Окончание Из дневника Александра Яковлевича Протасова о юности великого князя Александра Павловича и принцессы Луизы Марии Августы Баденской (Елизаветы Алексеевны (1792-1794))
1793 год
12 марта прибыл в Петербург граф д’Артуа (будущий Карл X); встречен был в Риге графом Румянцевым (Николай Петрович) и принят был с отменной лаской. Он был после аудиенции у Государыни (Екатерина Алексеевна), у Великого Князя (Павел Петрович), у наших Великих Князей, которые вышли к нему на встречу в другую комнату у дверей и проводили также.
В тот же день Великий Князь-родитель, и дети были у него порознь. Во всё время его здесь пребывания он приглашен был в Эрмитаж и в приватную-ежедневную беседу к Ее Величеству. Апреля 15 отправился в Ревель провождении графа Румянцева и лейб-гвардии майора Корсакова (Иван Николаевич), которой с ними и на фрегат поехал, а граф Румянцев возвратился в Петербург.
Мая 9-го числа в день праздника Св. Чудотворца Николая было в большой придворной церкви миропомазание старшей Принцессы Баденской, наречена Елизаветою Алексеевною.
Мая 10-го было после обедни во вторник, в день Апостола Симона обручение новопросвещенной Великой Княжны с Великим Князем Александром Павловичем. Его Высочество, мой любезный воспитанник, во весь божественный обряд сохранил всю должную к сему происшествию благопристойность, при особливом душевном удовольствии, сопровождённом кротостью и смиренномудрием.
15 число. Через два дня после отбытия Государыни прибыли обрученные в Царское село. Во время пребывания в Царском селе, к сожалению моему, Александр Павлович отстал нечувствительно от всякого рода упражнений, пребывание его у невесты и забавы отвлекли Его Высочество от всякого прочного умствования. Положение бесполезное для будущего времени, но извинительное по его летам и обстоятельствам. Семена добродетели, в нем посеянные, при благодати Божьей, являют иногда, однако ж, плоды свои как, например в следующем:
При починке, в обмазывании алебастром Царско-сельского дворца, один работник упал с вышины и переломал члены. Неизвестно почему, когда уже его вынесли из саду, дошло cиe до моего воспитанника: отослать оного в больницу, послать к нему своего лейб-медика, приказать хирургу пользовать его, дать на все cиe денег, к самому послать же некоторую сумму, постелю, свою простыню, была для него одна минута.
Но что еще более справляться всякий день про него, заниматься этим, а всего драгоценнее не только другим, но и мне о том не сказал, почитая cie долгом человечества, к чему всякий непременно обязан.
Теперь пришло то время, в которое нужно было по самому высочайшему наставлению открыть моему воспитаннику свет, каков есть, и каков быть должен, порядок обществ, связь и намерения, ощутительную разницу между добродетелью и пороком.
Приступил я к нему не скоропостижно; ибо, чтоб вывести гнусность пороков, необходимо было трогать людей; но к совершенному моему оскорблению, окружающие его и те, с которыми он ежедневно обращался, подавали такие дурные примеры, что мне только оставалось показать Его Высочеству противные тому свойства, чтоб доказать, сколь, ненавистны пороки, и драгоценна добродетель. Не знаю, надолго ли я сохранил непорочность его нравов.
В течение сего же времени имел я удовольствие часто слышать от людей честных и беспристрастных, похвалы Александру Павловичу за его, ласку, учтивость и снисхождение.
5-е августа. Принцесса Фредерика Баденская, сестра Великой Княжны (Елизавета Алексеевна), отправилась в свое отечество в провожании г. Стрекалова. Накануне Ее Величество изволила посетить ее, весьма была тронута принцессиной чувствительностью при прощании.
Сей день отъезда принцессы провожден был Великой Княжной в большом огорчении, обе сестры очень плакали и Александр Павлович оказал свою чувствительность многими слезами, при чем и мы все тут бывшие не могли удержаться от слез, столь cie зрелище было горестно. Провожали Ее Светлость сестра и оба Великие Князья с Двором нашим через сад до кареты.
