...А пока моя жизнь течёт всё так же великолепно. Она наполнена удивительными и яркими событиями и делами! Вот позади уже третий класс и с сентября в моей жизни начинается, пожалуй, самый счастливый и удивительный период, в который я всё-таки унесу своё самое первое и, наверное, от этого самое страшное знакомство с несправедливостью и несовершенством этого мира.
Нет, это не тот мальчик, которому от меня, “за всё хорошее” прилетело портфелем по башке. Нет! Это было как-то естественно. А вот то событие, которое я хочу описать, для меня в то время действительно было очень обидным и непонятным.
Короче, дело было так. Был 1 класс. Всё, разумеется, серьёзно и по-взрослому: школьная форма, портфели, тетради, ручки, пропись и редкая, и от того с таким вожделением ожидаемая, честь выйти к доске и что-то написать на ней перед всем классом! Ну, и конечно же, обязательная атрибутика каждого первоклашки - фотокарточка “Учительница первая моя”! Все торжественно сдали денюжку и стали ждать.
И вот в назначенный день весь наш класс пришёл нарядный. Мальчики причёсанные, в глаженых брючках и белоснежных рубашечках, девочки в белых фартучках и бантиках на головах. В назначенный час пришёл дяденька-фотограф с большим фотоаппаратом. И вот нас всех начали по одному приглашать, усаживать красиво на стульчик. “Внимание! Не моргай! Сейчас отсюда вылетит птичка!” Это было очень волнительно! Отсняв весь класс и учительницу, фотограф ушёл.
Где-то через неделю нам раздали маленькие чёрно-белые фотографии, размером чуть больше 6см х 7см, и сказали, что это пробники, а основная карточка будет позже. Ну, что ж, позже, так позже. И мы стали ждать. Примерно через месяц принесли огромные стопки каких-то больших блестящих картонок, размером с альбомный лист. Нас рассадили по местам и начали торжественно раздавать их нам. Это оказались красивые, покрытые блестящей плёнкой, с яркой надписью, фотопланшеты “Учительница первая моя”. Все радовались, показывали друг другу, хвастались. Но вот последний фотопланшет отдан, все рады, и только я одна ничего не понимаю - мне планшета не дали... Я спросила Нину Сергеевну не забыла ли она про меня и не упала ли какая-нибудь картинка на пол. Но получила отрицательный ответ. Помню, я очень расстроилась. Даже обиделась. Фотограф пообещал решить это недоразумение... Но на том всё и закончилось. Фотограф больше не появился, картинку мне так и не дали, денег нам не вернули.
Этот случай тогда так меня задел, что обида жила во мне ещё долгие годы.
...Но время летит и на календаре уже 1 сентября. Мы - 4 “А” класс, взрослые и самостоятельные личности. Нам принадлежит весь мир! Мы уже не сидим в одной комнате. У нас все уроки проходят в разных помещениях. И у нас самая лучшая классная руководительница в мире - Нина Андреевна Ковтанюк, учитель физкультуры! Ну, и конечно же, физра - наш любимый урок! Во время этих уроков мы не только занимались, бесились и играли. Частенько мы просто общались с Ниной Андреевной. Общались на совершенно любые темы: хвастались своими достижениями, жаловались на неудачи, рассказывали про то, как накануне спасали котёнка или как лечили собаку. Да просто даже могли подойти к ней и тихо обнять, прижаться и даже поплакать. Она была наша мама! Её любили абсолютно все. В нашем классе не было никого, кто бы плохо о ней отзывался или обзывал её. У неё не было прозвища. Она было просто Нина Андреевна. И это был нонсенс для школы, так как у всех учителей, даже у самых суровых и уважаемых нами, были прозвища.
Нина Андреевна пользовалась у нас таким безоговорочным авторитетом, что не слушаться её или перечить ей не брались даже самые отъявленные хулиганы нашего класса.
А завоевала она у нас такое уважение одним простым, но по сути своей совершенно удивительным поступком.
