Здравствуйте, уважаемые читатели!
Сегодня вторая статья цикла «Вести с полигона Украина».
В ней мы рассмотрим какие новые стратегические приёмы появились в арсенале наших войск и НАТО в ходе противостояния на Украине.
Основной идеей данного цикла является оценка превосходства той или иной стороны конфликта в вопросах реорганизации Армии, изменения тактики и стратегии, в порядке применения тех или иных видов вооружения.
ВАЖНО! НАТО никогда до сих пор не начинало военную операцию против какого-либо государства, не добившись многократного перевеса по всем направлениям, обеспечивающих успех на поле боя.
НАША ЗАДАЧА: суммировать их и наши преимущества. По их количеству и качеству прийти к выводу: захотят ли США, и их союзники вступить с нами в прямое вооружённое противостояние в современных условиях.
По итогам оценки требующейся ВСЕМ странам реформы Вооружённых сил под новые вызовы и условия, Россия ведёт у НАТО со счётом 1:0.
ПЕРЕХОДИМ К СЛЕДУЮЩИМ ПОКАЗАТЕЛЯМ.
2.СТРАТЕГИЯ.
Тактика и стратегия – это понятия, находящиеся очень близко друг от друга. Стратегические цели достигаются совокупностью тактических приёмов, и наоборот большое количество новаторских тактических приёмов ведёт к изменению стратегии. Поэтому в материале эти два термина будут неоднократно пересекаться.
Эта ремарка для того, чтобы у читателя не возникало ощущения подмены понятий.
2.1. БТГ - В НАСТУПЛЕНИИ, ОПОРНИКИ – В ОБОРОНЕ.
До 2022 года в умах всех прогрессивных военных экспертов мира преобладала мысль о том, что время позиционной войны с выстраиванием глубокоэшелонированных линий обороны – ушло безвозвратно.
Ставка делалась на боевые действия с использованием ротных и батальонных тактических групп, которые будут совершать глубокие рейды в тыл врага, перерезать коммуникации и линии снабжения передовых частей, тем самым вынуждая противника отступить или сдаться.
Но эта стратегия оказалась хороша при условии, что и противник играет по этим же правилам: если не выстраивает сплошную линию обороны, когда его линия боевого соприкосновения представляет собой сеть опорников (опять же как у США во Вьетнаме), а остальная местность – пространство для манёвра.
Устраивались эдакие гонки кавалеристов: кто быстрее просочится в тыл врага, дезорганизует управление, перережет линии снабжения. Естественно, что в этом забеге побеждал тот, у кого ресурс больше.
А в противостоянии не самых мощных в военном плане стран (против которых янки развязывали войны последние семьдесят лет) и США, конечно же потенциал последних был кратно выше.
Эти способы ведения боевых действий очень неплохо показывали себя против стран с малочисленными Вооружёнными силами, где весь личный состав и техника были сосредоточены на передке, а в тылу оставалось только гражданское население.
Помимо прочего – это выгодно с экономической точки зрения: не надо тратить ресурсы на оборудование сплошных позиций, есть возможность обойтись малыми силами.
Повторюсь, обязательным условием успешности таких способов ведения боевых действий являлась либо не сплошная линия обороны противника, либо отсутствие её глубины, эшелонированности.
Вот тогда удобно прорывать передок и гонять по тылам врага не встречая сопротивления.
Добавьте сюда безусловное превосходство в авиации и бронетехнике над слабым «в коленках» противником и всё: получается красивая, современная, модная победа, демонстрирующая всему миру высочайшую степень эволюции западной военной мысли.
На начальном этапе СВО такая тактика/стратегия «играла на руку» ВС РФ: наши БТГ совершали манёвры, обходы, двигались к намеченным целям. Таким образом нам удалось дойти предместий Киева.
Но дальше выяснилось, что враг – мотивирован, подготовлен, не склонен к панике и имеет достаточно личного состава и вооружения не только на линии боевого соприкосновения, но и в глубине своей территории.
Движение батальонных тактических групп стало схожим с движением куска сливочного масла по раскалённой сковороде. Группы таяли на глазах и доходили (если доходили) до обозначенного им рубежа в сильно потрёпанном виде.