8 числа, по воле Ее Величества, Великие Князья и Великая Княжна с Двором ездили в Петергоф, где отобедав и погуляв во всех местах, в тот же день возвратились в Царское село. На другой день отбытие Ее Величества в город, 17 августа прибыли Великие Князья, а за ними в след и обрученная невеста в Таврический дворец.
За день тезоименитства Александра Павловича, накануне из Таврического дворца Ее Величество и их Высочества и обрученная невеста ездили в Невский монастырь ко всенощной, откуда проехали в Зимний дворец, где были у родителей, которые прибыли в тот вечер из Павловска. Потом Великие Князья возвратились в Таврический дворец.
В день именин Александра Павловича был обед для кавалеров ордена Св. Александра и бал. Невеста подарила Его Высочество портретом своим миниатюрным в записной книжке.
31 августа. Великие Князья и обрученная невеста ездили обедать к графине Шуваловой (Екатерина Петровна) в Парголово, откуда возвратились в тот же день в Таврический дворец, где уже и Ее Величество изволила находиться. В течение сего времени Великая Княжна начала показывать приметным образом свою привязанность к Александру Павловичу и ласкать его отменно.
Я однажды вслух ей назвал его "Сашинька", и тотчас опомнясь, что проговорился, стал было извиняться, как она сказала, что ей это слово приятно, и она сама его так называть будет; cиe выговорила она с приятной невинностью.
2 сентября в Зимнем дворце было "торжество мира с Портой", которое продолжалось по 15-е сентября, в который день был фейерверк на Царицыном лугу. В течение сего времени Александр Павлович, при кротком своем поведении, по молодости и праздности выходил, однако же, иногда из своего обыкновенного положения, и подражая молодым с ним обращающимся людям, называл иногда своих кавалеров по фамилиями. Как же cиe на русском языке необыкновенно и показывает род величавости, то я почёл за долг cиe исправить. Его Высочество принял cиe без огорчения.
Однажды за обедом у Великой Княжны говорил про одного человека Altesty, что он, не убираясь, обстрижен в кружок и без пудры во дворце в больших собраниях бывает, почему и можно б де его вывести; на cиe я ему представил, - "что это, конечно, странность, но не ему оную наказывать, а еще меньше, не будучи в силах, и говорить непристойно". Они хотя и оскорбился моим выговором, но принял однако же с молчанием.
В тот же день после обеда пришел в комнату ко мне с извинениями своего проступка. Я cиe от Его Высочества принял с восхищением, сказав, что "если он продолжит таковой поступок, то cиe прямо докажет, что добродетель в нем водворяется; и подлинно, в то время, когда он почитает окончанием воспитание и разлуки со мною быть столь послушливу, и бояться моего неудовольствия, есть прямое доказательство честной его души и совершенной ко мне доверенности, а потому ж должен я одним этим за все мои труды и беспокойства быть уже заплачен".
19 сентября по Высочайшей воле Великий Князь Александр Павлович перешел со мною жить в Эрмитаж, а покой Его Высочества занял Великий Князь Константин Павлович.
28 сентября совершилось бракосочетание в большой придворной церкви, и Их Императорские Высочества новобрачные заняли их новые покои. В течение октября и ноября месяцев поведение Александра Павловича не соответствовало моему ожиданию: он прилепился к детским мелочам, а паче военным, и, следуя прежнему, подражал брату, шалил непрестанно с прислужниками в своем кабинет весьма непристойно.
Всем таковым непристойностям, сходственным его летам, но не состоянию, была свидетельницей супруга. В рассуждении ее также поведение Его Высочества было ребяческое; много привязанности, но некоторый род грубости, несоответствующей нежности ее пола; он воображал, что надобно обходиться без чинов, и вежливость свободная, сопряженная с нежностью, была, будто б не уместна и истребляла любовь.
