Мухаммад Амин Ахмадбек (1882-1920), известный как Мадамин-бек, был одним из руководителей басмаческого сопротивления в Средней Азии. В 1918-1920 годах он контролировал территорию Ферганской долины. В 1920 году, будучи окружен Красной армией и находясь на грани уничтожения, он сложил оружие и перешел к большевикам. Другой влиятельный курбаши, Курширмат, посчитал его поступок предательством, заманил его в ловушку и предал смерти. Но был ли Мадамин-бек на самом деле предателем? Возможно, его поступок был всего лишь тактическим ходом.
Курбаши Ферганской долины
Мадамин-бек родился в пригороде Ферганы Маргилане, третьем по значимости городе Ферганской долины после Коканда и Ферганы. На волне протестных настроений в Туркестане, вызванных засильем царского режима, принял участие в восстании 1916 года против мобилизации жителей Туркестана на прифронтовые работы. После подавления восстания был заключен в тюрьму.
Через месяц он был освобожден. В Петрограде победила Февральская революция, с наследием царизма было покончено. Мадамин-бек стал в Маргилане профсоюзным работником. А вскоре в Туркестан пришла новая власть: с разницей в несколько дней после Петрограда в Ташкенте в октябре 1917 года произошел вооруженный большевистский переворот. Члены Туркестанского комитета Временного правительства во главе с генералом П.А. Коровиченко были низложены и арестованы. Большевики установили свою власть в Ферганской долине.
Первые шесть месяцев советской власти Мадамин-бек служил начальником милиции Маргилана, однако к лету 1918 года стало понятно, что большевики, в отличие от Временного правительства, не просто свергли гнет царизма - они были ослеплены несбыточными лозунгами всеобщего равенства, грозившими разрушить вековые общественные устои. В Ферганской долине начало зреть сопротивление большевикам, зародилось движение басмачей. Мадамин-бек с отрядом своих милиционеров перешел на сторону курбаши Иргаша и вскоре стал хозяином Ферганской долины.
Предатель или нет?
В феврале 1920 года превосходящие силы Красной армии взяли Мадамин-бека в плотное кольцо и поставили на грань уничтожения. Мусульманское бюро Компартии Туркестана предложило Мадамин-беку сложить оружие. После тяжелых и долгих переговоров Мадамин-бек подписал соглашение с Советами о переходе на их сторону. Чем руководствовался он? Почему не продолжил борьбу до конца?
Об этом остается лишь гадать. Но некоторые предположения сделать всё же можно. Во-первых, в вооруженой борьбе азиатских и кавказских народов было немало примеров, когда руководители повстанцев соглашались сложить оружие - взять хотя бы того же имама Шамиля. Главным их резоном в этом деле была забота о спасении не своей жизни, а жизней своих солдат, которым грозила смерть, спасении от репрессий своего народа. Во-вторых, после перемирия большая часть воинов Мадамин-бека, получив амнистию, оказалась в стане курбаши Курширмата, т.е. продолжило борьбу. Ну и в-третьих, сама эта сделка с большевиками могла быть «тактической уловкой», такой же, как работа Мадамин-бека в советской милиции.
Скорый суд Курширмата
Советы поручили Мадамин-беку склонить остальных курбаши на сторону большевиков. С этой миссией он отправился к курбаши Курширмату, активно выступавшему против Советов на территории Бухарского ханства. Курширмат сделал вид, что хочет говорить с Мадамин-беком, а сам заманил его отряд в засаду, где все солдаты и комиссар Сухов, который должен был «присматривать» за Мадамин-беком, были перебиты, а сам Мадамин-бек взят в плен. Курширмат не стал разбираться, о чем хотел говорить с ним Мадамин-бек. Курширмат (которому в тот момент было 24 года) в своей юношеской горячности видел только два цвета - белый и красный, без полутонов. «Товарищ Ахмадбеков» был для него однозначно красным, и больше он ничего слышать не хотел. А вдруг Мадамин-бек вовсе и не собирался «агитировать его за Советскую власть»? Вдруг он хотел предложить способ совместной борьбы, которую можно проводить не только в открытом бою? Ведь Курширмат и сам через несколько лет будет вести затяжные переговоры с Советами, чтобы выиграть время.
Как бы то ни было, Курширмат передал Мадамин-бека его кровному врагу курбаши Хал-Ходже, который уж тем более ничего не хотел слышать, а хотел только голову Мадамин-бека, правого или виноватого - не важно. Так в возрасте 38 лет закончилась жизнь знаменитого басмача, получившего славу предателя, но, вполне вероятно, на самом деле таковым не являвшегося.