В детстве от меня очень хотели, чтобы я был хорошим мальчиком. Удобным, тихим, всегда послушным. Таким, которого приятно взять во взрослую компанию и похвастаться, как машиной или собакой.
Вся г@дость в том, что слишком удобных и послушных начинают использовать и эксплуатировать не только "любящие" близкие. Но и "любящие" тёмные личности вне дома.
Так вот, образцовый папа - тот же пай-мальчик. Для строгой и добродетельной мамаши. Я ловлю себя на том, что при встречах с ребёнком я не живу, а отрабатываю навязанную когда-то программу. ДОЛЖЕН воспитывать, наставлять, заниматься только полезным, показывать пример...
А я ведь внутри - тот же мальчишка. Упрямый, пытливый... Точно так же я плохо переношу наставления, внушения. Точно так же хочется свободы, поддержки и тепла. Чтобы в тебя кто-то верил. Но страшно переступить за флажки...
Встреча с ребёнком - я сейчас понял - это уникальная возможность ВСТРЕЧИ С СОБОЙ. Без этого невозможно никакое воспитание. Невозможна никакая любовь.
Очень часто человек проигрывает в любви, в реализации себя - потому что не свои роли играет. Себя не видит, не понимает. Вот сейчас даже, когда я пишу этот текст - я ведь пишу с оглядкой, волей-неволей стараюсь его "причесать", чтобы чему-то там соответствовать. Трудно заново учиться писать без оглядки, для себя. Трудно заново учиться быть собой - с ребёнком, с женщиной, с друзьями, с другими, с собой же. Быть когда-то неудобным, неинтересным, непричесанным, нескладным. И при этом быть живым, дышащим.
Живым папой я хочу быть. А не образцовым.