Бабушка называла себя ворчуньей: «Такой уродилась. Хлебом не корми, а дай поворчать».
Забежит на минутку старший внук, а она скажет: «Носишься, словно угорелый, голодный, наверное».
Разогреет суп, рядышком сядет, смотрит ласково.
Или зайдет к дочери, а та с банками возится, лицо напряженное. Мать скажет: «Ну, и зачем все это затеяла? Себя не бережешь, у тебя ночная смена была, а ты за соленья взялась». Встанет рядом, помогает.
Поссорится дочь с зятем, а мужчина несдержанный, тут же раскричится. Теща подойдет, заглянет в глаза, промолвит тихонечко: «Не горячись, слышишь меня? Не горячись». Выдержит паузу, добавит: «К женщине снисходительно надо относиться. Устает она у тебя. Если мы с тобой ее не пожалеем, тогда – кто»?
И успокоится зять, в глазах добро появляется.
Вот такая она – ворчунья. Как без нее прожить?
К мужчине сын приехал. Лицо грустное и усталое, губы сжал. Пошли в лес погулять, идут и молчат. Ждет отец, когда сын первым заговорит. Наконец, случилось:
- Устал я, папа, не могу больше. Мне кажется, меня жена не понимает, живет в своем мире, а меня понять не может или не хочет. Что-то со сном случилось, бессонница замучила. Может, не любит? Может, разлюбила? Как жить, папа, как жить»?
А он молчит, думает о чем –то. Дальше пошли, на пути пригорок зеленый, внизу долина, солнечный свет в листве играет.
Жестом предложил отец сесть. Сели рядышком, слушают музыку природы. Долго сидели. Какие-то маленькие птички на ворону набросились – прогнали. Мимо две женщины прошли, в корзинах лекарственные травы. На женщинах платки белые. Облачка прозрачные появились и исчезли.
Встали мужчины, домой пошли. И сын сказал: «Какой ты у меня мудрый, приеду к тебе, проведу рядом некоторое время, как будто умнее стану. Наверное, я сам виноват. Мне надо жене больше внимания уделять. Спасибо тебе за мудрость, папа».
А отец и слова не сказал. Когда расставались, произнес: «Заходи чаще, сын. Еще погуляем вместе».
Вот и всё.