует уже упомянутый путь развития персонажа, а остальное содержание биографии – его дополняет.
Подробнее о ранних годах Аято рассказывается уже в пятой главе, где тоже поднимается тема физического и морального взросления. Это самая большая глава в биографии, и она особенно примечательна тем, что разделяет детство персонажа на два этапа, когда его сперва обучала мать, а после – отец:
- Глава 5 -
Некоторые в Инадзуме молятся богам, поднося листья кипариса определённого вида. Но, теряясь среди множества больших и малых церемоний страны, эти скромные ритуалы зачастую проходят незамеченными. Даже спустя долгое время память Аято хранит слова матери о том, что, хоть этот кипарис – дерево вечнозелёное, листья его на иглы не похожи. Его крупные листья с отчётливыми прожилками не опадают, даже когда прорастают новые. Таким образом, они означают «процветание» и в давние времена служили вместилищем для подношения пищи. Ныне еду в листья не кладут, но привычка подносить листья кипариса тем не менее осталась. Было это увлечением матери, или же она просто обладала широкими познаниями, но о церемониальных действах она могла говорить часами.
«Возможно, клан Камисато из поколения в поколение управляет комиссией Ясиро потому, что был рождён защищать божеств».
В свои молодые годы Аято с этим утверждением не был вполне согласен. Он считал, что клан Камисато – это клан Камисато, что он принадлежит семье и существует благодаря её члeнам, а служение богам – ничто иное как работа, дело обстоятельств. Но Аято не позволял себе выказывать подобных дерзких мыслей, особенно когда мать говорила так увлечённо. Сколь долго бы ни тянулся её рассказ, он всё сидел перед ней и слушал, даже если затекали ноги.
Летели годы, Аято рос, а дни его стали занимать уроки фехтования и книги. Теперь «уроки» давал ему отец, а содержание их сменилось с церемоний и ритуалов на необходимые для преемника клана знания. Клановые обязанности стали ещё большей частью жизни Аято. Из зыбкого образа из далёкого детства сёгун Райдэн превратилась в настоящего бога, могущественную покровительницу вечного мира Инадзумы Наруками Огосё.
«Клан Камисато занимает своё положение и по сей день по милости Наруками. Из этого следует, что клан Камисато обязан защищать путь вечности и неизменно следовать за сёгуном. Таково данное обещание, и таково непреложное правило клана. Никогда не забывай этого».
Причину этому Аято отчасти уже знал из наставлений предков клана. Из-за их халатности серьёзно пострадали столь важные для государства Райдэн гокадэн. Если бы Гудзи Яэ не вмешалась и не попросила сёгуна о снисхождении, Камисато могла постигнуть участь других опальных кланов, которые прекратили своё существование. Это была милость её превосходительства, но и в то же время предостережение её слугам. Поэтому естественно, что Аято не пренебрегал наставлениями своего отца. Хоть он и верил, что нет ничего важнее защиты клана, он также понимал одну истину: Инадзума существует лишь благодаря покровительству Электро Архонта, и только мир в стране может гарантировать клану долгую жизнь и процветание. Как бы ситуация в Инадзуме ни сложилась, один лишь клан Камисато никогда не предаст всемогущую Наруками. Если сердце скажет иначе, оно окажется погребённым в тёмных реках глубоко под непроницаемой личиной. Как говорила когда-то мать, из старых ветвей оберегаемого богами кипариса прорастут молодые листья. Тогда и камелия в саду сохранит благоухание в суровую зиму.
Несмотря на то, что в содержании на первом месте поставлена роль клана Камисато в социальной сфере и политической Инадзумы: мать, рассказывающая о ритуалах и церемониях, и отец, своеобразно наставляющий о благодарности за милосердие Электро Архонта к «ошибкам» клана в прошлом, за ярким образом роли на самом деле скрывается другое, что Аято в дальнейшем будет ценить в окружающих его людях больше всего, а именно – преданность, на что он отвечал и отвечает доверием.
