«Дело было в Пенькове», «На семи ветрах», «Герой нашего времени», «Доживем до понедельника», «А зори здесь тихие...», «Белый Бим Черное ухо»... Кинофильмы режиссера Станислава Ростоцкого давно вошли в золотой фонд советского кино, прежде всего потому, что в них есть правда жизни. Почти все сценарии к своим фильмам Ростоцкий писал сам, поэтому это и его правда жизни.
В 16 лет он влюбился в фильм «Броненосец "Потемкин"», и даже пришел к Эйзенштейну и просил его научить снимать кино, на что Эйзенштейн посоветовал юноше учиться и побольше читать.
Читать, понимать прочитанное, пропускать через себя, именно это стало главным в жизни и творчестве Ростоцкого. Он окончил школу и поступил в Институт философии и литературы. Он рассматривал это как подготовительный этап к поступлению в Институт кинематографии.
Планы Ростоцкого спутала война. Хотя у него была болезнь позвоночника, но в феврале 1942 года он был призван в армию. С боями прошел от Вязьмы до Ровно. 11 февраля 1944 года под городом Дубно (Ровенская область) Станислав Ростоцкий получил тяжелое ранение.
Он был госпитализирован сначала в Ровно, а затем в Москву, перенес несколько тяжелых операций. Ему ампутировали ногу. Позже ему был установлен протез, с которым он проходил всю жизнь. В августе 1944 года он был признан инвалидом войны второй группы. В сентябре 1944 года поступил в Институт кинематографии, который окончил в 1952-м, мастерская Г.М. Козинцева. Учился семь лет, поскольку одновременно с учебой работал в картинах мастера на киностудии «Ленфильм».
И сам Ростоцкий, и значительная часть съемочных групп, работавших над его военными фильмами, была из фронтовиков. Станислав Иосифович, родившийся 21 апреля 1922 г., на фронте оказался в 1943, «сбежав» на линию фронта из части, стоявшей в запасе. Оператор, фотограф, пиротехник – все они тоже были когда-то солдатами.
«На съемках Ростоцкий нам рассказывал, как он лежал под танком, который его переехал, как потерял ногу, как его вытащила медсестра, как у него отняли оружие – чтобы не дай бог не застрелился от отчаяния из-за таких тяжелейших ранений. Но в его рассказах были и любовь, и шутки, и юмор. Он вспоминал, как они делились последним кусочком хлеба»
Вспоминала актриса Ирина Шевчук об атмосфере на съемках картины «А зори здесь тихие...».
Ростоцкий мечтал о неизвестных широкой публике актрисах – так и получилось. Девушки прошли точно такое же обучение, какое проходили их героини. Им приходилось таскать тяжеленные вещмешки. Их обувь была неудобной – потому что и девушкам на фронте не всегда доставались подходящие по размеру сапоги… И всем пяти актрисам пришлось сыграть смерть своих героинь, причем Ростоцкий хотел сделать эти эпизоды как можно более реалистичными. Актрисы не играли, а всерьез проживали свою смерть, наверно поэтому нам каждый раз невыносимо больно, когда погибают совсем молодые девчонки...
Андрей Мартынов тоже играл свою первую роль в кино. Ему было всего 26 лет, а его герою, старшине Федоту Васкову, – 32 (причем почему-то кажется, что он еще старше). С первого взгляда он подходил мало. Но Ростоцкий попросил его почитать вслух несколько страниц из сценария. В итоге оба разрыдались. Мартынова утвердили.
Когда в 1977 году фильм «Белый Бим Черное ухо» появился в прокате, его посмотрели 23 млн человек. А спустя год его выдвинули на соискание кинопремии «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке». Над этим фильмом плакало не одно поколение зрителей. И в этом фильме прослеживается фронтовая тема, так близкая Станиславу Иосифовичу.
«Недавно я зашел в одну из комнат киностудии им. М. Горького и вдруг с необычайной ясностью вспомнил, что на месте, где сейчас за заваленным бумагами столом сидит бухгалтер, 24 года тому назад стоял Сергей Михайлович Эйзенштейн и читал нам лекцию о корриде. И вдруг исчезли канцелярские столы и комната заполнилась голосом Эйзенштейна. Взволнованное дыхание аудитории, стук мела по доске, на которой возникали потрясающие по простоте и выразительности, всегда сопровождавшие лекцию его рисунки, безжалостно стиравшиеся потом тряпкой...
Когда великое рядом – это не всегда осознаешь, нужно отойти на километры или годы...»