Хотя же я и толковал, что поступки благородного человека не должны были походить на поступки низких людей, но все было без успеха. Равно и прилепление его к некоторым нашего двора молодым кавалерам, с которыми мечтав, приобретал он многие вредные знания, не могу я исправить с прежнею точностью.
Причина сему ранняя женитьба, и что уверили Его Высочество будто уже ему можно располагать самому собою. Приступил я к тому средству, чтоб говорить наедине с видом дружества; но Его Высочество и от того уклонялся, выходя из кабинета в уборную Великой Княгини, куда я не всегда за ним мог следовать.
Теперь является графиня Шувалова без притвору, какова она есть: женщина пронырливая, имеющая некоторую остроту, но без рассуждений; чужда, не только добродетели но и благопристойности, напоенная духом французских щеголих; почитающая скромность только в том, чтоб лучше обмануть, впрочем обхождения ее довольно приятного, если б не желала всегда первенствовать и спорить с привязками.
После брака первое ее старание было развратить молодых супругов; нравоучение ее в том состояло, чтоб Великой Княгине делать всякая угождения, замечать перед женой все мужнины ошибки, за всякое слово с ним спорить, а в больших спорищах показать его ревнивым и охуждать (sic) данное ему воспитание.
Сперва прежде и после сговора много она ласкалась к Великому Князю, но некоторое большей ее дочери (Александра Андреевна) на непорочность его покушение, против которого добродетель его устояла, сделало его матери и дочери ненавистным.
В течение ж сего времени давались балы по случаю бракосочетания у многих знатных особ. Его Высочество при оных показывал много детскости, оставляя людей почетных, упражнялся в разговорах с молодыми модниками, и тем подал повод графине Головиной (Варвара Николаевна) и прочим делать равным интриги, а через то и пронеслись слухи вредные в публике на счет его, чего я прекратить был не в состоянии.
В конце ноября оба супруга от долгого сиденья, крутого оборота в жизни и отчасти от погоды занемогли родом лихорадки и простуды, но по большей части были на ногах. Его Высочество совершенно отстав от упражнений, назначенных с учителями, упражнялся с ружьем и прочих мелочах, разными шутками с парикмахером Раманом и прочими комнатными, не свойственными никак с данным ему воспитанием, чего я не в смог был прекратить, тем паче, что брат меньший (Константин Павлович) давал ему к тому способ; но кому надлежало давать пример своим поведением, о том спрашивать нечего?
Великий Князь начал употреблять вино но вкусу, но не имея сведений о количестве, употреблял больше нежели надобно, думая, что когда не пьян, то будто от того и вреда нет. Я с помощью лейб-медика отвратил его от того, раствердив, что я не боялся б оного, но боюсь привычки и вреда здоровью, и что всякие излишества, а наконец самые вредные пороки рождаются по большей части от привычек.
Сколько твердил я до окончания сего года, что праздность есть источник всех злых дел, но болезненные припадки причиною были отговорки, а между тем лень и нерадение совершенный делают ему вред. Вот как, к сожалению моему, окончился 16-й год и наступил семнадцатый.
1794 год
В начале сего 1794 года до марта месяца не было дальней перемены в умоположении Его Высочества, хотя и начались упражнения с де Лагарпом и прочими, но о Российском учении совсем забыто. Настала работа "делать маленький театр" по старой привычке; cиe завело до того, что и Великую Княгиню оставил одну.
Быв у меня однажды, говорил мне при посторонних о привычке моей лишнее писать. Ему скучали мои частые письма и напоминания: ибо я cиe делал для приучения его к русскому языку, хотя он сего и не хотел говорить. Я отвечал, что плодовитость письма зависит от расположения ума и тому подобное. Как можно назвать деятельным того, который ленится письмо прочесть?
