Ученого биофизика, писателя и общественного деятеля широкого профиля Юрия Нечипоренко в советское время, откуда он родом, справедливо назвали бы «многостаночником».
Меня по роду деятельности интересует его писательская ипостась.
О ней и расскажу читателю в нескольких статьях.
Рассказ первый о начальнике связи, смехе, свисте и собирании бобов под вербой
Начнем с ранней, автобиографической повести "Начальник связи". Не потому что она ранняя или лучшая, а потому, что она сразу, с первых строк задает ту лирическую углубленность, которая свойственна этому писателю, не чуждому ни сказке, ни юмору. Что, в общем, и не удивительно. Дело в том, что автор и сам человек серьёзный, а на вид даже суровый, чрезвычайно много знающий и умеющий. Судите сами.
Будущий писатель родился в 1956 году в Луганской области, в семье лётчика-радиста, участника Великой Отечественной войны. Еще школьником побеждал на физических и математических олимпиадах, поступил в МГУ, где кроме занятий точными и естественными науками всерьёз играл в волейбол, был даже капитаном команды факультета. Затем закончил аспирантуру Института молекулярной биологии Академии наук, защитил диссертацию по специальности "молекулярная биофизика", написал чуть не сотню научных работ, а в 32 года взял да и сделался писателем, мало того, ещё и критиком, да не только литературным, но и художественным. При этом оставаясь учёным и преподавателем в разных лицеях и университетах. Он с одинаковым успехом читал лекции по истории мировой культуры, теории искусства и биофизике. Почти что как другой великий многостаночник ХХ века, американец из Белоруссии Айзек Азимов. Но ещё того мало. С начала нового столетия Юрий Нечипоренко стал редактировать детские печатные и электронные периодические издания, такие как, например, знаменитые "Весёлые картинки" и "Электронные пампасы". Помимо того, основал и возглавил общество друзей Гайто Газданова – замечательного русского писателя - одного из самых ярких представителей младшего поколения первой волны русской эмиграции. Ну и в довершение всего, как сообщает Википедия, "внёс вклад в развитие концепции современного общества - эманативный информатизм" (что это такое, я, честно признаюсь, толком не представляю, однако каждый желающий может попытаться понять самостоятельно, покопавшись в Сети).
Художественных же книжек и публикаций у Нечипоренко множество. Здесь назову лишь наиболее значительные вещи последних лет, о которых подробнее расскажу в следующих статьях: "Ярмарочный мальчик: жизнь и творения Николая Гоголя", "Помощник царям: жизнь и творения Михаила Ломоносова", «Огонь с Божедомки» - о детстве Федора Достоевского, две книжки для детей и подростков о Пушкине, научно-популярные истории для детей и их родителей и другие.
Я, однако, больше всего люблю его истории и сказки-истории автобиографического цикла.
Предваряя сборник «Начальник связи», Олег Шишкин называет автора одним из лучших рассказчиков современной России. Вероятно, это так и есть, только я уточнил бы: рассказчик-лирик. Во всяком случае, Нечипоренко - такой рассказчик, за простотой и кажущейся безыскусностью которого, совершенно точно, как под красивой шапкой айсберга, скрывается необъятная глыба знаний и, можете не сомневаться, труда. Это ведь только кажется: ну что, мол, такого, вспомнил человек какую-то историю из собственного детства, или даже выдумал её, сел да записал, или - ещё проще - послушал рассказы старого бати на праздник под рюмочку, а потом зафиксировал их - и дело в шляпе.
Если бы всё было так просто, каждый из нас был бы писателем, и литературы просто не существовало бы - за ненадобностью, ведь каждый же - писатель...
Не каждый. Далеко-далеко не каждый, поверьте на слово. Писатель - кто это? Тот, прежде всего, у кого за душой есть что рассказать, чем поделиться. Тот, кто рассказывая, и насмешит нас, и обрадует, и огорчит, и больно уколет, и вылечит. Тот, кто знает о нас всё, даже то, чего мы сами о себе не знаем или не решаемся узнать. Тот, кто любит самое главное в нас, тот, кто болеет с нами и за нас, тот, кто скажет нам в глаза самую безжалостную правду, тот, без кого нам в дальнейшем уже не обойтись. Таким должен был писатель. Ну а рассказывать при этом он может только о себе самом, да о тех ещё, кого он хорошо знает. Случаются, конечно, и великие творцы. Создатели миров и живых людей, столетиями, а то и тысячелетиями живущими среди нас. Как, например, Одиссей, или Беатриче, Гамлет или Фауст, Онегин или Плюшкин, Фамусов или Обломов, д’Артаньян или Саня Григорьев. Но в большей части писатели – рассказчики своей жизни, своих мыслей, печалей и радостей. О ком весь Лермонтов от первой до последней строчки? О себе. А Хемингуэй? А Набоков?..