Аято о доверии
Доверять другому человеку нелегко, особенно человеку с высоким статусом. Доверься не тому, и это может в буквальном смысле стоить тебе жизни…
Аято о Томе
У меня нет никаких сомнений в преданности Томы клану Камисато. Давным-давно, отчасти для того, чтобы испытать его, я посоветовал ему уйти, если он не хочет быть втянутым в бесконечные споры, которые мешают общественной жизни. Тем не менее, он решил остаться, и за всё то время, что он с нами, он избавил меня от многих забот. Я могу полностью довериться немногому числу людей, но Тома - один из них.
Собственно, именно о преданности на самом деле и рассказывает пятая глава, специально напоминая читателю о неоправданной мести Сказителя оружейным мастерам прошлого, чтобы проиллюстрировать, откуда тянутся корни безоговорочной верности клана Камисато к Электро Архонту и её стремлениям. Да, игрокам, как сторонним наблюдателям, известно больше, чем рассказывает биография персонажа, а потому у любопытных есть возможность самим оценить, насколько весомыми были «ошибки» клана в инциденте охоты за оружейниками и почему именно Яэ Мико встала на защиту клана, когда тот был в шаге от забвения. Другими словами, лишь благодаря милости сёгуна в далеком прошлом клан Камисато стал единственным, кто не предал Архонта в заговоре Фатуи против Инадзумы.
Но глава рассказывает о кое-чём еще. Не смотря на авторитет Электро Архонта, верность ей стоит на втором месте списке ценностей Аято, в то время как сам клан (хотя в данном случае слово «семья» будет более близко к пониманию) и его защита – на первом, что несколько расходится с тем, чему учили будущего главу клана в детстве, ведь родители прививали ему другую последовательность.
К слову, кому-то наставления матери могут напомнить о фресках Сал Виндагнир и шкатулке Жреца с последними словами разочарования правителя замёрзшего королевства. К сожалению, кроме сравнения с конкретным деревом, общего в них крайне мало. Впрочем, к кипарису я еще вернусь.
Важное решение
И хотя глава, повествующая о Глазе Бога, совсем не веселая, напротив - её строки весьма печальны, мне показалось в некоторой степени забавно, что переломный момент, как элемент пути развития персонажа, был проиллюстрирован именно в ней. И вдвойне забавно, что принятое Аято решение так и не было озвучено прямо:
«Глаз Бога»
Одной ночью много лет назад прикованный к постели отец призвал Аято к себе. Что-то переменилось в его изнурённом болезнью, усталом лице: оно приняло торжественное выражение, но глаза смотрели с едва скрываемым беспокойством. Превозмогая слабость, он спросил Аято: закончил ли он на сегодня тренировки, хорошо ли поужинал, преуспел ли в фехтовании… Аято по очереди отвечал на вопросы, а отец со слабой улыбкой удовлетворённо кивал, но вдруг опять помрачнел, будто хотел что-то сказать, но не мог. Он долго кол****ся, но, увидев в глазах жены тоску, наконец тяжело молвил:
«Аято… Помни, что бы с кланом Камисато ни случилось, ты наш старший сын, старший брат Аяки… и преемник, которым можно гордиться».
Попросив отца побольше отдыхать, он поклонился родителям и направился в свою спальню. Стоило ему открыть дверь, как он увидел на столе светящийся Глаз Бога. Аято с детства знал, что они означают благосклонность богов, родившуюся из желаний людей. Ещё с малых лет он жаждал стать опорой своей семьи, но не для великих свершений, а ради процветания и защиты клана. А появление Глаза Бога в такие времена могло значить… что время взять на себя ответственность уже пришло.
Размышляя об этом, Аято не стал звать слуг зажечь лампы, а просто сел за стол. Мысли о нынешнем положении дел хлынули бурным потоком: отец тяжело болен, здоровье матери пошатнулось, клан остался без главы, а соперники уже давно зарятся на его власть и положение. Сестра ещё мала, и необходимо сделать всё, чтобы она росла в безопасности. Правящие круги сёгуната подобны полному рифами морю, где нужно всегда быть настороже… Терять Сюмацубан, которым они управляли многие поколения, было непозволительно. Что же касается слуг, то скольким можно будет доверять, когда клан Камисато потеряет своё могущество?.. И Тома. Хоть он и был другом и полезным союзником, он чужеземец, и после падения клана у него могут возникнуть другие планы…
Постепенно этот водоворот мыслей пришёл в порядок, выстроившись вокруг неизменного убеждения Аято: он использует все доступные средства ради безопасности и будущего клана. Любой, кто встанет на пути, будет устранён любой ценой. В ту ночь комнату Аято освещал только Глаз Бога. Когда на стол упали первые лучи рассвета, молодой преемник был готов ко всему.
