Многие люди любят легкие и счастливые истории, ну, хотя бы истории со счастливым концом, от которого на душе становится как-то теплее. Но, при всех очевидных достоинствах таких художественных произведений, гораздо сильнее по эмоциональному воздействию трагедии. Они не просто трогают душу, порою они вырывают душу с корнем, выворачивают наизнанку, заставляют думать о них снова и снова. Когда мы говорим о трагедиях как жанре, то неизбежно вспоминаем не только «Ромео и Джульетту», но и «Легенды и мифы Древней Греции», а само понятие «греческая трагедия» давно стало именем нарицательным. Поэтому основа мюзикла «Орфей» сама по себе давала ему половину успеха, дело оставалось за малым – здесь топовым все остальное.
Довольно качественно проработанное сплетение мифов об Орфее и Эвридике и о Персефоне сформировало вполне отчетливо считываемую концепцию данной рок-оперы. Рассматривая одновременно легенду об утрате любви и об умирании Земли, большинство неизбежно свяжут два этих сюжета воедино и смогут сформировать определенные выводы. Таким образом, Эвридика в этом произведении из обычного объекта любви превращается в воплощение смысла жизни не просто для одного человека, но – метафорически – всего человечества. Эта героиня здесь сама любовь посильнее отсутствующей в постановке Афродиты, и ее смерть приводит не только к пустоте в душе Орфея, но к пустоте на Земле, чья гибель, таким образом, становится предрешенной. Смысл понятный: без любви жизни быть не может, и борьба за любовь есть борьба за само выживание. Земля осталась без любви – Земля умирает. Эта простая идея сама по себе начинает формировать ожидания от дальнейшего развития сюжета, и в этом и преимущество «Орфея», и его недостаток.
Между тем, раскрыть предложенную тему должным образом, скорее, не вышло, чем наоборот, ряд событий и сценарных решений не столько подтверждают выдвинутую теорию, сколько опровергают ее, не предлагаю ничего взамен. Центральность любви в «Орфее» подвергается сомнению ввиду некоторой пробуксовки истории Орфея после отказа Эвридики: в то время, как рок-опера сосредотачивается на Персефоне и Аиде, Орфей оказывается где-то в стороне, слоняется без дела, кажется, даже не слишком волнуясь из-за сделанного девушкой выбора. Проблема в том, что прославленный герой не борется за свою любовь, но просто сдается без боя. Какая уж тут абсолютная сила любви?!.. В то же время авторы рок-оперы зачем-то не связывают спасение Эвридики со спасением мира, что логично и красиво, но подменяют одно другим, если не противопоставляют это. Более-менее ситуацию начинает спасать линия Персефоны и Аида и их проникновенная песня о любви: если не любовь певца к своей жене спасет мир, то, может, эта?.. Но дальнейшее поведение Персефоны перечеркивает и эту возможность: она гоняется за гранатом не потому что поняла, что полюбила такого страшного Аида, а потому что решила принести себя ему в жертву во имя жизни на Земле. Теоретически, линия любви богини плодородия и властителя царства мертвых могла быть очень мощным символом, когда это чувство было бы столь сильным, что уже не имело бы значения, кто именно его испытывал. Но – нет, Персефона в своем красном платье повелительницы царства теней выглядит откровенно несчастной, смирившейся, а не выбравшей свою участь. Это не слишком хороший акцент! Выходит, что побеждает в этой постановке никакая не любовь, а вечная жертва, смирение и чувство долга. Такое не вдохновляет.
Впрочем, даже этот поворот так меня не удивил, как финал. Конечно, все мы знаем, что Орфей был обречен обернуться к Эвридике, но то, как это показано в данной рок-опере – не очень хорошо. Исходя из финальной песни, герой должен сделать выбор в пользу чувства собственного достоинства, только этот момент обоснованным не кажется, ведь, по сути, Орфея никто не ломает через колено, тем более, в трех шагах от искомого света. Его резкий взгляд на Эвридику – его выбор, а не ошибка, что вполне допустимо, но подать это стоило иначе. Сейчас подобное решение выглядит как потакание своему очередному капризу, вызов богам тогда, когда даже Гермес уже свалил восвояси, а суммарно – предательство любимой женщины – в который раз! Ради своих комплексов такой «герой» готов обречь свою единственную на вечное небытие. Так себе ситуация. Личный выбор, который, видимо, так важен для автора, мог быть подан как решение оставить прошлое в прошлом, решение идти дальше, и тогда Эвридика должна была стать счастливым воспоминанием на пороге новой жизни. Тогда нужно было прощание, в котором было бы сожаление, но прощание осознанное, понимание, что надо отпустить. Финал не вызвал бы такого недоумения и отторжения поступка героя. А надо всего лишь сместить акценты.
Вообще, к образу Орфея в этой постановке у меня очень много вопросов. Все вокруг поют, какой он уникальный герой, но на сцене нет проявлений его героизма, а ведет он себя как капризный ребенок, которому все должны. Даже в момент, когда Аид решает отпустить с ним Эвридику, тот ищет подвоха, опасаясь его больше, чем желая спасти любимую, хотя, казалось бы, чего ему терять?.. Он ломается, ждет, чтобы его уговаривали – так себе мужик, если честно. Никак не могу объяснить себе подобный подход к главному герою.