Юрий Нечипоренко рассказывает о своём детстве и о своём отце. Но рассказывает так, что я, например, в его рассказах узнал самого себя или своего отца, который не был ни лётчиком, ни радистом, не жил в украинском маленьком городке, не... Да что там говорить, мы с моим отцом - совсем другие люди, хотя я, можно сказать, ровесник писателя, даже на год его старше, и значит - его современник, со всеми вытекающими отсюда последствиями! Но как же много узнал я о самом себе, читая рассказы Нечипоренко, как часто вспоминал своего, давно умершего отца, как вживую видел его, хотя не видел его вживую уже больше полувека.
Как это волшебство достигается? С помощью речи - авторской и прямой, той, которой пользуются персонажи: отец, мать, дядя, сёстры героя и он сам. Речь у каждого особенная, собственная, нестандартная, не такая, посредством которой изъясняются герои плохо переведённых иностранных боевиков или не менее дурно написанных отечественных книжек, похожих друг на друга, как инкубаторские цыплята. Из этой разной вкусной речи сначала возникают лица - не то чтобы красивые или некрасивые, нет, обычные, курносые, конопатые, простые, милые - живые. А потом вдруг читателя начинает обволакивать воздухом, непохожим на сегодняшний, - воздухом времени, из которого постепенно прорастает облик ушедшей эпохи - той, в которой все мы, ровесники Юрия Нечипоренко, росли, открывали мир, учились говорить, петь, работать и любить. Но мало того, вслед за этой - нашей - эпохой проступает другая - эпоха наших отцов и дедов, тридцатые годы, война...
Так она построена, эта замечательная книжка - ретроспективой: сначала рассказы о собственном детстве, об отце - начальнике связи, потом - вглубь - рассказы о юности отца, о военном лихолетье, эту юность в одночасье оборвавшем.
И никаких видимых ухищрений, только живая речка авторской речи да вдохи-выдохи речи отцов и детей, одной и той же вроде бы, нашей русской, но совершенно разной, у каждого своей, и похожей и непохожей на речь собеседника другого поколения. Речь эпохи. Лица времени. Неповторимые события, которые случались в твоей жизни, но могли бы быть да и бывают в жизни каждого, однако каждый видит их по-своему и, если может, по-своему и рассказывает. Это ведь и есть настоящая литература. Такая, с которой мы встречаемся далеко не каждый раз. Но как же хорошо, что и в нашем сегодня, от настоящей литературы, признаемся честно, далеком, все-таки иногда встречаемся!
Сборник «Смеяться и свистеть» - так необычно и точно называется рассказ, давший заглавие и целой книжке… даже не умею определить, чего именно – новелл, стихотворений в прозе, вольных эссе, книжке, замечательно разрисованной художником Л. Пудеевой, по жанру как бы продолжающей повесть «Начальник связи», то есть представляющей собой художественную автобиографию писателя в ее «узловых», как сказал бы Александр Исаевич Солженицын, точках.
Разумеется, все художественные автобиографии в русской литературе так или иначе сориентированы на образец, заданный Львом Толстым: детство, отрочество, юность. Это – узлы главные для любого человека. Отсюда он происходит, сюда возвращается мыслями в самые радостные и самые горькие часы своей жизни. Отсюда начинает полет стрела нашей судьбы, сюда мы стремимся вернуться всегда и никогда не возвращаемся даже не потому, что это физически невозможно, но потому, что это и не нужно, ведь детство, и отрочество, и юность, если тебя правильно воспитывали и если ты извлек из этого уроки и в дальнейшем правильно воспитывал сам себя, - они и так всегда с тобой, всегда в тебе, ты сверяешься с ними и с теми, кто беззаветно любил тебя и кого (или память о ком) продолжаешь любить ты каждым своим вдохом, делом, словом, каждой строкой и интонацией.
