Начало здесь:
Предыдущая часть здесь:
Арсений не остановился. После рождения десятого ребенка и торжественного получения звания матери-героини Лизонька все-таки забеременела вновь. Не помогли ни народные средства, ни настойки, ни отвары. А любые другие ухищрения Арсений бы обязательно заметил. Сердить мужа женщина не хотела. Обожать-то он ее обожал, но и пойти поперек его воли не дал бы. И Лиза смирилась.
Марина с нескрываемым ужасом наблюдала за судьбой дочери: постоянные роды, пошатнувшееся здоровье, любящий муж, превратившийся со временем в семейного деспота и повелителя. Когда у матери хватало сил, она помогала дочке с младшими детьми, делала уроки с взрослыми.
Света по-прежнему занималась своим бизнесом, сдувая пылинки с любимого муженька. А Саша… Саша радовал мать. Он единственный из детей, кто всегда помогал Марине и приходил по первому зову, не влипал в неприятности, не навешивал на мать свои проблемы.
Она подружилась с Сашиной женой, к Наташе старалась относиться как к собственной внучке. Даша, знавшая, что Марина не мать ее мужу, а тетя, очень ценила такое отношение.
***
Гром грянул совершенно неожиданно. Переживания и нагрузки не прошли незаметно. У Марины стало скакать давление, а затем появились боли в сердце. Она могла посреди дороги потерять сознание и упасть, сильно уставала, сама могла только во двор спуститься, да дойти до магазина.
- Мам, давай продадим нашу квартиру, - предложила Лиза, придя к Марине вместе с сестрой. – Нам очень нужны деньги, надо дом покупать. В квартире жить невозможно, а с работой у Арсения сейчас проблемы. Сплошная черная полоса. А у меня в твоей квартире доля.
- А я куда денусь? – недоуменно спросила мать.
- Так ты с нами жить будешь, в доме. Будет у тебя своя комната, - убеждала ее Лиза.
Долго дочь вокруг матери ходила. А затем и Света подключилась, ей тоже деньги понадобились: выросли аппетиты у Ярика, а финансы не росли. Брендовые вещи, модные новинки, первоклассный отдых, да не по разу в год, - все это требовало средств. Продажа Светиной доли в квартире на какое-то время решила бы проблемы дочери.
И только Саша отнесся к затее с продажей квартиры с подозрением.
- Мам, квартира твоя, продавай, если хочешь. Но ты уверена, что Света с Лизой обещание сдержат и обеспечат тебя? Это они сейчас обещают, а что сделают на самом деле – неизвестно.
Рассердилась тогда Марина, что сын на дочерей любимых напраслину навел. Ведь это родная кровь, никогда они ее не бросят. Саша лишь головой покачал, спорить не стал. Пусть делают, что хотят.
***
Просторную квартиру Марины продали быстро, Арсений купил большой дом. Вот только отдельной комнаты для матери не нашлось, ей постелили на диванчике в гостиной на первом этаже.
Детей было много, шума – еще больше. А еще по хозяйству просили помочь. И за малышами присмотреть. Где ж тут отдых и покой? Помучилась так Марина с полгода, поняла, что надолго ее здоровья в этом доме не хватит, да к Свете стала проситься. Младшая дочь ведь тоже ей обещала местечко, когда деньги за свою долю забирала.
Да только обещать – не значит сделать.
- Мам, ты как себе это представляешь? – спросила Света, когда мать попросила перевезти ее к себе. – Ярик со своей матерью жить не хочет, а тут моя будет по квартире мельтешить, да? Извини, но нет. Живи у Лизки, вон у нее какие хоромы!
Марина положила трубку. По сморщенным щекам побежали горькие слезы. За что ей такое наказание? Всю жизнь старались с мужем, воспитывали детей в любви и согласии. А теперь без угла осталась, на старости лет. И все по вине своих же детей.
***
- Лиза, почему мама трубку не берет? Я второй день до нее дозвониться не могу, - спросил Саша, набрав номер сестры.
- Так она в больнице, два дня назад увезли, еще не выписали.
- Как в больнице? А мне почему никто не сказал?
- Саш, я закрутилась тут с детьми, забыла…
Александр возмущенно бросил трубку. Вот всегда с Лизой так! Только о себе думает, на других ей пле-вать. И Света такая же.
В больницу он доехал быстро, дождался приемных часов, поговорил с лечащим врачом. Больше в дом Лизы старушка не вернулась, переехала к сыну. Саша с женой поселили ее в отдельной комнате и окружили заботой.
Дочери звонили, конечно, справлялись о том, как мать жила. Но чаще просили деньгами помочь, с пенсии. С детьми Марина сидеть уже не могла, так что эти просьбы остались в прошлом.
***
- Мам, отдай мне, пожалуйста, карту, - попросил Саша и требовательно вытянул руку. – Ты же знаешь, я все для тебя сделаю. Выполнял и выполняю все твои желания. Все, кроме одного. Отдай карту.
Марина виновато посмотрела на сына. Как он узнал? Лиза звонила пару дней назад, просила помочь. Мол, матери деньги не нужны, ее Сашка кормит. А Лизе нужно ботиночки младшим купить. Бизнес-то у Арсения прогорел совсем. Живут на пособия, муж работу нашел, но новой зарплаты катастрофически не хватает. Конечно, мать и отдала ей всю только что полученную пенсию.
- Сашенька, я…
- Мам, они всегда обирать тебя будут. То на одно, то на другое. Я тебе ни слова ни разу не сказал. Ни когда отца хоронили на мои деньги, а сестры ни копейкой не вложились. Ни когда помочь надо было тебе. Тоже не было их никогда. Они тебя всю жизнь используют! Я буду оставлять твою пенсию. Только для тебя. Захочешь что-то купить – скажешь, все купим. Но только для тебя. На дочерей твоих я ни копейки не дам. И тебе помогать не позволю.
- Но ведь они дочери…
- Мам, не обижайся, но если ты будешь им отдавать деньги, то у них и живи.
Марина вздохнула и отдала сыну карточку. Больше наглой Лизоньке с сестрой Светочкой она не помогала, так и сказала: денег нет, извините. И, как ни странно, дочери после этого перестали звонить. И внуки не заходили, не нужна им бабушка оказалась. А Марине остается радоваться, что хоть один ребенок вырос достойным, не бросил мать.