Было это в самом начале 4 класса. Ни для кого не секрет, что дети почти всегда дают друг другу прозвища (так, например, моё прозвище было “Герасим”, а Юлькино “Валидол” - обе кликухи производное от фамилий). Наш класс само собой был не исключением. Да до такой степени, что для некоторых мальчиков было откровением узнать, как на самом деле звали некоторых девочек!
Так вот, в один прекрасный день первыми уроками у нас была физ-ра. Построив нас, как обычно, и пересчитав на “первый-второй”, Нина Андреевна отпустила мальчиков гонять мяч, а девочек усадила вокруг себя на спортивные скамейки и завела простой спокойный разговор. Говорила она как-то очень запросто, как добрая фея-крёстная из сказки. Мы сидели, затаив дыхание. Никто даже не пытался её перебивать. О чём именно она тогда говорила, я уже не помню. Помню только её заключительные слова, прозвучавшие, как предложение: “Давайте попробуем называть друг друга, и особенно мальчиков, только по имени!” Мы согласились и побежали играть в мячик.
А Нина Андреевна собрала мальчиков и некоторое время о чём-то тихо с ними разговаривала.
Через какое-то время физ-ра закончилась и мы пошли на другие уроки. И... О, чудо! Мальчики вдруг начали обращаться к нам по именам! Да и у нас язык не поворачивался называть их привычными для всех прозвищами. Нас как будто заколдовали!
Уж не знаю, что это было за “заклинание” в словах Нины Андреевны, но, однозначно она была волшебницей, так как с того дня и по наше время мы обращаемся друг к другу по именам!
Отказ наших мальчиков от кликух возымел ещё одно очень интересное последствие: девочки начали с большим удовольствием общаться с мальчиками, вследствие чего в нашем классе стали образовываться смешанные дружеские компании. Самой яркой и неординарной стала наша: Юлька, я, Толик Комарницкий и Сашка Матвеев (рассказ “Казанский феномен”). И были мы, ну, прям не разлей вода: в школьных драках “стенка на стенку” (девочки против мальчиков) мы с “Валидолом” их не трогали, а они в свою очередь всегда охотно предупреждали нас о предстоящих “нападениях”. Так вот и жили: душа в душу, не иначе!
И вот случился у нас 6 класс. Нам по 12–13 лет. Самый, что ни на есть, подростково-переходный возраст! Гормоны играют: девочки, ещё неосознанно, начинают воображать себя самыми, что ни на есть, роковыми женщинами, а мальчики - самыми крутыми мачо со всеми вытекающими последствиями. Ну, и конечно же, сия участь не миновала и нашу дружную компанию! А тут ещё моя Юлька увлеклась модным на то время веянием - астрологией и гороскоповедением. Ну и, конечно же, быстренько составила нужные таблички на всех четверых и, разумеется(!), выяснила межполовую брачную совместимость и несовместимость всех наших знаков зодиака. И тут выяснилось, что любимый нами обеими, Толик идеально подходит и мне, и ей. А вот Сашка - только ей. Прям какой-то треугольник любовный получился! Ну, мы ж подружки! Что ж, мы спорить что ли будем?! Конечно, нет! Мы нашли более дипломатичный способ распутать этот коварный любовный клубок: мы решили пойти к нашим мальчишкам в гости попить чайку (конечно же, "сюрпризом”!) и там, в процессе, покорив их своей красотой, всё и выяснить, благо, жили наши мальчики в одном доме, в одном подъезде и почти в соседних квартирах.
Что ж, сказано - сделано: день и время назначены, моськи помыты, волосёнки причёсаны, губёшки клубничной гигиеничкой намазаны - берегись пацаны, девчонки идут!
Зима тогда стояла. Снегу навалило “выше крыши”! Народ горок по городу наделал просто невероятное количество - катайся, как говорится, не хочу! Но нашей любимой была только одна: невероятно длинная, пологая, но с трамплинами и поворотом в 90* и уклоном градусов в 20 - проезжая часть отдалённой дороги, называемой живущим в её районе населением “малая суворовская гора”. Эх, как же мы на ней катались! Какие пируэты выделывали! Как лихо правили санями!.. Ну, да не об этом речь.
