После небольших каникул постепенно вкатываемся в привычный рабочий ритм. И, как всегда, по вторникам возвращаемся ко всеми нами любимой рубрике про 5 пластинок.
Герой этой недели – Владимир Корниенко аka Корней, крутейший гитарист и аранжировщик, известный по работе с Земфирой*, Найком Борзовым, Ундервуд, Марой, Ночными Снайперами и многими другими. Думаю, некоторые из вас знакомы и с сольным проектом Владимира.
Помимо этого Корней – знатный виниломан, у которого в коллекции более тысячи пластов, если я правильно проинформирован, так что выбрать из них всего лишь 5 оказалось непростой задачей. Но Корней справился блестяще и истории написал весьма интересные, ну а выбор вышел, сразу скажу, небанальным и немного неожиданным.
*Земфира признана иноагентом властями РФ.
1. Давид Тухманов - Как прекрасен мир
Так вышло, что я данный алмаз услышал лишь недавно, в 2022-м, через 50 лет после выхода. Гораздо лучше, чем никогда! Этот, первый концепт Тухманова мне нравится даже больше, чем вездесущий ПВМП, поскольку тут тексты написаны современниками и эмоционально резонируют намного сильней. широкие сочные мелодии пригнаны к текстам ювелирно. лаконичные, яркие и толковые оркестровки. Да, «саунд-продакшн» датированный, но большое видится на расстоянии, и сейчас такие записи обрели свой шарм, просто слушайте сердцем: вот какие люди так жили, так сочиняли, играли и пели о том, что их волновало, или вызывало улыбку. Делали это глубоко прочувствованно и мастерски. Пластинка недорогая (ну это пока), у меня уже три штучки) попался среди них пресс, на котором не задрали верх, - он звучит глубже и комфортней. У него чёрный пятак - который, по легендам, означает в той эпохе ранние издания. Уж точно по номеру матрицы о советских пластинках ничего не понять: у моих трёх экземпляров КПМ они одинаковые (4-1). А ГОСТы и звук разные.
2. King Crimson - In the Wake of Poseidon
На сегодняшний день я купил этот альбом в разных форматах и изданиях 18 раз. Впервые услышал его по радио в 1992-м - так и хожу теперь) во втором «Кримзоне» есть примерно всё, чего я ищу как слушатель: экстрим и покой, лирика и юмор, попса и авангард, дерзость и сдержанность, война и мир, разнообразие и лейтмотивность, мощь и уязвимость, величие и висение на волоске и абсолютно сказочная обложка с картиной Таммо де Джонга. Первый английский пресс, на розовом пятаке, звучит сочно, можно и тепло. На втором, с пальмочкой, открыли верх - ну, так тоже можно! На американском «Атлантике» компрессией убили динамику. Новое переиздание от DGM, хоть и цифровое, отлично звучит. Есть и издание на «АнТропе», нарезанное, как водится, с компакт-диска. помню, как в 1993-м нёс его, свежекупленное, через Кальмиусский мост по вечернему Донецку.
3. М. Мунтян/Ф. Дружинин - Д.Д. Шостакович. Соната для альта и фортепиано
Последнее произведение Шостаковича (завершено за несколько недель до смерти, последняя правка за четыре дня до) в исполнении пианиста Михаила Мунтяна и альтиста Фёдора Дружинина, которому ещё и посвящено. Издана эта звуковая исповедь, это завещание души душе, в 1976 году. У музыки нынче много стало предназначений, но главное остаётся неизменным и редко достижимым: сообщать человеку бесконечно больше и точнее любых слов, изнутри меняя траекторию его жизни. Идеальный чуть приглушённый звук, словно сумерки. и просто совершенное исполнение. Я не каждый день слушаю «Альтовую сонату» (это, знаете ли, целое дело!), но каждый день её вспоминаю (да тоже целое).
4. Joni Mitchell - For the Roses
У Джони повсюду чествуют Blue - и, разумеется, за дело. но этот, следующий, на новом лейбле - оказался эмоционально сбалансирован: к девочковой ранимости и пронзительной детальности теперь приделана броня из юмора и эмпирически возникшего цинизма, стало больше пианино и отличных бэков. Ну, и капелька лёгкой эротики для тех, кто купил, распечатал и открыл разворот) меж тем, скальпель поэтического внимания артиста выходит наконец изнутри - и отстранённо-беспощадно препарирует мир: общество как банкет, друг-героинист, моральные аспекты устройства шоу-бизнеса (в т.ч. морально ли его критиковать, частью его являясь), влияние родительских фигур на дальнейшую жизнь, случайные-связи-в-отсутствие-связи, и посвящение Бетховену. Редкий случай, когда японская привычка задирать верх на нарезке сработала в плюс, придав изначально неяркому мастеру отличный тональный баланс и словно волшебной пыльцой насытив гармониками происходящее. ещё и повезло отхватить её всего за тыщу рублей, первое издание в минте.
5. The Beatles - A Hard Day’s Night
А битломаном я становился вот по какому алгоритму: дядя, как и любой неравнодушный к музыке честный советский человек, купил в 1986 году мелодийский A Hard Day’s Night. Мне было четыре года. Проигрыватель был только у дяди, но я знал, что это хорошая пластинка, поэтому забрал её к себе домой и слушал её ручкой, карандашом и вязальными спицами. А потом забыл о ней. А ещё через год поставил на проигрыватель - она сыграла вся и ни разу не перескочила. чтоб удостовериться в чуде, я послушал её раз пять кряду - и потом ещё в общем раз двадцать, наверное. а потом уже просто крутил в памяти, коротая школьные уроки. в начале 90-х, с расцветом Антропа, эта пластинка на время утратила для меня ценность, и, когда у дяди в районе отключали свет, я свободно слушал её при помощи бабушкиной швейной иглы, в т.ч. и в реверсе - видимо, чтоб обнаружить тайные послания. В общем, результат на фото. Не перескакивает до сих пор. Я сделал оцифровку, чтобы слушать.