Пряник подгорел. Не сильно, но чёрный неровный бок неприятно бросался в глаза. Краса осторожно провела по нему иголкой, оставив четкую прямую линию от верхнего края к середине.
«Дождь. Всё, что в этом году пыталось сломить тебя, всё, что расстраивало, все слезы, вся боль — всё уйдет дождем в землю».
Краса поежилась и посмотрела в окно. Сидеть на подоконнике было прохладно даже с пледом, но другого подходящего места, чтобы проводить Ночь, она найти не смогла.
Ежи удивился, когда Краса спросила его о Самой Длинной Ночи. Краса удивилась его ответу. В этом мире не провожали Ночь. Отсчет нового года начинался на пару недель позже: люди украшали дома, готовили много вкусной еды, собирались семьями. Вешали гирлянды — это Красе уже было знакомо: чтобы не потеряться в Ночи, не попасть в Сердце Вьюги, нужно больше света, больше ярких огоньков, пока первый солнечный луч не объявит наступление нового года.
Ежи не понял путаных объяснений Красы, но гирлянду одолжил. Теперь она валялась на полу рядом с подоконником — маленький хаос из мигающих разноцветных звездочек. На большее Красу не хватило, она даже не стала включать в комнате свет, вместе с ней погрузившись в темноту.
Она уже потерялась.
Чужой мир. Чужие правила. Есть ли вообще смысл провожать Ночь? Возможно, она здесь ничего не значит, а Краса сидит с обгоревшим пряником и пытается излить ему свою душу. Еще две черточки — «дождя» в ней накопилось много. Она бросила свою работу и сбежала в незнакомый, чуждый для нее мир. Да, у своего потустороннего хозяина она жила взаперти, но зато не надо думать о будущем, не надо бояться перемен. Всё было просто, понятно и стабильно. Можно подглядывать за уходящими клиентами, ловить кусочки их миров — пока дверь за ними не захлопнется. Не было часов — Краса ложилась спать, когда уставала, ела, когда чувствовала голод, а был ли это день или ночь... Как определить? Краса не знала, сколько провела на Почте, там ее внешность не менялась. Здесь же, в новом мире всего за несколько месяцев она перестала узнавать себя в зеркале — выглядит старше, усталый взгляд, меньше привлекательности. Куда делась милая девушка, недавно окончившая школу? Когда она успела исчезнуть?
Что этой тетке из зеркала теперь делать, если как раз делать она ничего и не умеет?
Вспомнился Вит. Краса специально не оглядывалась, когда уходила, боялась, что признается ему и план сорвется. Может, поэтому дверь ее сюда и закинула? Краса подставила другого человека, обрекла его на жизнь в клетке — с чего бы двери ей помогать?
Оправдывать себя не хотелось.
Еще один «дождь». Краса вздохнула и снова посмотрела в окно. Ничего не видно за вихрем снежинок. Сердце Вьюги. Может, именно так оно и должно выглядеть? Маленький одинокий человечек, завернутый в клочок темноты и окруженный бурей. Сколько ты продержишься? Когда растаешь под ливнем своей души?
Иголка царапнула пряник, но ничего не начертила. Краса оглянулась на комнату и взгляд остановился на мерцающей гирлянде.
Но ведь Краса не одинока! Ей вовремя встретился Ежи — и только благодаря его доверию она сейчас провожает Ночь в тепле, в общежитие, а не на трассе или в подворотне. Завтра пойдет на очередную подработку — легальную, позволяющую пока выживать. Её никому не придется откапывать в сугробе, она жива, у нее есть поддержка, а значит, она сможет взять себя в руки. Научиться чему-то новому, обустроиться в этом мире или даже отыскать дорогу в свой. И с дверью в какой-то степени повезло — она ведь могла закинуть в мир намного страшнее. Краса вспомнила Земли, где вечно шла война. Оттуда приходило много клиентов, и Красу каждый раз непроизвольно бросало в дрожь, когда она выдавала посылки. А ведь она даже не знала, что в них было...
Нет, оттуда точно надо было сбегать! Это сложное, но правильное решение. И впереди таких еще много, но это не повод раскисать!
Иголка прочертила волнистую линию, от нижнего края пряника к середине. И еще одну.
«Трава. То, что тебя поддерживает, то, чему ты благодарна, то, что позволяет тебе идти вперед, — травой прорастет и преумножится. И дождь в этом только поможет. Главное — не утопи себя».
— Не утоплю, — улыбнулась Краса и уткнулась лбом в холодное окно.
Метель на улице всё не стихала. Самая Длинная Ночь — первая с тех пор, как Краса переступила порог Почты и оказалась в ней заперта, — по праву окутала город.
...
Краса поежилась от мороза, но выйти из подъезда пришлось. Солнце ещё не встало, зато метель почти уснула, лишь единичные снежинки норовили приземлиться на ресницы. В Самую Длинную Ночь обычно не ложились спать и никуда не выходили до рассвета — именно с ним приходил новый год. Но в этом мире новый год наступит только через пару недель, а подработку никто не отменял...
Краса притормозила у ели и вытащила пряник. «Дождя» и «травы» на нем оказалось почти поровну, но Краса не стала считать — не хотела знать, чего в её душе оказалось больше. Она положила пряник на одну из ветвей, чуть поклонилась дереву и отошла на шаг.
Ранний прохожий недоверчиво бросил взгляд на Красу и ускорился.
На ветку повыше, сметя снег, приземлилась сорока. Она с любопытством рассматривала Красу, поворачиваясь к ней то одним, то другим боком.
«Никогда не задавай сороке вопросы, — вспомнились Красе слова охранника с Почты. — Вдруг это не та сорока? Я раз на такую нарвался и вот теперь здесь».
Краса улыбнулась.
— Не буду я у тебя ничего спрашивать, не надейся, — сказала она сороке. Та встряхнулась, потеряв к девушке интерес, схватила пряник и улетела.
Краса проводила ее взглядом и тоже пошла. В голове начали зарождаться идеи... В конце концов, чему-то же она на Почте научилась. Надо только понять, что именно поможет ей вернуться домой. И спасти Вита. Записки с извинением явно недостаточно.
Одно Краса знала точно: в сказках не так много вранья, как кажется. Надо только найти нужную.