Настоящие писатели, пусть и не сразу, но достаточно скоро, овладев азами мастерства, находят и свою неповторимую интонацию. Это – признак таланта и это основная суть любого художества. Недаром говорят: «В искусстве главное не «что» и даже не «как», главное – «кто»». «Кто» - это прежде всего и есть интонация. Потом уже ум, труд, судьба и трагедия – основные составляющие творческого феномена. Именно потому опытный читатель, что называется, с закрытыми глазами, на слух и сразу узнаёт писателя – как настоящего певца: Шаляпина ли, Магомаева, дель Монако или Паваротти. Гоголь узнаваем с полуфразы, Коваля вы никогда не спутаете с Козловым, как легко выделите из хора голоса Сергея Георгиева или героя нашей сегодняшней беседы – Юрия Нечипоренко. Даже не потому, что в любой его строке слышен отзвук музыкальной малороссийской речи, а по той щемящей мелодии, что непременно слышится в самом шумном ярмарочном веселии детства, по той поэзии, что узнается в прозаическом – на поверхностный взгляд - строе речи, по той детской, первой, робкой и непосредственной любви, какую не пересилят, не победят и не могут победить в душе настоящего художника ни «сын ошибок» - опыт, ни летА, что, как известно, «к суровой прозе клонят».
Верба по латыни значит «слово».
В начале была Верба…
- так заканчивается чудесный (не просто потому, что очень хороший, но и потому, что повествует он о настоящих чудесах) рассказ «Дерево детства», открывающий книжку «Смеяться и свистеть», ее первую часть «Двор», посвященную детству. Так могли бы завершаться не только рассказы второй и третьей частей – «Род» и «Мир» - об отрочестве, но и – не удивляйтесь – последняя, юношеская, часть «Волнуемое море». Это ведь не что иное, как поэтическая формула, выражающая философский смысл и этой книги и, может быть, всего художественного творчества автора, своего рода рефрен, который, не повторяясь формально, по сути, звучит в каждом речевом периоде на каждой странице книги «Смеяться и свистеть». А вот ни смеха, ни свиста здесь не услышишь. Тогда почему все же «Смеяться и свистеть»? Потому, если угодно, что таковы законы ярмарки, которая нас и рождает, и притягивает, и отталкивает, и убивает. Всех нас, кроме тех, кто находит в себе силы и способности пересвистеть ее гвалт и перехохотать ее хохот.
Зачем? Затем, чтобы хоть на миг снять с себя карнавальную маску и вернуться к вербе - к началу, к истокам, к самому себе. Ведь именно об этом и написаны все лучшие книги – о пути к самому себе.
Продолжает сборник «Смеяться и свистеть» книжка рассказов «Горстка бобов». Название опять очень точное, как и всегда у этого писателя и ученого в одном лице. И метафоричное, ведь ни о каких бобах, в сущности, автор не рассказывает. А рассказывает он в жанрах короткой новеллы, яркого воспоминания или подходящей как бы в качестве эпиграфа или, наоборот, постскриптума сказки-притчи. О чем? О своем детстве и отрочестве, о студенчестве и первых шагах в науку. То есть, Юрий Нечипоренко вновь возвращается к детству, чтобы оттолкнуться от него, как от трамплина, и перенестись в юность. Но не только. Этот сборник как бы дополняет предыдущий осмыслением ушедшей советской эпохи, когда Россия и Украина не воевали, а были одной страной, которая называлась СССР, о людях этой страны, ставших, по сути, ее последним поколением.
Лучшие главы книги, то бишь наиболее крупные бобы в ее стручке, разумеется, рассказывают о детстве, о том самом счастливом времени жизни, из которого все мы происходим и - ох, как скоро навсегда уходим, возвращаясь в него лишь во снах, нечастых вспышках памяти, а писатели – в лучших своих книгах, пронизанных и радостью и ностальгией.