На самом деле в содержании показано преимущественно только следствие принятого решения, связанные с ним переживания и планы – всё то, что более-менее даёт читателю понять, какое желание томилось на сердце у парня в тот момент и за что он получил свой Глаз Бога. Впрочем, всемогущая стекляшка – предмет для отдельной беседы. Тем не менее, глава пестрит и другими мелочами, которые будут любопытны лишь игрокам. Так, например, снова поднимается тема преданности и доверия. К тому же становится понятно, что Тома стал свидетелем увядания клана и застал ещё живыми чету Камисато, что скорее всего подтолкнёт к вопросам: сколько времени он провел в Инадзуме и в каком возрасте покинул Мондштадт? А ещё любопытных несомненно заинтересует и единственное прямое (особенно выделю это слово) упоминание Сюмацубан в строках биографии, потому что на самом деле их несколько, правда второе является лишь намеком в последнем абзаце «Глаза Бога», а третье и вовсе спрятано в другой главе.
Несгибаемый кипарис
К сожалению биография не покажет читателю, как именно клан Камисато справлялся с трудностями, которые Аято расписал в главе про Глаз Бога, но это не означает, что ничего не происходило или клан действовал закулисно, напротив – вполне открыто, о чём рассказывают объявления и записки с досок общественной переписки Инадзумы до и после отмены Указа Сакоку. Тем не менее, напомню, что на момент прибытия Путешественника в порт Рито положение клана и возглавляемой им комиссии действительно было невысоким: пусть люди уважали брата с сестрой за совместную работу с Храмом и помощь простому народу, элита и некоторые чиновники отзывались о Камисато с пренебрежением и раздражением. Дело в том, что возвышение клана происходило во время прохождения сюжетной арки Инадзумы с непосредственным участием Путешественника и игроков. Впрочем, не могу не признать, что биография сохранила для любопытных методы, к которым любил прибегать Аято в сложные времена:
- Глава 2 -
Комиссия Ясиро отвечает за проведение ритуальных церемоний на Наруками. Культурные и развлекательные мероприятия острова она обязана проводить так, чтобы как божества, так и люди оставались довольны. К счастью, Аяка участвует во многих делах клана, и общение между комиссией и населением по большей части ложится на неё, что позволяет Аято сосредоточиться на государственных делах.
Работать со служащими сёгуната подчас крайне непросто. Выходцы из других кланов и комиссий придерживаются самых разных позиций, а чем больше людей участвует в выполнении задания, тем сложнее оно становится. Улаживание таких проблем – конёк Аято. По его мнению, всеми движут их собственные интересы. Найди рычаги влияния на другую сторону, и она пойдёт на уступки. Большинство проблем можно решить, если найти цель, которая введёт оппонента в вашу логическую цепочку, сказать ему несколько банальностей и любезно предложить парочку незначительных услуг. А в случае с упрямцами достаточно обратиться ко влиянию свыше – никто, несмотря на их статус или высокомерие, не станет оспаривать власть небес.
«Хм… какое запутанное дело. Может, посоветуемся с главой комиссии Аято?» – нередко говорят в его окружении.
Хоть у Аято действительно найдётся множество решений для любой проблемы, оказывать помощь он не спешит. Во-первых, далеко не все дела находятся в ведении комиссии Ясиро. Во-вторых, участвовать в решении проблем ради мелкой выгоды других клану Камисато попросту невыгодно. Обычно в таких случаях Аято смиренно следует за «старшим» и только с улыбкой попивает чай.
«Ах, ну что вы, господин Нагаока. Все мы – верные слуги сёгуна, не более. Давайте говорить друг с другом откровенно, и мы обязательно решим этот вопрос».