В течение сего времени напомнил я через камердинера, что уже 6 часов и пора одеваться. Пред тем, три дня не поспевали "к беседе" к Ее Величеству. Он мне после говорил, что он всегда это помнит, и ему об этом времени комнатные напоминают. На колкий мой ответ он смягчился и мы несколько часов друг на друга подулись.
23 марта 1794 г.. Великий Князь показывал некоторого рода представление куклами и машинками, а именно: балет Дидоны, при игре на скрипке господина Дица, где были: меньший брат, Великая Княгиня-супруга, графиня Шувалова и я.
Эта пронырливая женщина все способы употребляет развратить супругов, твердя обыкновенно, что нет вещи вечной, и что самая любовь не может быть навсегда; всякими образами старается взять некоторую волю над Великими Князем; но я помогаю ему от того избавиться. Не позабыла она и тут всякие шпынства употреблять к ослеплению его детской игры, которая, по правде сказать, не взирая на состояние, сходственна еще с его летами.
Апреля 1-е переехали в Таврической дворец.
2-е. Их Высочества прибыли в Зимней дворец из Гатчины и скоро, потом по обыкновению возвратились. В течение сего времени ездили к графу Николаю Ивановичу Салтыкову на загородный двор, на биржу, фарфоровую и стеклянную фабрики, в рыбачью и проч.
Тогда же была на Таврическом театре представлена комедия русская "Лебедянская ярмарка", сочинение г. Копьева (Алексей Данилович), где осмеяны странные моды молодых жеманов, толстые на шее платки, короткие трости и низкие башмаки, кои ежеминутно с ног спадывали. Государыне и всем тут присутствовавшим оная очень понравилась, кроме молодых Великих Князей, которые некоторым образом себя тут видели.
Скоро после пожалована от Ее Высочества сочинителю золотая табакерка с алмазами. Тут уже не мог я воздержаться, чтоб Александру Павловичу не представить, сколь гнусно прилепляться к этим странным модам, и тем делать неприятность бабушке и родителям, от которых еще и таится в том, преображаясь в другую одежду, как скоро где видеть его надлежит. Но он хотел меня уверить, что табакерка и приветствие автору сделаны будто для того, чтоб ободрить Русское сочинение.
Я не мог удержаться, чтоб не дать ему почувствовать, сколь далеко зараза этих странных мод в нем вскоренилась и даже до того, что он, отступая от своих правил, хочет отыграться ложными выдумками, сиe его очень тронуло, хотел спорить, но я прекратил, сказав, что все cиe говорю по единой к нему искренности.
12 мая, после обеда, Государыня изволила отбыть в Царское село. 13 числа Великие Князья и вся фамилия приехали к обеду туда же. Молодые супруги расположились жить в прежнем деревянном доме в саду, а мне отведены комнаты Бецкого, недалеко от Государственных покоев.
В течение этого времени прилеплялся Великий Князь к музыке, на что, я Его Высочеству представлял, что это искусство человеку в его состоянии вредно, если слишком к нему привяжется, что ему долженствует оное служить отдохновением, а надлежит учиться своему ремеслу и стараться сделаться достойным своего звания. Музыка, моды и прочие безделушки отнимут все время, которое бы надобно употребить на дела и тому подобное.
Во время житья в Царском селе наполнился наш Двор интригами. Сделался другом Ростопчин (Федор Васильевич), явились две партии Шуваловой и Головиной обще с Ростопчиным; наконец сей последний за разные проказы удален на год в деревню, а Головин (Николай Николаевич) заступил его место у Великого Князя; пошел разврат, зачали его ласкать и повреждать нравы рассказыванием соблазнительных историй, побуждением бранить Шувалову бранными словами.
Я, будучи беспристрастен, отводил от всего, но без успеха. Шувалова приходила к Великому Князю объясняться, сказывала, что оставит место, но не оставила. Головина и муж, вкравшись в молодых Великих Князей и Великую Княгиню, расстроили их против всех.
12 августа Их Высочества приехали в Таврической дворец, а Государыня изволила прибыть накануне.