6
— Черти? — переспросил самый шустрый хвостатый, и тут же обратился к своим чёрным собратьям. — А как это переводится на наш язык? Кто-нибудь знает?
— Сумасшедший старик Чаромут может что-то об этом знать, — предположил собрат с паяльным прибором в руке (судя по длине хвоста, он был старше остальных). — Надо идти к Чаромуту.
— Идём к Чаромуту! — подхватили "черти" идею, бросая рабочие инструменты на пол. — Работа не крот, в грунт не уползёт!
Золочёный "катафалк" был маленьким, всех желающих отправиться к сумасшедшему старцу точно бы не вместил. Поэтому Фёдор решил не отделяться от коллектива, а пойти пешком.
— Но сначала давайте познакомимся, — предложил Рюшкин. — Меня зовут Фёдор Бабаевич, можно просто Федя.
"Черти" по очереди назвали свои имена, но Рюшкин их не запомнил, потому что раньше никогда с подобными именами не сталкивался.
Увы, у автора тоже нет возможности воспроизвести здесь эти имена: в этом мире ещё не достаточно подходящих буквенных знаков, чтобы передать ими звуки не из этого мира. Конечно, если попытаться, можно выстроить имена подземных жителей так: "Ауууоаоууу", "Ыгуувыууууу", "Биуибиуюйуу" и т.д. Но, боюсь, такие "изысканные письмена" ни о чём читателю не скажут. Поэтому продолжу называть подземных хвостатых тружеников по их характеристикам, а не по именам.
— Странно, — говорил по дороге длиннохвостый, который выглядел старшим, — мы всегда считали Чаромута сумасшедшим альбиносом, потому что он был непохож на нас, и даже на нашего начальника, которого было принято считать избранником богов (длиннохвостый возвёл очи к потолку).
— Начальник лично называл Чаромута безумцем, когда тот пытался рассказывать о жизни, якобы существующей над нами, — припомнил самый чёрный подземный собрат.
— Не удивительно, — сказал Рюшкин. — Во все века бездельники, ставящие себя начальниками над всеми живущими честным трудом, имели наглость назначать одних избранниками богов, а других сумасшедшими.
— Мы всегда чувствовали это, но боялись противиться, — вздохнул старший, — столько лет подчинялись роботу, думая, что он посланник с земли (он снова бросил взгляд в потолок), а бедного Чаромута, открывающего нам глаза, высмеивали.
— Надо будет разобрать робота, — заметил Фёдор. — Возможно получится выяснить кто его создал и выйти на тех, кто им управлял. Говорящее ухо требовало отвезти начальника на какую-то базу, приняв меня за мастера-ремонтника, прибывшего чинить золочённую тачку. Что это за база и где она находится ухо не уточнило.
— База находится в закрытом месте, за мощными заборами и воротами, — ответил самый чёрный. — Доступ туда имеют только начальники и их слуги. Охраняет базу целая куча рогатых охранников.
— Рогатых? — переспросил Рюшкин.
— Если в башке пусто, и ни о чём думать не надо, кроме как приказы исполнять, то рога очень быстро отрастают, — поведал самый моложавый из хвостатых.
— Он у нас хоть и молодой, но грамотный, — похвалил моложавого старший.
— Даже понимает как звуки можно изображать знаками, — дополнил самый шустрый.
— Старик Чаромут научил меня различать знаки, — сообщил молодой. — Он говорит, что это буквы, и даже подарил мне настоящую книгу. Я прячу её от начальников в укромном месте, и изучаю, когда никого нет рядом, — глаза у юного хвостатого засияли от смелых откровений. — Но не думайте, что я хочу стать грамотным, чтобы стать начальником или слугой. Я их ненавижу! Я, вообще, считаю, что если человек сам не работает физически, то он не может стоять выше работающих, потому что без физического труда вся пища поступающая в человека превращается в жир, который делает человека глупым, злым и жадным.
— Ты ещё слишком молод, чтобы понять, что ненависть порождает ненависть, — нравоучительно сказал молодому старший. — В юности у многих хвост короткий, а язык длинный. Среди слуг не все негодяи, просто они рождаются уже слугами, не знают другой жизни, и у них нет возможности её узнать.
— Если бы они хотели, они узнали бы, — настырно упорствовал молодой. — Так можно и начальников оправдать, говоря, что они просто не знали горя, поэтому такие бессердечные. А кто, спрашивается, виноват, что они не знали горя, жили за счёт чужого труда, ели и пили вдоволь?
Молодой так разошёлся, что случайно наступил на собственный хвост, упал и покатился кубарем.
"Черти" весело рассмеялись, Рюшкин тоже.
— А хвост-то у нашего молодца не такой уж и короткий! — пошутил шустрый, толкая локтем самого чёрного.
— Кто не следит за языком, тот часто спотыкается, — подытожил старший.
Продолжение пишется.