И вот не далеко от этой горы жили наши с Юлькой друганы.
Наступил вечер “Х” ...
...Лично я очень долго собиралась! Я надела свой самый модный джинсовый сарафан на крутых пластиковых застёжках, который мне сшила мама; подобрала к нему яркую контрастную (алого цвета) блузку с коротким рукавом (это зимой-то, блин!); заплела в косу самый свой модный атласный бант нежно-салатового цвета, присланный мне моими знакомыми студентками Аннетой и Беттиной из ГДР; облачила ноги в тонкие финские шерстяные колготки светло-серого цвета, купленные “по блату” в крутом магазине посёлка Чупа на Белом море (читайте мои рассказы из главы “БЛОН на всю голову”), и в довершении, рискуя всем, что имела, натянула чёрные мамины выходные сапоги из тончайшей натуральной кожи (кажись, это была “лайка”) на ультрамодной в тот момент подошве “платформа” с небольшим каблучком. Внимательно осмотрев себя в зеркало, я с удовольствием сделала вывод, что выгляжу я просто феерично и оторвать от меня взгляд попросту невозможно. Соответственно, и мужиков (пацанов) я уложу в штабеля однозначно! А посему, надев своё зимнее пальтишко в мелкую красно-зелёную клеточку, с капюшончиком, отороченным уникальным мехом “мексиканского тушкана”, и покрыв голову своей любимой вязанной пуховой шапочкой в белую и серую полоску, я вышла на встречу судьбе и своему “Валидолу”.
Стоял чудесный тихий зимний вечер. Тусклые жёлтые фонари нехотя освещали вечерние улицы, томно переливаясь в замёрзшем насте тротуаров, по которым, весело чирикая, шли вприпрыжку две странно выглядевшие девочки: одна в аляпистом клетчатом детском пальтишке и взрослых сапогах на “платформе”, и другая в сером приталенном и уже чуть маловатом пальто и огромной клочковатой бесформенной шапке из непонятного зверя.
- Мы с Толиком обязательно должны пожениться! - уверенно заявила я, - мы идеально подходим друг другу по гороскопу!
- С чего бы это?! - возмутилась Юлька, - мы тоже с Толиком друг другу подходим!
- Но тебе и Сашка подходит! - возразила я, - а мне он совсем никак!
- Но я тоже за Толика замуж хочу! - не унималась Юлька.
- Хорошо, - ответила я, - тогда сделаем так: сначала я за Толика выйду. Поживу с ним года два. Ты в это время за Сашку пойдёшь. Потом мы разведёмся и поменяемся мужьями. Так и тебе и мне хорошо будет.
Так вот, рассуждая “о вечном”, доскакали мы до дома пацанов. Поднялись на нужный этаж и позвонили в дверь. Через минуту дверь открылась. На пороге в майке “алкоголичке” и растянутых на коленях трениках, деловито подбоченись, стоял Толик.
- О... Привет, - нарочито угрюмо произнёс он.
- Здравствуй! - привычно задорно сказала Юлька.
- Чё хотели? - насупился он, придавая своему облику, как можно больше брутальности, а голосу басовитости.
Наступила неловкая тишина.
- А пошли на санках кататься! - вдруг выпалила я.
- Да-да! На санках кататься!!! - весело повторила Юлька.
Толик молча окинул нас оценивающим взглядом, деловито почесался в самых “мужских” местах, помолчал какое-то время и, сделав сурово-серьёзное лицо, ответил:
- Ща, Саньку позвоню, там решим!
И закрыл дверь.
Мы с Юлькой, как стояли плечо к плечу, так и застыли, омертвев от собственной наглости. Через пару минут дверь квартиры вновь отварилась и, лениво потягивающийся Толик напускным басом произнёс:
- Ща, оденемся, выйдем.