Содержание второй главы невольно подведет читателя к очень жизненной мысли: в политическом болоте (в отличии от сестры Аято держал оборону именно в политике) игра только правильными методами заведомо проигрышная. Это раскрывает главу клана Камисато, как стойкого человека с секретами, отличающимися взглядами и некоторыми странностями, а кое-какие реплики из Озвучки дополняют его образ:
Узнать больше о Камисато Аято III
Со стороны может казаться, что Трикомиссией просто управлять, но могу заверить тебя, под спокойной поверхностью скрывается настоящая буря. Нет никакого удовольствия в общении с сильными мира сего. Избавлю тебя от подробностей. Просто знай... Я никогда не делал ничего, что могло бы опозорить клан Камисато. Ни в прошлом, когда я пытался обеспечить стабильность клана, ни в настоящем, когда я работаю на благо всей Инадзумы.
О Камисато Аято: Методы
Я не сторонник того, чтобы делать что-то определённым образом. Какой бы метод ты ни использовал, важно, чтобы результаты были приемлемыми.
Узнать больше о Камисато Аято II
Странные пристрастия, говоришь?.. Кажется, ты меня неверно понял. Позволь объяснить: мне всего лишь нравится смотреть, как искажаются лица людей, попавших в неловкое положение. Как их кривит от смущения. Разве это странно? Разве ты не дразнишь подобным образом свою летающую подружку?
К слову, Нагаока Хидэмицу, к которому обращается Аято, является присутствующим в игре НПС, а не просто имя для красоты повествования. Его можно отыскать на балконе в самой дальней части замка Тэнсюкаку с хорошим видом на грозу Сэйрай. Примечательно, что он в сложные для региона времена не принимаю ни одну из сторон трикомиссии.
Несгибаемая стойкость Аято достойна отдельного упоминания. Я не большой любитель разыскивать мелочи и отсылки к реальным вещам и событиям (тем более, что один мой коллега по перу любит просвещать читателей на данном пути и уже сделал кропотливую работу на эту тему), предпочитая логику в мыслях и действиях, но одна отсылка меня очень зацепила и которую мои коллеги как правило рассматривают не полностью. Речь идёт о японском кипарисе, ставшим частью образа Аято через слова покойной матери и его созвездие – Оберегающий кипарис. Да, Криптомерия является национальным деревом Японии, и его древесина в прошлом использовалась для постройки замков, храмов и строений культурного назначения, потому что это самое яркое из истории самого дерева, но мои коллеги упускают две менее заметные детали, которые нашли метафорическое отражение в образе Аято. Первая: древесина Криптомерии в прошлом ценилась не только за красоту и аромат, но и за высокую устойчивость к гниению, что косвенно описывает весь клан Камисато и его верность Архонту во время заговора Фатуи, а в случае Аято стойкость и неподкупность хорошо выражается в уже цитированной мной реплике Озвучки «Узнать больше о Камисато Аято III», а также в еще одной:
Аято о сёгуне Райдэн
Цена стремления к Вечности дорого обошлась и всемогущему сёгуну, и всей Инадзуме. Для заживления этих ран понадобится время, и как человек, играющий посредническую роль в политическом процессе, я обязательно выполню то, что от меня требуется.
Второй момент более близок к игрокам, потому что в настоящее время японский кипарис близок к угрозе исчезновения, что как бы говорит, что верных Инадзуме хитрецов не так много, а в действительности всего двое – Аято и Яэ Мико. Полагаю, многие уже обратили внимание, что эти два персонажа очень похожи между собой и могли бы создать прекрасный дуэт, но, к сожалению, их отношения оставляют желать лучшего:
Яэ Мико об Аято
Тот мальчишка из Ясиро... Он всегда был непредсказуемым, даже в детстве. Несмотря на мягкую улыбку на лице никогда не знаешь, что о чём он думает. Как же раздражает… Что ты имеешь в виду, говоря «хитрый, как лиса»? Хм, если ты пытаешься намекнуть, что мы с ним в чём-то похожи, то сильно ошибаешься.
Аято о Яэ Мико
(вольный перевод)
Госпожа Гудзи всегда была добра к клану Камисато, но она никогда мне не симпатизировала. Наверняка ты слышал, как она меня называет... «мальчишка из Ясиро» и другие не менее «лестные» прозвища. Из-за занятости мы редко сталкиваемся, и, в отличие от личных отношений, наши рабочие отношения вполне гармоничны. Я вовсе не против, работать с умными людьми всегда намного эффективнее. К тому же, с какой неприязнью она бы ко мне ни относилась, она вынуждена признать, что только я могу помочь воплотить её «замечательные хитрые прихоти».