Нам срочно пришлось искать ответы на непривычные для локальных войн ХХI века вопросы:
А если у противника оружия «выше крыши»?
Если вся страна милитаризована?
Если глубина укреплённых районов достигает 50-80 километров?
Если инженерные сооружения врага представляют собой многометровые подземные бункеры не только для личного состава, но и для техники?
Если у ВСУ, обученного и мотивированного личного состава под 650 тысяч штыков?
Вот то-то и оно… Западная стратегия, ставшая за последние двадцать лет и нашей, в современных условиях работать перестала. Пришлось экстренно вспоминать старое и, не отказываясь от нового, создавать некий симбиоз архаики и современности.
При чём у меня почему-то стойкое ощущение, что наши военнослужащие используют те или иные способы ведения боевых действий как в обороне, так и в наступлении не столько на основе руководящих документов и точных расчётов, сколько на основе интуиции и, если хотите, инстинктов.
Предстоит ещё очень тяжёлая работа по перекладыванию их ощущений и выработанных в ходе войны рефлексов на бумагу, дабы обучить следующее поколение солдат и офицеров.
Лето под Харьковом нас многому научило и заставило пересмотреть порядок построения обороны, взаимодействия войск, межвидовой и межведомственной координации действий.
У Армии России – это получилось. Пусть не везде, пусть где-то коряво, но получилось. У стран НАТО в наступлении, судя по однотипности сегодняшних действий в ходе начала вялого контрнаступа, – нет. При этом их оборона – идентична нашей.
ПО ДАННОМУ ПУНКТУ, СЧИТАЯ ОТДЕЛЬНО ОБОРОНУ И НАСТУПЛЕНИЕ МОЖЕМ ФИКСИРОВАТЬ СЧЁТ 2:1 В НАШУ ПОЛЬЗУ.
2.2.Смещение центра основных боёв в города.
Длительное время ведение общевойскового боя рассматривался нашими военными специалистами как честная схватка на открытой местности по принципу «сила на силу».
Однако уже бои в Мариуполе в апреле-мае 2022 года показали нам, что открыто, «по-пацански» никто с нами схлёстываться не собирается.
Стратегия втягивания наших войск в города, нивелирование тем самым нашего преимущества в артиллерии, бронетехнике и авиации имеет место быть.
Да, на примере взятия Мариуполя, Артёмовска/Бахмута – мы показали, что можем успешно штурмовать города, нанося противнику колоссальные потери. НО, такими выдающимися боевыми качествами обладают пока что только «музыканты». Что касается мотострелковых подразделений регулярной Армии – здесь ещё очень много вопросов.
Российское общество не готово к росту потерь в регулярных частях ВС РФ. А вот потери в составе подразделений ЧВК «Вагнер» воспринимает всё-таки более спокойно.
Связано это, на мой взгляд, с тем, что подсознательно «Вагнера» всё же воспринимаются многими гражданами как наёмники, люди, воюющие за деньги.
Немаловажным фактором, кроме прочего, послужило то, что в компании «музыкантов» искупали свою вину перед обществом и законом многие заключённые. Это способствовало формированию образа «штрафников» со всеми вытекающими последствиями.
До сих пор не решён вопрос разработки современной тактики/стратегии ведения городского боя. Пытаясь сохранить мирное население, мы подставляем своих солдат.
Стоит ли это делать? Большой вопрос. Особенно учитывая количество предателей, наводчиков, диверсантов, саботажников из числа освобождённого населения.
В этом вопросе (потери в условиях городских боёв) мы, на мой взгляд, сами загнали себя в ловушку. Ловушку гуманизма и попытки воевать в белых перчатках.
Янки, к примеру, никогда не заморачивались на эту тему: равняли дома с землёй если из этих строений раздавался хотя бы один выстрел в их сторону.
Следует признать, что стратеги НАТО очень быстро уловили эту нашу склонность к гуманизму и отлично на ней сыграли.