Постановочно эта рок-опера и концерт одновременно очень условны, хотя у всех актеров есть костюмы, пусть и совсем нетеатрального качества. Пожалуй, самым спорным решением я вижу балет, одетый в темные балахоны. Даже если им поставлена хореография – а она поставлена – этого не видно, если не присматриваться: танцоры сливаются в одну колышущуюся бесформенную массу. Кроме того, в некоторые моменты прямо напрашиваются очевидные решения: скажем, когда Орфей играет на своей лире, и души начинают пробуждаться от забытья – это поставлено не отчетливо, но логично было бы в такой момент им скидывать серо-черные одеяния, оживать не только на словах, но и наглядно. Еще смутило, что текст, что поют артисты, часто противоречит тому, что представлено на сцене. Скажем, там что-то про пламенный взгляд Орфея, а он в этот момент растерянно смотрит в никуда. Ладно, это может быть огрехом актерской игры, но каких-то таких вещей, когда в тексте проговариваются определенные действия, а на сцене их нет – полно.
Если выделить, что для меня было главным недостатком увиденной рок-оперы, то это даже не логические противоречия в сюжете, не проблемы с развитием основной идеи, но беда с главным героем – Орфеем. Роль спета идеально. Роль не сыграна вообще. То есть я не имею ввиду, что роль сыграна плохо, как в самодеятельности в ДК колхоза «Красный лапоть». Роль просто не исполнена. Ну, нет здесь актерской игры. Ноль вместо центрального персонажа. Не верю ни в один момент! Нет ни взаимодействия с Эвридикой, ни с любым другим партнером Андрея Лефлера по сцене. Герою просто все равно. Ходит с сосредоточенным и скорбным лицом все время, не реагируя ни на какие раздражители. Орфей как бы герой, который несколько самовлюблен, но отчаянно храбр, который бьется на свою любовь, а на сцене же Орфей лениво делает какие-то движения, устало смотрит на окружающий мир, а когда находится на втором плане, то вообще выпадает из происходящего, ожидая, когда же его очередь петь. Орфею худо-бедно прописано развитие персонажа, есть какой-то личностный рост, не показанный абсолютно! Честное слово, любой – ЛЮБОЙ – актер музыкального театра сыграл бы приличнее. Если не хочется так далеко ходить, то можно того же Евгения Егорова пригласить на эту роль – будет много лучше. Жуть как тяжело воспринимать рок-оперу, где попросту нет главного героя. Уверена, появись буквально кто угодно вместо Андрея Лефлера в этой роли, я побегу смотреть снова, роняя тапки. В «Орфее» главный герой должен быть невероятным харизматиком, сложным и противоречивым, поэтому его надо играть. Очень жду, что такой вариант появится.
А вот все остальные мне понравились! Отдельно отмечу Галину Шиманскую как Эвридику – безукоризненная внешне с потрясающе красивым и глубоким голосом – она здесь воплощение нежности, но и силы, и любви. Очень понравился этот Аид – Павел Пламенев. Актер с необычным голосом и внешностью, суровый, но не чуждый всему человеческому. На Персефону он вполне живо реагирует, и мысли об Орфее и его судьбе также находят отражение на его лице. Дуэт с Персефоной вполне трогателен. Софико Кардава как Персефона тоже прекрасна. Наконец-то я почувствовала эту героиню! Она очень теплая, она готова полюбить весь мир, и своего мучителя тоже, и она почти играет эту любовь, этот акцент я бы усилила. Наконец, главная звезда – Евгений Егоров как Гермес. Замечательный. Поет невероятно, но и играет замечательно. Его роль едва ли отличается глубиной, его герой – просто саркастичный и неунывающий бог, но очень живой и активно реагирующий на все происходящее. Ради интереса я понаблюдала за ним, пока тот был на втором плане: артист старался отыгрывать реакции своего Гермеса, и как-то взаимодействовать с окружающим миром. Кроме того, большинство ярких песен – именно у Гермеса. Впрочем, здесь есть у меня сомнения: то ли песни действительно особенно яркие, то ли яркими их делает непосредственно Евгений Егоров. Так или иначе, пока я бы назвала Евгения самым очевидным возможным Орфеем во имя спасения ситуации и появления, наконец, внятного главного героя.
Музыкально мне «Орфей» прямо понравился: такая мелодичная, но увлекающая музыка мне по душе. Здесь место и страстям, и чему-то полегче и озорней. Что-то вообще со вчерашнего дня в голове застряло и покидать ее не хочет.
Подводя итоги: здесь есть, над чем работать. Материал благодатный, но улучшить можно многое. Тем интереснее, что может выйти в дальнейшем. Также немного слов про место – Вегас Сити Холл. Зал хороший, я не спорю! Но как же далеко от всего! Я прекрасно понимаю решение начинать в 20:00 в будний день, но категорически не согласна с таким поздним началом в выходной. В субботу и воскресенье резонно стартовать в 18:00, чтобы раньше закончить и позволить зрителям быть дома раньше часа ночи. Если кто-то из организаторов прочитает это, то прошу – подумайте на эту тему.
P.S. Моя частично любимая рубрика, кто бы мог кого сыграть. Как я написала, срочно надо кого-то еще на роль Орфея. В голову, помимо упомянутого Евгения Егорова, приходит замечательный артист Иван Коряковский. Думаю, он бы точно справился, тем более, недавний номинант Золотой Маски. Также неожиданное предположение: почему бы не Кирилл Гордеев?.. Думаю, было бы очень прилично. Еще помечтаю, что идеальным Аидом мог бы быть Александр Маракулин. Прямо вижу его в этой роли. Ну, это так, размышления и мечты – может, кому-то интересно. А, может, кто-то предложит кого-то еще.
Рок-опера «Орфей» Ольги Вайнер, режиссер Вера Зудина.
Состав: Андрей Лефлер (Орфей); Галина Шиманская (Эвридика); Софико Кардава (Персефона); Павел Пламенев (Аид); Евгений Егоров (Гермес); Юлиана Савченко, Вера Зудина, Дарья Бурлюкало (ипостаси Гекаты); Дмитрий Борисенков (Харон/Минос); Григорий Попов (Радамант); Алексей Зуйков (Судьба).