Здесь, в Ровеньках Луганской области, Юрий Нечипоренко строил с друзьями шалаши и устраивал пляски нагишом, летал (именно летал) на велосипеде и с велосипеда, скучал на уроках, захлебывался чтением и бросал курить в десять лет (раз – и навсегда, а не сто сорок четыре раза, как Марк Твен, чье творчество, несомненно, и повлияло на него, и неизменно отражается в автобиографических текстах). Здесь, в родных Ровеньках…
Сказанное не значит, однако, что прочие, крымские, беломорские и московские, главы книги хуже. Может, даже, напротив – интереснее, поскольку о становлении ученого Юрия Нечипоренко писатель Юрий Нечипоренко еще не рассказывал столь интересно и сообщительно. Теперь же все мы, даже и те, для кого биофизика – натуральное Лихолесье, как сказали бы переводчики «Властелина колец» Муравьев и Кистяковский, все мы, неофиты, смогли разглядеть во время мгновенной вспышки памяти нашего Януса его второй (или, напротив, первый) лик.
И не только лик писателя, но и лица его персонажей – друзей и просто встречных, таких, как два вьетнамца Зой и Лой – соседи по студенческому общежитию, распевавшие на голоса его имя: «Юураа». Скажете: деталь? Но именно из таких деталей и вырастает литература.
Олег Шишкин, назвавший Юрия Нечипоренко лучшим рассказчиком нашего времени, пожалуй, не ошибся – это, наверное, так. Во всяком случае, один из лучших. Но рассказчик – еще не писатель, одного этого мастерства мало, ведь писатель – это, как я уже сказал, создатель миров. Или воскреситель эпохи. А как ты расскажешь эпоху тем, кто ее не застал? Тайна. Загадка. И вот взгляд, проникающий вглубь, ухватывающий детали, нанизывающий их на единую нить нарратива, благодаря чему оживают описываемые или придумываемые герои, да еще когда все это передается ни на кого другого непохожим голосом, - это и есть разгадка. И литература.
А когда рассказы еще и обладают точными и в то же время многозначными названиями, как тот же сборник «Горстка бобов», читателю и критику, если он экстраверт, остается только крикнуть браво, а если интроверт – тихо и сердечно сказать: «Спасибо!»
Так, названия притч в еще в одной книжке Юрия Нечипоренко «Маленькие сказки», откуда он черпал для «Горстки бобов» эпиграфы и постскриптумы, обычно начинаются со слов «Человек, который…». Воспользуюсь этим, подытожив все сказанное: «Горстка бобов», продолжающая книжку «Смеяться и свистеть», в свою очередь продолжившую книжку «Начальник связи», а вкупе составившая с ними автобиографическую трилогию, которая может быть и, надеюсь, будет продолжена, - «Горстка бобов» - это тоже и та же притча жизни писателя о жизни ученого. Писателя, который каждой своей новой вспышкой памяти, каждой новой притчей своей, каждым стихотворением в прозе дарит читателям радость встречи, творчества, бытия. А если сказать короче – радость жизни. Ведь жизнь, особенно в детстве, это и есть истинная радость.
Писатель Юрий Нечипоренко и художник Любовь Пудеева
Так, истинную радость и маленькому, и большому читателю приносят «Маленькие сказки» - небольшая книжка скорее стихотворений в прозе, нежели собственно сказок. Дети пишут к ним продолжения, а это дорогого стоит – значит, автору удалось не только увлечь читателей, но и пробудить в них со-творцов.
В сборнике 19 маленьких историй, которые можно , конечно, отнести и к жанру сказки, и к жанру короткой фантастической новеллы в духе магического реализма, но точнее всего, пожалуй, это современные притчи.
Что такое притча? Сюжет или рассказ, в котором посредством иносказания выражаются высшие духовные истины. Самые знаменитые притчи предлагает нам Библия. Зачастую писатели-классики (Лев Толстой, Федор Достоевский), взяв фрагмент из евангельской притчи, раскрывали его необъятный смысл в больших многостраничных романах. Но при этом та же самая притча позволяла другим авторам в совсем другую эпоху вновь и вновь истолковывать и перетолковывать свой вечный замысел и смысл.
У Библии можно учиться всю жизнь, ибо она бессмертна. Мало кто из крупных писателей-модернистов не обращался к сюжетам библейских притч. К примеру, нобелевский лауреат, великий колумбиец Габриель Гарсия Маркес написал несколько романов и множество рассказов, в которых так или иначе интерпретировал библейские притчи. И сочинял собственные. Именно от Маркеса, думается мне, и следует исчислять родословную сегодняшних авторских притчеподобных новелл, Родословную, которая корнями своими уходит в Новый Завет, чьи реки, в свою очередь, текут из Завета Ветхого, то есть от художественного сотворения (осмысления) мира.