Как выразился сам Аято, несмотря на одностороннюю неприязнь, обязанности время от времени сводит пару за совместной работой, как, например, во время события «Акицу Кимодамэси». К слову, до импровизированного фестиваля ёкаи, я предполагала, что Яэ видит в Аято кого-то вроде соперника, но после стала сомневаться и виной тому слова кицунэ, которые она сказала Ханюда Тидзуру, поясняя той, что привязанность к людям в итоге станет болезненной разлукой:
"Ёкаи действительно отличаются от людей. Для нас человеческий век слишком короток, и очень скоро наступает день, когда приходит пора прощаться".
Но, если взглянуть на пару хитрецов со стороны, то в глаза сразу бросится насколько часто они противоположны друг другу: от цветовой гаммы до, собственно говоря, гендера. Правда есть еще кое-что что их связывает. Один пользователь реддита обратил внимание игроков, что на мгновение на водной глади взрыва стихий Аято появляется отчетливое изображение Громовой Сакуры, какой её можно увидеть в центре Храма Наруками. Возможно, кому-то (как и мне) покажется забавным, но это изображение зеркальное отражение места и на нём лисья морда на дереве смотрит в противоположную сторону в отношении реальной.
Нажмите, чтобы описать изображение (максимум 90 символов)
Хлопотные будни
К счастью, нельзя сказать, что вся биография Аято выдержана в мрачных тонах разных оттенков, есть среди глав и такие, где есть место своеобразному юмору. Тем не менее, рассказывают они не столько о буднях главы Камисато, сколько о его маленьких секретах, а также о его характере:
- Глава 3 -
Из-за ограничений, которые налагают должность и обязанности, Аято практически не появляется на людях, а времени на неспешные прогулки у него почти не бывает. Впрочем, это не мешает ему узнавать обо всём новом и интересном.
Иногда во время утренних тренировок с мечом Аято видит, как, украдкой озираясь, работница издательского дома Яэ якобы по служебным вопросам слоняется у входа в комиссию. Тогда он притворится, будто ничего не видел – любопытно же, какую отговорку для своих прогулов она придумает на этот раз? – и позже ненароком обмолвится об этом Гудзи Яэ.
На заседании со старцами в Тэнсюкаку следует говорить помедленнее. Всё-таки забавно видеть, как эти раскрасневшиеся старички едва ли не дерутся за мелкие выгоды. Приметив по дороге необычную лавку с закусками, Аято подойдёт к её хозяину и спросит, продаётся ли чего нового, хорошо ли идут дела, и купит на пробу напиток. А если напиток окажется действительно любопытным, то возьмёт парочку с собой, чтобы угостить домашних.
А ещё в Ханамидзаку последнее время зачастил один молодой óни. У парня возникли проблемы с боевыми жуками, и Аято, чтобы вернуть ему запал, из добрых побуждений решил его приободрить. В разговоре с багровым óни выяснилось, что тот и слыхом не слыхивал, кто такой Аято. Что, само собой разумеется, хорошо.
По пути домой через лес Тиндзю Аято иногда наблюдает, как бакэ-дануки разыгрывают очередного прохожего, и тогда не может не указать бедолаге на иллюзию. Ну а если благодаря ему бакэ-дануки отточат навыки превращения… что же, им должно только благодарить его.
А время от времени даже талантливейший Тома не может придумать, чего бы приготовить на ужин. Такие случаи прекрасно подходят для игры в сябу-сябу! Как не гордиться находчивостью Аяки, если она всякий раз подкладывает самые неожиданные ингредиенты?
Из таких мелочей и складывается досуг главы комиссии Ясиро.
