Енисейск на протяжении своей истории неоднократно страдал от пожаров различной величины. При слове «пожар» мы в первую очередь вспоминаем бедствие, произошедшее в 1869 году, однако стоит заметить, что пожар того года был экстраординарным, благодаря чему нашёл большое отражение в нашей локальной культуре. В то же самое время пожары являлись будничной проблемой нашего города. В Енисейске, как и в большинстве городов России, преобладала деревянная застройка с печным отоплением, к тому же Енисейск был застроен плотно, а традиция располагать всё хозяйство под одной крышей приводила к тому, что малейшее нарушение техники безопасности вызывало обширный пожар, что мог погубить несколько дворов.
Для локализации пожаров в 1857 году в Енисейске была учреждена пожарная команда. На момент своего основания команда насчитывала 39 человек, расположившихся в доме воеводы. Помимо состава команды, в тушении пожара участвовали рядовые граждане: каждый житель Енисейска должен был явиться на пожар со своим инвентарём.
Но как же оповестить население о пожаре, не имея системы оповещения через громкоговорители наподобие сегодняшней? На помощь в такой ситуации приходит один из древнейших инструментов оповещения, а именно колокол. На каланче, выступающей из крыши дома воеводы, был установлен набатный колокол, что созывал людей на пожар.
С набатными колоколами связан один интересный случай, а точнее их череда, произошедшая на стыке XIX-XX веков. После пожара 1869 года дом воеводы был восстановлен в прежних объёмах, в качестве набатного колокола на каланчу был водружён 12-пудовый колокол старинного литья, взятый с колокольни Входоиерусалимской кладбищенской церкви в 1883 году. Однако колокол пришлось вернуть на место по настойчивому требованию старосты церкви и благочинного енисейских церквей. На место церковного колокола был установлен отлитый в Красноярске аналог, однако в мае 1899 года он дал трещину, чем озаботил городские власти на приобретение замены. Городская управа обменяла треснувший колокол на новый с московского завода братьев Самгиных, доплатив разность стоимости и взяв на себя расходы по пересылке. Прибывший колокол прослужил относительно недолго, поскольку тоже треснул. Между управой и заводом завязалась переписка, завод занял позицию, что правила эксплуатации колокола были нарушены городом. Переписка привела к очередному обмену, однако вновь прибывший колокол в 1901 году тоже дал трещину.
После того, как крайний колокол из Москвы проявил свой брак, в управе было принято решение о реставрации имеющегося в распоряжении. По совету местных слесарей место трещины было выпилено, после чего колокол продолжил службу, правда без части «губы».
