Взрослая привязанность и стили любви
Филип Шэйвер, психолог-исследователь из Калифорнийского Университета вместе со своими коллегами предоставил надёжные доказательства того, что стиль детской привязанности продолжает влиять на нас в юношестве и во взрослой жизни, в частности на то, каких партнёров мы выбираем и то, как мы эмоционально и сексуально взаимодействуем с ними.
Сотни исследований дают достаточно свидетельств, говорящих что четыре базовых стиля привязанности, которые я для простоты называю безопасный, тревожный, избегающий и амбивалентный стиль, сохраняются во взрослом возрасте и влияют на то, как мы взаимодействуем в интимных любовных отношениях. Фактически, эти паттерны являются нейрологически зашитыми “рабочими моделями отношений”, или взрослыми стилями любви. Стили любви - это наши психические и физические привычки в интимности. Наш стиль любви в особенности формирует то, как мы справляемся со стрессом в отношениях и то, как стресс влияет на нашу сексуальную отзывчивость.
БЕЗОПАСНЫЙ стиль любви. Согласно данным, люди с таким стилем любви обычно чувствуют себя свободно в эмоциональной близости. Они ценят близость и строят долгие, стабильные отношения. Под воздействием стресса, они обращаются за поддержкой и имеют способы, при помощи которых справляются с болезненными эмоциями. Они склонны оказывать поддержку партнёру, переживающему тревогу, страдание. Безопасные люди обычно комфортно переживают свою сексуальность и занимаются сексом ради удовольствия и для выражения любви и заботы.
ТРЕВОЖНЫЙ стиль любви. Родители таких людей, скорее всего, вторгались, нарушали границы, и так заложили в ребёнке неуверенность в себе, тенденцию к зависимости от чужого одобрения для восстановления ценности себя и повышенный страх отвержения и страх быть нелюбимым. Под воздействием стресса, эти мужчины и женщины склонны быть нуждающимися, навязчивыми, и так же склонны воспринимать сложности в отношениях в негативном свете. Также, у тревожные людей, как правило, случается больше эмоциональных конфликтов в повседневной жизни. Ещё они часто вступают в сексуальные отношения не ради удовольствия, а по другим причинам - например, чтобы получить подтверждение что они желанны, или чтобы обезопасить отношения. В то же время, они могут быть страстными любовниками.
ИЗБЕГАЮЩИЙ стиль любви. Избегающие мужчины и женщины, как правило, воспитывались не отзывчивыми, депрессивными, отстранёнными родителями. Может, они росли в большой или проблемной семье, или по какой-то другой причине были в ситуации, которая вынудила их научиться рассчитывать на собственные силы в очень раннем возрасте. Такие люди высоко ценят самостоятельность, им менее комфортна эмоциональная близость или выражение чувств. Под воздействием стресса, избегающие личности могут закрыться, избегать эмоционального контакта, склонны оставаться в одиночестве. Исследования говорят, что такие мужчины и женщины часто говорят, что у них сексуальное желание ниже, чем у их партнёров. Во время стресса они, чаще чем другие, занимаются сексом из чувства долга, а не для удовольствия и выражения любви.
АМБИВАЛЕНТНЫЙ стиль любви. Эти люди воспитывались нестабильными родителями, любящими в один момент, но грубыми через секунду; они испытывают смешанные чувства в отношениях. Они хотят тепла и интимности, но затем им становится некомфортно, они чувствуют себя поглощенными, если партнёр пытается приблизиться, физически или эмоционально. Если их партнёр тревожен, они становятся избегающими; если партнёр избегает, они тревожатся. Пара из двух амбивалентных людей посылает друг другу по-настоящему запутанные невербальные имплицитные сообщения. Более амбивалентный стиль любви - дезорганизованная привязанность, формируется из травматического детства: когда опекун был нестабилен или психически болен, одновременно являясь источником комфорта и страха. Взрослый человек с дезорганизованным стилем привязанности, тревожно избегающий в отношениях, вряд ли сможет поддерживать любовные отношения без помощи психотерапии, специализирующейся на работе с травмой.
Небезопасная пара
мой комментарий: insecure couple в оригинале. У слова insecure есть несколько оттенков - небезопасный, неуверенный в себе, незащищенный, непрочный. Это важно для понимания, я думаю
Двое небезопасных людей встречаются, и обычно один из них тревожный, а второй избегающий. Это известный тип отношений - “преследователь и избегатель” [distancer - то есть тот, кто отдаляется, держит дистанцию]. Тревожный человек преследует избегающего, требуя больше близости и и больше секса, чтобы удовлетворить нуждаемость в подтверждении. Тогда тревожный партнёр начинает задыхаться, ему не хватает места, но он может заниматься сексом, чтобы, прежде всего, утихомирить другого.
Под воздействием стресса, запускаются небезопасные копинговые стратегии. Тревожный партнёр нуждается в контакте; избегающий партнёр хочет убежать. Естественно, занятие любовью не для любви и удовольствий, а для подтверждения или из чувства обязанности - не будет чем-то особо будоражащим или сексуально наполняющим для обоих партнёров.