Конкретно третья глава рассказывает о маленьких радостях Аято, хотя на мой взгляд она в глазах читателя создаёт персонажу недостающие связи. Как я уже говорила, что благодаря тому, красавчик в белом кимоно вышел позже остальных героев Инадзумы, в его биографию легко вписать любого, даже чужеземца, и всё же скромность красит писателя. Так среди эпизодов главы отыщется и редактор Хирацуке, потерявшая экземпляр книги «Истории с улицы Токи», и продавец закусок Томоки, и поднадоевший жителям столицы Аратаки Итто, и, конечно же, Аяка и Тома. Впрочем, среди нагромождения персонажей читатель может увидеть другое: Аято человек привычки и каждое утро начинается с тренировки, этому уделено внимание даже среди реплик его Озвучки…
Аято: Доброе утро…
Доброе утро. Небольшая тренировка с мечом в начале дня полезна для тела и ума. Я стараюсь ничего не планировать на утренние часы... Что скажешь? Хочешь скрестить со мной клинки?
… также он очень наблюдательный и не стесняется использовать этот талант себе на пользу, но только наблюдениями не ограничивается, а главное – он очень ценит свою семью.
Четвертая глава схожа с третьей, с той лишь разницей, что даёт читателю возможность угадать о ком из обитателей поместья Камисато идёт речь:
- Глава 4 -
Благодаря удвоенным усилиям дворецкого и управляющего во всём имении Камисато царит безукоризненная чистота… за исключением одного-единственного места. Камисато Аято постоянно оставляет на своём рабочем столе жуткий бардак. Книги разбросаны, некоторые лежат раскрытыми обложкой вверх, документы разных размеров кое-как сложены друг на друга, использованные тушечницы не убраны, а под столом порой можно обнаружить шахматные фигуры и карты. В отсутствие хозяина прислуга принимается за уборку, а времени на неё уходит немало. Прибираясь, они как-то обнаружили, что беспорядочные листы перемежаются с карточками. При более близком рассмотрении оказалось, что в них разным почерком написаны заметки.
«Господин, слуги снова принести свежих цветов. Я убрал угол стола, чтобы поставить вазу с ними. Будьте осторожны, не опрокинуть её опять».
«Господин, сегодня приходила жрица Великого храма Наруками с сообщением, что госпожа Гудзи желает видеть вас. Видимо, это важно, поскольку касается изъятия земли на Рито. Она приглашает вас обсудить подробности в святилище».
«Господин, цветы Момоё не завяли. Ветви продолжают расти. Не беспокойтесь».
«Дорогой брат! Посещая праздничные мероприятия вместе с путешественником, я узнала новый рецепт. Учитывая, что он из другой страны, не думаешь ли ты… что этот рецепт следовало бы несколько изменить?»
«Господин, слуги не осмеливаются сказать вам об этом, поэтому позвольте мне, пожилой женщине, донести до вас следующее. Если вы желаете перекусить, поручите это управляющему. Прошу вас, не используйте ингредиенты на кухне. Разве мы можем допустить, чтобы вы сами брались за готовку?»
Из-за большой загруженности Аято часто уходит совсем рано, а возвращается поздним вечером. Таким образом слуги имения Камисато общаются с хозяином во время его отсутствия. Использовать карточки придумал сам Аято, и можно сказать, что на них держится жизнь всего особняка. К сожалению, из-за них на столе главы клана творится ещё больший беспорядок…
Впрочем, такой незначительной жертвой можно и пренебречь.
Сэкономлю вам время и назову авторов записок, но оставлю за собой право на ошибку: управляющий Тома, Мадарамэ Хякубэй (а упомянутая жрица, скорее всего, Тода), служанка Кохаку, Аяка и экономка Фурута (конкретно её слова поясняют пассивный навык готовки обсуждаемого персонажа). Об Аято глава тоже кое-что говорит: например, что он небрежен на рабочем месте, а главное - что работа не отпускает его даже дома.
Позволю себе вернуться к записке Кохаку, ведь она является донесением из Сюмацубан, потому что Момоё – одно из действующих лиц скрытого мирового задания «Shuumatsu Gaiden». Поясню: жрица Гэндо Ринго, назвавшаяся по ходу задания Момоё, в обновлении 2.4 под пытками лишилась глаза и временно отошла от дел Сюмацубан, а в обновлении 2.6, когда и вышел Аято как игровой персонаж, главе клана Камисато отчитались, что Момоё вернулась к своим обязанностям. Почему я думаю, что автор записки Кохаку? Потому что сюжет показал, что она тоже из секретного общества.
