После, можно сказать, несчастного случая в Куэнке, а точнее - трагедии на корриде научная экспедиция его покинула. Все перебрались опять в Лас Эленес, близ Риобамбы. Буге залечивал свои раны, под присмотром доктора Жуссье, и мечтательно вынашивал планы по новому эксперименту с гравитацией. Годен планировал этап широтных измерений, чем очень мешал мечтать Бугеру, так как его идеи всегда были спорными до хрипоты. Лакондамин был поглощён бюрократической перепиской с неповоротливым аппаратом Фемиды в Куэнке. А потом и вовсе вплотную занялся судебным процессом над делом убийства доктора Саньера, забросив всякие вычисления.
Для широтных измерений нужно было вычислить широту в начальной точке измерения, северной в районе Кито. Потом тоже самое проделать в самой южной точке в районе Куэнки. Буге с Годеном спорили, где это лучше было сделать, и после того как их терпение друг друга и голосовые связки чуть было не лопнули, сошлись на том, что в каждом районе сделают по два независимых измерения, а потом сравнят полученные результаты. Это означало, что работу придётся дублировать, а значит её станет в два раза больше. Но и инструментов для этого нужно два комплекта.
Широту в то время измеряли зенитным сектором. Это такая 18 футовая (6 м) труба с оптикой, чем-то напоминающая телескоп, которую устанавливают вертикально. Человек ложится на пол и смотрит в эту трубу, ожидая когда намеченное светило пройдёт через зенит, то есть окажется на вертикале в объективе трубы. Ассистент в это время засекает точное время прохождения светила через объектив трубы. Для наблюдения выбрали звезду Альмилан, созвездия Ориона. Но из Франции друзья привезли только один зенитный сектор (трубу). Вторую пришлось заказать штатному часовому мастеру, и просто мастеру на все руки Теодору Гюго. Однако диковинные запчасти пришлось выписывать из Картахены, на что потребовалось уйма времени.
Так у наших друзей оказалось предостаточно свободного времени, которое впрочем они прекрасно препроводили в обществе юных хозяек поместья. Не все и не подумайте превратно. Всё было довольно культурно. Однако Жан Баптист Годен Дезодоне, племянник Годена и младший научный сотрудник, серьёзно увлёкся одной из дочерей хозяина поместья, которой было 13 лет (тогда вполне зрелый возраст). Но, для того чтобы жениться, нужно было иметь хоть какое-то состояние. Лавры доктора Саньержи никак не давали ему покоя и в октябре 1740 года он так же отправится в Картахену, попытать счастья в бизнесе.
А тем временем наши друзья учёные получают из Кито свой новенький зенитный сектор, трубу, которую я уже описал, и снова отправляются в Куэнку измерять широту южной точки профиля вычислений. Годен c Ульоа заняли свой наблюдательный пост в одной из городских церквей Куэнки. Местные жители, в особенности дамы, встретили наших друзей не очень гостеприимно, с мётлами и скалками, ибо память у них долгая, а рука тяжёлая. Пришлось им забаррикадироваться в церкви.
Буге и Лакондамин избежали такой участи, так как отправились во вторую, запасную точку измерений, к шпилю колокольни Мама-Тарки. Зато им меньше повезло с погодой, так как Тарки находится на предгорном плато. А когда все измерения были проделаны, нужно было то же самое сделать в районе Кито. Но наступила зима и учёным пришлось прервать свои опыты. Пропустить рождественские празднества, а в особенности мессы, было чревато сожжением на костре.
Празднование рождества в Латинской Америке всегда сопровождалось хорошо организованными театральными представлениями. Каково же было удивление французов, когда они узнали в одной из сценок себя. Несколько индейцев изображали ученых с бумажными квадрантами и глядящих в небо через бумажные трубы. Вечно недовольный Буге сообщил Лакондамину, что это, пожалуй, самое веселое и светлое событие за последние четыре года экспедиции.