- Толик! Санки только захватите, а то мы... забыли! - наивно улыбаясь, пробормотали мы.
- Угу! - буркнул Толик и захлопнул дверь.
Мы с Юлькой, как два робота, развернулись и, маршируя, будто на плацу, вышли во двор.
- Какие, на фиг, санки!!! - с силой, надрывно заорав, выдохнула Юлька, - мы же чай шли пить!!!
- Ага!!! В следующий раз сама разговаривать будешь!!! - заорала я в ответ.
...Покатались мы в тот вечер, конечно, весьма неплохо! Хоть, и не долго... Пацанов в спуске и красоте разворотов, несмотря на “каблуки” и стильную волчью шапку, сделали “на раз-два”!
...За сапоги мне от мамы, разумеется же, влетело. Юлька получила “своё” за позднее возвращение: мы дома около девяти вечера появились (благо, следующий день был воскресенье и в школу идти было не нужно). Однако, с тех пор делить пацанов мы перестали.
...Но время идёт и каждый учебный год заканчивается, разумеется, долгожданными каникулами! Лето — это удивительное время! И конечно же, я не была исключением в своей любви к этому времени года. Вы только подумайте: впереди целых три месяца солнца, тепла, свободы, счастья! Никаких тебе уроков, строгих учителей, учебников и домашек! В это время многие уезжали в лагеря, на дачи и в деревни к бабушкам и дедушкам. У кого-то была традиция каждый год обязательно выезжать всей семьёй на юг на Чёрное море (тогда о заграничных курортах ещё даже не мечтали!). У нашей семьи тоже, как вы знаете, были свои традиции. И вот ещё об одной я хочу рассказать. Это ежегодный летний поход в лес или поездка на волжские острова - на шашлыки.
...Готовились к этим поездкам обстоятельно. Закупалось мясо, овощи, минеральная вода, вкусняшки. С антресолей доставались походные котелки, специальные одеяла, чтобы на песок положить вместо скатерти. Из сарая извлекались надувная лодка и палатка. Накануне вечером папа садился поудобнее на кухне и начинал не торопясь, с чувством, с толком, с расстановкой определённым способом нарезать мясо и лук. Затем мама всё это хитро укладывала в большие кастрюли и бидоны и заливала своим специальным маринадом. Мяса заготавливалось много. Надо было, чтобы всем и на всё хватило. Особенно на “взятку” папиному другу за разрешение воспользоваться его нормальной вёсельной лодкой, так как только на надувной перевезти всю нашу араву через Волгу было весьма проблематично. Папа, конечно, как-то пару раз такое проделал, но особого счастья, как он сказал, не испытал.
Ну, так вот. Всё это добро: одеяла, еда, нехитрая посуда - укладывалось с вечера в рюкзаки, и все ложились спать.
Подъём обычно был очень ранний - надо было успеть на 8-ми часовой метеор, чтобы добраться до нужной станции за полчаса. Я очень любила этот вид транспорта! Только представьте: утро, солнце, вода, скорость! Метеор отходит от причала, встаёт на курс и, взревев, начинает свой полёт по водной глади!..
Так мы добирались до нужной пристани. И там нас поджидало новое, самое ненавистное мною, приключение - тропинка вдоль крутого речного склона, поросшего лесом, и взрытой выступающими корнями и осколками волжских горных пород. Ломая ноги и таща на себе рюкзаки, авоськи и гигантские свёртки с лодкой и палаткой, родители шли очень быстро, так как груз был настолько тяжёл, что стоило только остановиться и ноги тут же подгибались. Поэтому мне приходилось почти бежать за ними, периодически спотыкаясь и рискуя скатиться с этого реально крутого склона. Но, слава богу, наш марш-бросок был недолог. И через 10–15 минут мы были уже на месте. Пара дружеских приветственных фраз и вот мы уже в лодке. Рассекая волны и плюя на опасности (однажды мы еле-еле успели увернуться от мчащегося на нас метеора - папа грёб с такой силой, что чуть вёсла не сломал!), мы мчим на встречу ласковому дикому островному пляжику и чистому белому песочку!