Даже если они подбирают слова, их тела находятся в постоянной невербальной коммуникации: напряжение и критикующие глаза, опущенные осуждающие уголки губ, недостаток контакта глаза-в-глаза, вздохи нетерпения, и поцелуй, скорее отвергающий, чем страстный. Такие мгновенные выражения лица или жесты случаются в течении миллисекунды, и мы замечаем их на бессознательном уровне, но они ранят сильнее слов.
Семейный перенос и секс
Я постоянно сталкиваюсь с тем, что люди проецируют свои семейные проблемы на партнёра. Одна женщина, полностью потерявшая желание в сексе, начала замечать, что она переносит свою злость к отцу на партнёра. Она сказала, что её муж был очень похож на её отца. На одной сессии, она пришла к осознаванию, что постоянная критика и отвержение, которые она обрушивала на мужа, были тем типом поведения, которое она хотела бы, чтобы проявляла её мать к собственному мужу (отцу клиентки) в ответ на его эмоциональный абьюз много лет назад. Эта клиентка смотрела свою мать как на слабака и теперь она относилась к собственному желанию жаловаться на мужа как к признаку силы.
Семейный перенос может запускаться на самом раннем этапе отношений. Парень, стремящийся покинуть милую женщину, которой он восхищался, чтобы свернуться в клубок перед компьютером чувствовал себя свободнее, чтобы быть собой в одиночестве. Как только он начал встречаться с женщиной, которая ему по-настоящему понравилась, он чувствовал необходимость ублажать её и забыть о себе. Это были те же чувства, которые он испытывал к своей требовательной и депрессивной матери. Никаких сюрпризов.
Даже при лучших условиях, очень трудно избежать семейного переноса на любимого партнёра. Семья Тери была любящая и поддерживающая, и у неё сформировался безопасный стиль любви. Но секс никогда не обсуждался в семье, и она на очень раннем этапе научилась отключать сексуальные чувства дома. У её жениха Энди была далеко не идеальная семья и он сформировал более тревожный стиль любви. По словам Тери, после развода его родителей, у Энди образовалась особенная связь с матерью. Тери считала её немного через чур близкой.
Вскоре после того, как Тери и Энди съехались, у Энди начался сложный период на работе и он обратился к Тери за поддержкой. В это время Тери поняла, что в её восприятии Энди стал ей как брат.
Имплицитные воспоминания
Как именно переносятся эти неразрешенные проблемы? Первый путь - через трудноуловимые сигналы, которыми обмениваются партнёры в повседневной жизни, говорящие “мы - семья”.
Исследования показывают, что младенцы могут иметь воспоминания на самых ранних этапах жизни. Несмотря на то, что эти клеточные и мышечные воспоминания обычно остаются нейронным фундаментом на всю жизнь, мы их не осознаём. Это имплицитные воспоминания, впечатанные в нейронную сеть правого полушария в виде телесных воспоминаний, влияющие на контакт глазами, выражение лица, улыбку, выражение бровей, жесты, тон голоса, сердцебиение - наше собственное и нашего партнёра.
Эти имплицитные сообщения могут включать сенсорные воспоминания вроде запаха, прикосновения; виcцеральные ощущения в груди, животе, внутренностях; нервной активации; мышечного напряжения; ощущение удовольствия и боли; чувства злости, страха, грусти, возбуждения. Очень вероятно, что умиротворяющее отношение Тери к Энди запустило в ней сестринские воспоминания, начав процесс выключения любого сексуального интереса.
Так как мы не можем концептуализировать этот опыт или описать его, то что сохраняется - имплицитно, переживается на бессознательном и эмоциональном уровне. Но есть значимые аспекты самого первичного, сенсорного процесса, лежащего у корня наших телесных ожиданий и эмоциональных триггеров.
Ден Сигел, психиатр из Калифорнийского Университета, исследует ту роль, которую эти имплицитные воспоминания играют в нашем повседневном опыте Имплицитные воспоминания дают нам субъективное чувство себя [мой коммент: субъективное переживание самости? Не? Subjective sense of ourselves], и формируют ментальные модели, запрограммированные в мозге, которые автоматически интерпретируют события в настоящем. Самое важное, минутные сенсорные элементы и схожесть ситуации в настоящем с ситуацией из прошлого могут запустить имплицитные эмоциональные воспоминания, связанные с прошлой ситуацией без какого-либо нашего осознания, что сейчас что-то вспоминается.
Пара постоянно коммуницирует на этом тонком уровне невербальных сообщений, правый мозг-к правому мозгу, особенно во время сексуальной близости. Заботливое похлопывание по спине может заставить вас почувствовать, будто вы рядом с пожилым родственником, и моментальная вспышка неодобрения может создать детское сенсорное воспоминание о тревоге, без возможности как-то зарегистрировать, что же вызвало эмоциональную реакцию. Это такие же микро-выражения, передаваемые за наносекунды и моментально считываемые, какие описал Малькольм Глэвелл в бестселлере “Озарение”. В следующих главах мы посмотрим как распознать и чему научиться у этих тонких имплицитных коммуникаций.