Ой-ёй-ёй! Вы в своём уме?! Что вы делаете?!
- А чё?
- Поставьте меня на место!
- Зачем?!
- Заатем! Поставьте и всё!
Реакции ноль. Солнце обалдело выпучилось с высоты птичьего помё.. пардон, полёта, птички заткнулись мгновенно. Да и было, честно говоря, от чего:
- Это похищение! Я, вообще-то арабскоподданный!
- Копытами не мельтеши, подданный! Аккурат себе в глаз попадёшь!
- У меня подкова слетела! золотая, именная, между прочим!
- Эта , что ли? Лошадтрон твоя подкова, хрусь и пополам. Лажа, одним словом.
- Вы мне пальто порвёте ! Это ж вам не "Бублигум", это " Баленсиага!"
- И в попоне хорош будешь!
А вы не могли бы бревно положить? Что вы несёте меня подмышкой, как батон?! Бока затекли!
Короткий взгляд из- под белобрысых ресниц. И наступила тишина.
По полю шла приземистая тётка в чисто выстиранной телогрейке. Неподалёку горели три избы. На плече, как пушинку, несла бревно. Подмышкой другой руки зажимала коня.
" Всё, я погиб!" - думала несчастная скотина.
" Эх, бревном бы случайно не зашибить! Малахольный, но в хозяйстве пригодится!" - в уме рассуждала тётка.
Это был уже четвёртый за утро остановленный конь. Можно было быстро потушить избы и выпить, наконец, чаю.
Всем добра!