Эти поездки нами были всегда очень ожидаемы. Конечно! Это же был рай! На Волге много небольших уютных островков. Папа всегда старался выбирать остров поменьше и с хорошим песчаным берегом. Его философия была проста и понятна: остров маленький, остров круглый, остров чистый (тогда в таких местах никто ещё особо не гадил), соответственно заблудиться и потеряться невозможно. К тому же он знал, что в воду без него или без мамы я не полезу, так как в то время плавать я не умела и почему-то очень боялась без присмотра туда лезть. Поэтому я практически весь день была предоставлена сама себе - дикарём. Меня никто не теребил, не заставлял вести себя прилично, не забывая, что я девочка. Я носилась по острову, как оглошенная и периодически орала во всё горло, выпуская накопившуюся за год лишнюю энергию. А потом просто папа кричал; “Пошли есть!” - и я прилетала на дивный запах жареного мяса.
Но, прежде чем я успевала бухнуться на расстеленное одеяло среди тарелок, кружек и еды, взрослые строго так на меня зыркали и со всей серьёзностью спрашивали, хорошо ли я осмотрела весь остров? Ну, что за вопрос? - думала я - конечно! Ан, нет! - говорили они - раз пришла с пустыми руками! Как?! Что?! - не понимала я. А вот ты сходи вот, посмотри-ка в той иве! И я, недоумевая, шлёпала к огромному ивовому кусту и... НИЧЕГО СЕБЕ! Там, в самом центре, лежал огромный, полосатый, аппетитный арбуз!!!
...Это была ещё одна маленькая смешная, но милая наша традиция! Да, у нас так взрослые потешали детей. Это был один из способов. И я даже знаю, как родилась эта традиция. Её прародителем совершенно случайно стала я! Да-да!
Когда я была маленькая, я очень любила всё нюхать. И вот как-то в одну из самых первых своих поездок на острова, я сидела рядом с мамой у костра. Папа принёс ивовые палочки для шампуров и дал их мне, чтобы я ободрала с них кору. Это очень простое задание - кора сходит легко. Ну, и конечно же, я всё время совала их в нос - нюхала. Без коры они очень приятные: белые, гладенькие, чуть влажноватые. И каково же было моё удивление, когда я явственно почувствовала запах арбуза! Разумеется, я тут же поделилась со всеми своим открытием. А через какое-то время, уже известным нам теперь способом, нашла в зарослях ивы большущий арбуз!
И даже спустя годы, когда я была уже замужем, перед поездкой на острова я спрашивала родителей: “А как вы думаете, речные арбузы уже поспели?”
Вот так вот, слушая детей, можно иногда сделать свою жизнь чуть более интересной, добавив в неё немного волшебства!..
Вообще, мне всегда очень нравилось проводить время с родителями. Мы были очень дружной семьёй. Мой папа очень любил свою жену - мою маму! И всячески старался ей помогать. Так, довольно долго по выходным, желая дать маме возможность отдохнуть или чем-то спокойно заняться, он брал меня в охапку, и мы с ним уходили гулять. Иногда к нам присоединялась и мама, но чаще мы с папой всё же гуляли вдвоём. Он любил водить меня по старой части города, рассказывая его историю и ненавязчиво знакомя меня с его улицами и переулками.
Так же у нас была игра: “дойти” от пункта “А” в пункт “Б”, проговаривая все, попадающиеся по пути, названия улиц, переулков и скверов. Иногда наши прогулочные тропки неожиданно (для меня!) заводили нас в зоопарк или... цирк! Так в своё время мне посчастливилось увидеть выступление знаменитого Олега Попова и его самый известный и добрый номер “Солнце в авоське”!
Продолжение следует...
(ваша Алёна Герасимова)