Выходов из сложившейся ситуации несколько: или наплевав на гуманитарную составляющую, воевать так, как воюют американцы, или создавать специальные усиленные штурмовые части, оснащая их по полной схеме экзо скелетами, усиленной бронёй, мини дронами-камикадзе и так далее.
Особая надежда автора на то, что так миндальничать с противником мы будем только на территории Восточной и Центральной Украины. А вот к городам и весям «западенщины» и Европы у нас будет совсем другой, циничный и прагматичный подход.
ПОДВОДЯ ИТОГ ПО ДАННОМУ ПУНКТУ, ЧТОБЫ НИКТО НЕ ОБВИНИЛ В ИЗЛИШНЕМ ОПТИМИЗМЕ, КОНСТАТИРУЮ РЕЗУЛЬТАТ 0:1 В ПОЛЬЗУ НАТО.
2.8. Информационно-психологические операции.
Здесь всё неоднозначно. Но мы будем исходить из постулата: боевые действия, в том числе и в информационном поле, состоят из наступательных и оборонительных действий.
Если в обороне мы научились достаточно неплохо противостоять агрессивной информационной повестке, то в наступлении все наши наступательные действия моментально купируются цензурой и беспрецедентным перекрытием всех возможных каналов информационных каналов.
Мы находимся в состоянии осаждённой крепости.
Своё видение происходящего наши новостные порталы способны декларировать лишь на нашу аудиторию и на дружественные нам либо соблюдающие нейтралитет нам страны.
Но целью наступательных информационно-психологических операций является не своё население, а граждане стран-противников.
Это на сегодняшний день нами крайне слабо реализовано.
Более того, войны в обороне не выигрываются. Несмотря на многоуровневую защиту российского общества от действий западных ЦИПСО, они с определённой периодичностью пробивают наш оборонительный заслон.
Значит, наша во многом пассивная защита будет прорываться и дальше, пока мы не перенесём активные информационные действия на территорию противника.
К сожалению, за весь прошедший год особой результативности действий наших ЦИПСО не наблюдается. Более того, в большей степени вижу разгильдяйство и непрофессионализм.
Было упущено много отличных информационных поводов для пропаганды на той стороне, для понижения морально-психологического состояния войск противника и гражданского населения.
Почему прекрасные инфо поводы типа захват аэродрома Гостомель под Киевом, взятие под контроль Чернобыльской и Запорожской АЭС, уничтожения подземного командного пункта НАТО подо Львовом, грандиозный успех в Соледаре и Бахмуте, обнуление складов под Хмельницком, уничтожение ЗРК «Патриот» на иностранную аудиторию освещаем не мы?
Почему мы отдаём эти пропагандистские новости, которые можно трансформировать в информационно-психологические операции средствам массовой информации других стран?
Это хорошо, когда в хвалебном контексте о произошедшем вещают не враждебные нам СМИ (к примеру греки об уничтожении подземного КП), а ведь основную массу положительных для нас новостей либо перевирают, либо минимизируют их значение враждебные порталы!
Вывод: любая, даже прекрасно организованная оборона, не подкреплённая активными наступательными действиями, рано или поздно рухнет.
Нам срочно необходимо создавать свои ЦИПСО, находить/вербовать агентов влияния во враждебном лагере, усиливать психологическое давление на Украину и всю Восточную Европу в целом.
А пока что: СЛАБЕНЬКО, ОЧЕНЬ СЛАБЕНЬКО.
0:1 В ПОЛЬЗУ НАТО И ЭТО – ЖЕЛЕЗОБЕТОННО.
Подводя итог по внедрению в жизнь новых подходов в стратегическом планировании операций, мы можем прийти к выводу, что здесь у нас ещё очень много проблем.
Но тот факт, что мы нашли противоядие от основных принципов планирования и проведения стратегических операций НАТО вселяет уверенный оптимизм.
Мало уделяем внимания информационному противостоянию и это – печально.
ПРОМЕЖУТОЧНЫЙ СЧЁТ В ПРОТИВОСТОЯНИИ С НАТО НА ПОЛЕ СТРАТЕГИЧЕСКОГО ПЛАНИРОВАНИЯ 2:3 В ПОЛЬЗУ НАТО.
Продолжение, естественно, следует…