Впрочем, ниндзя Камисато и связанное с ними скрытое мировое задание достойно отдельного упоминания, ведь из реплик Озвучки Аято становится понятно, что детище Арлекино, Дом Очага, и Сюмацубан в чем-то близки:
Узнать больше о Камисато Аято IV
Хочешь узнать больше о Сюмацубан? Полагаю, я могу раскрыть тебе пару деталей. Это секретное подразделение, которое подчиняется непосредственно главе клана Камисато. Соответственно, после смерти моего отца оно перешло ко мне. Бывают ситуации, когда я не могу вмешиваться напрямую, и тогда я полагаюсь на Сюмацубан. Большинство его члeнов - сироты, которых мы воспитываем с раннего возраста. Таким образом, их преданность нам невероятна, и мы избавлены от лишних волнений.
Идущая по счету шестой глава рассказывает читателю о недопонимании и о том, как в характерной манере Аято воспользовался им себе во благо:
«Футляр из юмэмиру»
Камисато Аято и сам не подозревал, что каллиграфия, которую он в юности считал ужасно скучной, однажды станет его излюбленным досугом. В прошлом он упорно трудился в чистописании, чтобы сделать свой почерк достойным наследника клана. Теперь же он время от времени переписывает стихотворения, чтобы очистить разум и подумать в тишине. На самом же деле, свободное время процесс помогает Аято выглядеть занятым, когда возникает надобность кого-нибудь принять или что-то выполнить, а делать этого не хочется.
Со временем слуги, которые обеспечивали его повседневные нужды, дружно заключили, что хозяину нравятся не только шахматы, но и каллиграфия. Молва об этом разошлась по всей Инадзуме, и после этого уже ни один праздник или день рождения не проходил без того, чтобы Аято не преподнесли отличных кистей в подарок. Особо предприимчивые особы даже осуществляют поездки в другие государства за тем, чтобы привезти Аято изысканные и дорогие перья. Он не пытался выяснить, почему так происходит, а просто заказал деревянный футляр тонкой работы, где и стал хранить все подобные канцелярские принадлежности. Он всегда любил новизну, и считал занимательным опробовать новые виды кистей. Кроме того, такие вещи нередко могут рассказать многое о дарящих, помогая Аято получить влияние над ними.
Хоть Аято и говорит, что купил этот футляр для хранения писчих принадлежностей, есть три особенные кисти, которые он никогда в него не складывал.
Первая – мастерски изготовленная тонкая кисть, которая обычно лежит у него на столе. Она уже несколько изношена, но писать ею легко и приятно. Ею, как правило, пишутся официальные документы.
Вторая, с истончившимся кончиком, хранится в нижнем ящике. Аято любил использовать её, когда упражнялся в каллиграфии. Она хорошо подходит для новичков в искусстве красивого письма, и поэтому её часто одалживают Тома и Аяка.
Ну а третья заботливо уложена в шёлковый мешочек и спрятана глубоко в недрах шкафчика с антиквариатом. Эту искусно выполненную из великолепных материалов кисть подарила Аято мать в день его церемонии совершеннолетия.
К слову, в схожей манере глава Камисато пытается изучить и Путешественника, о чем говорят кое-какие реплики из его Озвучки, например, об утренней тренировке с предложением совместного спарринга и другие:
Узнать больше о Камисато Аято V
Есть ли у меня в рукаве другие козыри, помимо Сюмацубан? Ну конечно. Если даже у хитрого зайца есть три норы, то что уж говорить о хитрых людях? Но я уже достаточно поделился секретами. Думаю, настало время мне узнать твои. Да, кстати... можешь не рассказывать о путешествии по Тейвату. Расскажи мне о том, что было до этого.
Аято о Нин Гуан
Я кое-что слышал о методах госпожи Воле Небес. Кстати, у меня тут есть экземпляр ограниченного тиража «Тысяча лет в Ли Юэ». Тебе интересно? Я могу послать кого-нибудь за ним, чтобы мы могли сыграть.
Аято: Пробуя новое
Ты не мог бы рассказать мне о своих вкусах? ... Понятно. Хорошо, я запомнил. Теперь я знаю, что ответить в следующий раз.
Но кроме очевидного познания потенциального союзника или врага через подарок, глава раскрывает и то, что Аято старательно прячет (в прямом и переносном смысле), а именно сентиментальную привязанность к некоторым вещам.