Именно новое, собственное, оригинальное (не без юмора и сумасшедшинки, свойственной людям нестандартного мышления) осмысление мира предлагает нам в своих «Маленьких сказках» Юрий Нечипоренко, причем написаны они так, что их и в самом деле можно продолжать. И не только продолжать, но и переиначивать, перестраивать сюжет, иначе говоря, рассказывать собственную, близкую или даже далекую от оригинальной историю по матрице, изначально изложенной в новелле другого великого латиноамериканского писателя, Хорхе Луиса Борхеса, «Сад расходящихся тропинок». Ведь и впрямь литературное произведение - это сад, или парк, из центра которого можно разбредаться по сторонам, в каждой находя удивительные тайны и совершая потрясающие открытия. Но в то же время это будет все тот же парк, с теми же деревьями, травой и цветами.
Таков и сам человек, и огромный мир нашей планеты, и вся Вселенная. А значит и человек - та же Вселенная, близкая и далекая, знакомая и неизученная, открывающая неисчислимое множество путей и на каждом из них скрывающая невероятное, неизведанное, непознанное или просто еще не увиденное.
Сколько же в нем загадок, в мире и в твоем соседе, бок о бок с которым ты живешь на лестничной клетке!.. Недаром и почти все новеллы (сказки, притчи) в этой книжке носят похожие названия: «Человек, который…». «Человек, который светился», «Человек, который потерял свое лицо» (есть, кстати, у великолепного советского фантаста Александра Романовича Беляева повесть с таким названием, тоже, в сущности, притча, но, пожалуй, о другом человеке, хотя… кто знает…), «Человек со ржавчиной». Таких «человеков» в книжке большая часть, да что там - вся она про таких людей, а, в сущности, может быть, только про одного. Ведь каждый из нас может однажды оказаться со ржавчиной, а уж лицо мы порой теряем несколько раз на дню (к счастью, потом находим, или нам помогают найти его), ну и поболтать любим - как пел Владимир Семенович Высоцкий: «Рот - хоть завязочкой зашей!».
Так что, не будем, пожалуй, думать, что герои «Маленьких сказок» Юрия Нечипоренко - чудики какие-то, вроде шукшинских. Хотя, если присмотреться, и Василий Шукшин вовсе не о чудиках писал - это критики напридумывали. Он тоже по саду расходящихся тропинок бродил, и встречал там переодетых по советской моде Обломовых да Облонских. Ибо человек на самом-то деле не меняется - вся мировая литература от поучений древнеегипетских фараонов своим наследникам, из которых, в конечном итоге, выросли «нерукотворные памятники» Горация, Державина и Пушкина, о том свидетельствует. И свидетельствам этим уже почти что шесть тысяч годков. Согласитесь, срок немалый и возраст почтенный.
Дело не в переменах в человеке. Дело именно в том, что человек - Вселенная. И мы о нем, несмотря на всю нашу науку и литературу с искусствами, знаем пока что немного. Больше фиксируем, нежели понимаем. Но литература, даже если ею занимается ученый, даже биофизик, как Юрий Дмитриевич Нечипоренко, как раз и призвана именно фиксировать. Обозначать болевые участки. «Мы не врачи, мы боль», - говорил Герцен. И - при всей странноватости героев «Маленьких сказок», при всей ироничности, подтекстом идущей на каждой странице, эта боль о человеке, в остроумной, даже веселой - с легкой руки молодой талантливой художницы - книжке, ощущается читателем безусловно.
Именно за эту тщательно скрываемую боль смеющихся и свистящих мальчишек, именно за эту странноватость героев, то есть непохожесть их на других людей из книжек, я и люблю лучшие рассказы Юрия Нечипоренко. Надеюсь, что и вы полюбите тоже.
Так что, добро пожаловать в новый сад расходящихся тропинок. Читайте, смейтесь, свистите и не забывайте о том, что радость порождается грустью, а здоровье - это ушедшая боль.
Книги Ю. Д. Нечипоренко в интернет-магазине "Лабиринт"