Всё измерения в Кито прошли без осложнений. Учёные сверили свои результаты, пришли к единой цифре в 3°. 6 мая 1740 года Буге написал в воем дневнике, что «счел свою миссию выполненной». Измерения были прошиты и заверены нотариально, чем не мало удивили местного нотариуса. Циферки и градусы ему, за всю его карьеру, никогда ещё не приходилось заверять. У всех было чемоданное настроение, но не тут-то было. Продолжение
Получив свободу Жан Годен Дезодоне рванул в Кито, а от туда в Картахену. Путь был не близкий, а удобства в пути были такими же как и у Лакондамина в своё время. Поэтому в Картахену Жан Дезодоне добрался только в марте 1741 года. Но вместо того, чтобы попасть на ярмарку, попал прямо на войну. Знаменитая англо-испанская «Война за ухо Дженкинса» в Картахене, была как раз в самом разгаре.
Кто такой этот Дженкинс? Думаю - английский контрабандист. Ухо этому самому Дженкинсу испанцы отрезали лет за десять до начала конфликта. А может быть вовсе даже и не отрезали, а только грозились. А может и не было никакого Дженкинса и никакого уха. Доподлинно известно только то, что, тем не менее, Британская бюрократическая машина скрипнула, клацнула, лениво провернулась, и британцы отправились за это самое ухо мстить. Причина пограбить не хуже любой другой.
https://sovenka.livejournal.com/368462.html
Флот и пехота туманного Альбиона быстренько захватили Портобело (удобное место у Панамского перешейка) и собирались уже устроить в Картахене небольшой победоносный десант. Но не тут-то было. Обороной города командовал Блас де Лесо, с которым наш покойный доктор Саньер ещё недавно попивал винцо. Тот самый генерал по прозвищу «деревянная нога» или «полчеловека».
Настоящий испанский Нельсон, хоть и годился тому в деды. Потерял в боях не только глаз, но также руку и ногу, от чего сделался только умнее, злее и осторожнее. Несмотря на крайнюю ограниченность доступной матчасти и личного состава, сумел поставить оборону так, что взять город с наскока англичанам не удалось. Мы так же помним, что наши испанские учёные офицеры Хуан и Ульоа составили подробную карту бухты Картахены и план города, что очень пригодилось генералу.
Не взяв крепость с наскока, англичане устроили трехмесячную осаду, которая настолько вымотала осаждающих, что они убрались на Ямайку, потеряв чуть не девять людей из десяти от голода и желтой лихорадки. Такая вот победа испанского оружия почти без единого выстрела. Как раз перед осадой Жан Годен и попадает в Картахену. Естественно, горожанам было не до всяких там ярмарок. Вот так в жизни бывает. Мечтаешь о галеонах, полных золотом, ярмарке с дешёвыми по цене, но не по содержанию, товарами, гешефт, а получаешь не пойми что и британский флаг на закуску.
Горевать Жану пришлось не долго. Помня своего друга, и печалясь о его безвременной кончине, генерал взял шефство над молодым человеком. Образованные люди всегда нуждаются друг в друге, а потом рассказы о приключениях французов в Перу не слышал только ленивый.
Поскольку на ярмарку приехал не один только Жан, но и другие состоятельные и влиятельные граждане, а порт с моря был блокирован и богатые товаром испанские галеоны в этот год не пришли, то в Картахене скопилось много неизрасходованного золота и серебра, о котором их владельцы, в условиях английской агрессии, очень забеспокоились. К ним присоединились и состоятельные жители Порто-Белло и Картахены. А вдруг англичане возьмут, да и одолеют оборону. Дабы обезопасить свои кошельки от разграбления англичанами все эти состоятельные особы срочным образом решают отправить своё состояние подальше в Лиму, чтобы хоть как-то сохранить своё состояние. И тогда генерал де Лесо поручает Жану Дезодоне сопровождать караван с золотом до столицы.
Кому как не нам знать, как легко в пути рвутся мешки с монетами и они просыпаются по дороге. Мулы с вьюками вязнут в коварных болотах, и крокодилы разрывают их (вместе с сундуками) на части. А горные дороги так опасны своими пропастями и ненадёжными мостами. В общем до Лимы доехала от силы только половина груза, а это было на минуточку около 40 000 песо. Незадачливые авантюристы потом долгое время безуспешно искали по джунглям пропавшее золото. Однако, джунгли не спешат открывать свои тайники, а точное место «утери» части груза знал только один человек.
Как бы то ни было, поправив свои дела и заработав покровительство влиятельных друзей, Жан Годен Дезодоне вернулся в Риобамбу, где его ждала невеста. Юная, свежая, созревшая 13-летняя Изабель. Но это уже совсем другая история.
Продолжение
