Когда я пытаюсь вспомнить пример дружной семьи, в которой представители разных поколений держатся друг за друга, то всякий раз делаю это с трудом. В моем окружении найдется от силы две-три семьи, сохраняющие внутри себя доверительные отношения. Эти примеры больше походят на исключения. В основном сталкиваться приходится со случаями разводов, многолетними конфликтами родителей и детей, ожесточенными схватками при дележе наследства и прочими разногласиями.
Моё детство пришлось на время позднего СССР. Я хорошо помню частые застолья по праздникам, когда собирались все члены семьи, включая дядь, тёть, двоюродных братьев и сестёр, а порой и троюродных родственников. Инициаторами встреч всегда были бабушки с дедушками, то поколение, что большую часть жизни прожило при Советском Союзе. Их отличала не только любовь к семейным застольям, но и трепетное отношение к внукам. Со временем возраст брал своё. Обязанность собирать семью вместе уже ложилась на поколение моих родителей. К тому моменту СССР распался, население окунулось в мутные воды дикого капитализма, люди жаждали материальных благ и счастья потребления. Было заметно, что традиции семейных посиделок не особо вписывались в новую реальность. Время приучало людей к эгоизму, пестуя в них стремление всё грести под себя.
Идеология потребления не пришла в нашу страну с началом 90х. Она формировалась задолго до крушения Союза. Советские граждане постепенно приходили к убеждению, что наличие в квартире югославской стенки и японского видеомагнитофона куда важнее победы коммунизма. Тезис "Нам должно быть хорошо" постепенно сменялся тезисом "Мне должно быть хорошо". Слово "Нам" с годами сворачивалось, как шагреневая кожа. Сначала из него выпало государство в целом, потом рабочий коллектив. Вскоре под сокращение попала семья. Своими перестали считаться двоюродные-троюродные родственники, не говоря уже о прочей седьмой воде на киселе.
В наши дни деградация семья дошла уже до того, что родители не любят собственных детей. Еще по старинке на свадьбах мамы и папы могут озвучить ритуальные напутствия касательно внуков, сыграть на публику уважение к семейным ценностям. На деле же старшее поколение бежит от тягот воспитания и с головой залезает в мещанскую ракушку. Семья сводится до двух человек. Дети, ставшие взрослыми, выкидываются из тесного мирка двух эгоистов. Стареющие супруги хотят от молодых только одного, чтобы те не доставляли лишних переживаний, покушаясь на мещанский покой.
Не сложно догадаться к чему мы движемся дальше. Речь уже идёт о семье, состоящей из одного человека. Перспектива удручающая. Остается только уповать на то, что точка невозврата ещё не пройдена. Уже знаю наперёд, что мне поспешит возразить масса людей. Посыплются примеры удачных семей, где все держатся друг за друга, бабушки нянчатся с внуками, а родители души не чают в детях. Перед всеми этими прекрасными семьями я снимаю шляпу. Дай Бог им здоровья, терпения и любви. В то же время большая часть моего окружения свидетельствует о том, что средняя температура по больнице не в пользу семейных ценностей. Периодически мне приходится слышать от молодых людей возглас возмущения: "Ну как же так! Неужели меня не любят мои родители. Ведь я их ребенок. Они должны меня любить!" На это приходится отвечать: "Успокойся. Твои родители, конечно же, тебя любят. Но себя они любят сильнее".
