…- Эй, народ! - поднял ладонь Фил, - Народ, дайте чутка тишины! - попил воды, и пока зал успокаивался, достал из кармана и включил маленький фонарик. - Народ, подсветите немного…
ОГЛАВЛЕНИЕ
Глава 40.2 Маргарита
В мерцании стробоскопов все движения превращаются в рваное кино. Яркие, слепящие вспышки бьют по глазам, а люди на танцполе превратились в единый живой организм. И он пульсирует в ритме, который ему задает глухой бас. Низкий настолько, что отдается в груди мощными ударами. Мстислав не стал перенастраивать аппаратуру и разогревал людей перед концертом, запуская через колонки ремиксы на песни Фила. Несколько сотен человек вокруг синхронно качают руками, словно в трансе. Завораживающее зрелище. И где-то среди них сейчас появится тот, кто всем этим может и будет управлять. Сперва мои глаза замечают массивную фигуру Гурия. Он лишь острие ножа, рассекающего край толпы, а за ним, в окружении остальной охраны, медленно идёт Фил в своем плаще с надвинутым по самые глаза капюшоном. И это лезвие проходит сквозь танцующих, как сквозь воду, заставляет разойтись в стороны, но люди тут же снова смыкаются за спинами охранников. Никто даже не догадался, что тот, на чье выступление пришли все в этом клубе, сейчас идет рядом с ними на расстоянии вытянутой руки.
Над сценой не светится ни одного огня, но я знаю, что Фил стоит перед микрофоном и накрывает его ладонью. Он все же волнуется, сколько бы я его не успокаивала, сколько бы не настраивала. И когда в клубе резко гаснет весь свет, а музыка обрывается, словно кто-то дернул рубильник вниз, на моих губах появляется улыбка. Поиграть на нервах перед началом выступления в шутку предложил Максим, только будет это использоваться или нет ребята так и не решили, не смогли определиться, впишется ли такой прикол в само шоу. В кромешной темноте раздался первый недовольный возглас, следом еще один и еще, и еще, но когда загорелся прожектор, едва подсвечивающий темный силуэт у микрофона со спины, стены клуба задрожали от рева. Такого никто из нас не мог себе представить. На грани сорванных связок сотни голосов начали скандировать:”Фил! Фил! Фил!” И я была среди них. Кричала, захваченная этой эйфорией, а через колонки начал звучать обратный отсчет. Каждое число включало что-то свое: прожектора, дымогенераторы, стробоскопы, лучи лазеров… И только когда отсчет достиг нуля, Фил скинул капюшон на плечи и поднял вверх сжатый кулак.
Каждую песню Фил выкладывался так, что мало кто потом смог бы сказать:”Не, ну это же всего лишь клубное выступление. Что вы вообще от такого хотели?” Он раскачивал людей, отдавая им все свои силы, всю свою энергетику. Каждую строчку, каждую рифму, подхваченную музыкой, Фил выдавал, балансируя на грани своих возможностей, и когда, не рассчитав силы, запнулся на середине куплета, зал тут же подхватил и допел его до конца, а на припеве прогремели уже вместе.
- Эй, народ! - поднял ладонь Фил, - Народ, дайте чутка тишины! - попил воды, и пока зал успокаивался, достал из кармана и включил маленький фонарик. - Народ, подсветите немного.
По мере того как зажигались фонарики на телефонах, один за другим гасли прожектора, и через минуту клуб снова погрузился в темноту, в которой яркими точками горели сотни огоньков.
- Спасибо, народ. Мистик, Клей, ваш выход, братва.
За спиной Фила что-то прошелестело и под медленную, тягучую музыку засветилось отражением зала. Словно кто-то снимал это на камеру и тут же проецировал на стену, чтобы все могли увидеть происходящее со стороны. Картинка покрылась рябью, теряя фокус, а потом я перестала дышать - вместо фонариков появилось припорошенное снегом крыльцо клуба и девушка, в которой я узнала себя. Вот я стучу в двери, разговариваю со Стасом, а потом появляется Фил и его тихий голос:
Мой ангел, разреши тебя хранить,
Позволь ласкать твои белеющие крылья.
Позволь хотя бы тайно, но любить,
Обмыть твои ладони, что покрылись пылью...
Ты разреши хранить твой чуткий сон,
Укрыть позволь тебя от ветра телом...
Позволь баюкать, когда грянет гром
И повторить ту песню, что ты мне пропела
Дай мне нести тебя, уставшую за день
И слушать твой звенящий тихий голос,
Позволь мне верить в то, что солнце дарит тень
И реки бьются где упал твой волос...
Сожги меня дотла, согрей себя,
Но утром обещай расправить крылья.
Позволь так беззаветно, но любя,
У стоп твоих побыть бесплотной пылью
Love, my love, I love my love, лаванда
Без тебя, my love, my life not life - круг ада.
С крыши в небо, love, my love, и выше...
Без тебя my life, my love, not life ты слышишь...
Он поднял свой фонарик вверх и под потолком вспыхнули тысячи маленьких звёздочек, которые медленно помаргивая стали разбегаться: одна половина собиралась у меня над головой и засветилась ярче, а вторая понеслась к сцене, оставляя мерцающий след, по которому я пошла, размазывая по щекам слезы. К Филу подошли Мстислав с Максимом, торопливо забрали плащ и что-то передали ему в руки. А передо мной расступались люди, поднимали выше свои телефоны и подсвечивали узкий проход, по которому мне навстречу шел он. В джинсах и белой майке, с заправленной под лямку салфеткой с надписью “Фил” и небольшим букетиком лаванды в руке. Я разревелась, уткнувшись ему в плечо, а Фил обнял меня и прошептал:
- Я люблю тебя, Малыш.
<<предыдущая глава
следующая глава>>
Примечание:
Текст адаптирован под требования Дзен к контенту. Прочитать авторский оригинал без цензурных правок можно в акаунте Ланы Муар на Litmarket.ru
Все права на данное произведения принадлежат автору с творческим псевдонимом Лана Муар. Публикация произведения на канале “BookHunter - Литературный Журнал” производится с разрешения автора. Любые действия с текстом (копирование, печать произведения или его отрывков, размещение произведения или его отрывков на сторонних сайтах и иных платформах без указания имени автора и ссылки на источник цитирования) без уведомления администрации канала и разрешения автора являются нарушением закона Российской Федерации об авторском праве и влечет за собой наказание вплоть до уголовной ответственности.