Пока нас не было, накопилось изрядно всякой мелочевки, нудной и раздражающей, так что пришлось, образно говоря, засучив рукава, разгребать эти завалы. Эх, хорошо Гусевым, у них-то, считай, так и продолжается необъявленный отпуск. А мы, получается, за всех сейчас отдуваемся. С другой стороны, не дай Бог с Орфанией что-нибудь произойдет, погон ребятам уже не видать, вмиг из Конторы с волчьим билетом вылетят.
Одно хорошо, мы хоть с Таткой наконец-то объяснились. По её мнению, сейчас гулять с ней не светило никому. Но я, по крайней мере, был первым в очереди. Уже отлично. А там рано или поздно либо младшие братья наконец-то женятся, либо ей самой надоест изображать няньку при двух здоровых лбах. Так что шансы у меня были просто отличные.
Кого во всей этой ситуации было откровенно жаль, так это Гошу. Она бросала на Циркача настолько пламенные и тоскливые взгляды, что только слепой и тупой не понял бы, насколько она влюблена в Дятлова. Но тот предпочёл отмораживаться. Кто его знает, может, Игорь и прав. Он ведь наш старший в команде, ему совершенно точно не до шашней с подчинённой. Но любовь зла, а Гоша как назло втюрилась именно в него.
Я, если честно, тоже не до конца определился, потому что стараниями Фани Павлинова то и дело выглядела такой красавицей, что я мысленно начинал выбирать между нею и Таткой. Вот только не надо старых песен про верность и тому подобное. Я никому ничего ещё не обещал и встречных обязательств тоже не получал. Но боюсь, подкатывать сейчас к Гоше с утешениями — верный способ получить промеж глаз и навсегда вылететь из друзей, чего бы я совершенно точно не хотел. Ладно, потерпим, а там глядишь — и всё само собой наладится.
На следующий день полковник обрадовал нас известием, что заключен под стражу Касумов-старший, и ни о каком выходе под залог и речи не идет, так что ура-ура. Можно слегка выдохнуть.
— Как это его всё-таки повязать умудрились?
— Спасибо нашему незадачливому киллеру. Сдал посредников, через тех вышли на заказчика.
Я едва не застонал. Нет, только не это!
— Макс, ты чего? — засёк мою скривившуюся физиономию Денис Валерьевич.
— Только не говорите, что нам теперь ещё и над киллером этим кудахтать прикажут.
— Успокойся, за ним смежники присмотрят. Тем более певица ваша — лицо гражданское, свидетель, который лично никому ничего плохого не сделал. А тут человек занимался противоправной деятельностью, в чем и был изобличен. Так что за пределы камеры ему ход закрыт.
— Получается, стоит порадовать Орфанию, что она может возвращаться домой? — осторожно поинтересовался Циркач.
— А вот не спеши, — покачал головой Скворцов. — Мы же не знаем, действовал этот киллер в одиночку, или Касумов сразу нескольких нанял. С его деньгами это даже не проблема, а так, накладные расходы. А дело это — оно как карточный домик. Убери одну из несущих карт и вся конструкция под обрушение угодит. Поэтому до суда продолжаем беречь нашу девочку как зеницу ока. Сдаётся мне, всё обвинение будет строиться именно на её показаниях. А киллер там пристяжным пойдёт, для большего эффекта.
Ещё через три дня полковник вошёл в нашу комнату мрачнее тучи.
— Что случилось? — встрепенулась Павлинова.
— Нет больше киллера. Застрелен во время перевода из здания в здание при попытке к бегству.
— Это же однозначно убийство, которое организовал Касумов! — выпалил я. — Пусть трясут его адвоката и личных помощников! То, что сам глава этой шайки арестован, не означает, что у его подручных тоже связаны руки.
— Сам такой умный родился, или подсказал кто? — с явным неодобрением посмотрел на меня Денис Валерьевич. — Этим уже отдельно занимаются. Но от того, что выгонят или посадят пару-тройку коррумпированных смежников, конкретно наша ситуация лучше не станет. Как у Гусевых дела?
— Пока всё отлично, — отрапортовала Гоша. — Орфания из дома нос не кажет, даже к окнам не подходит. По словам Лёши, целыми днями сидит в углу с их старой гитарой, что-то там себе бренчит и записывает в блокнот. Говорит, делает наброски для нового альбома.
— В голос поёт?
— Нет, я тоже об этом спросила. Только струны перебирает. Остальное максимум что шепчет. Так что соседи её не услышат и не вычислят.
— Хоть у кого-то со здравым смыслом полный порядок, — выдохнул полковник. — Ничего, надеюсь, очередное заседание суда переносить не будут. Да и Татарскую эту поведем туда хоть в каске и бронежилете, если придётся.
Надо ли говорить, что оставшиеся дни мы провели, мягко говоря, в весьма некомфортном режиме. В выходные еще и матушка позвонила. Я аж оторопел, когда увидел её имя на экране смартфона. Решил ответить, хотя что-то внутри меня настоятельно требовало сбросить звонок. Эх, моё любопытство меня когда-нибудь погубит, боюсь.
— Здравствуй, Максимушка, — защебетала она в трубку.
— Привет, мам, — как можно нейтральнее отозвался я.
— А что ты к нам в гости не приезжаешь? Совсем нас с папой забыл. Нехорошо это.
Не понимаю, за кого она меня держит? За полного идиота? Ладно, похоже, пора дать ей понять, где именно и кем я работаю.
— Зато тебя Боренька обихаживает. Он тебе, конечно, не родной сын, как и я Павлу Витальевичу никто, зато такой вежливый и заботливый. Он тебе, кстати, сказал, что у него сестра-двойняшка имеется? Или они на пару со своим отцом об этом умолчали?
Мама явственно поперхнулась и теперь, похоже, лихорадочно пыталась сообразить, как же со мной дальше разговаривать. Я её не торопил.
— Я… думала… может, приедешь как-нибудь на ужин, расскажешь, как у тебя дела.
— В присутствии Павла Витальевича я о своей работе ни слова не пророню. После того, как меня прошлый раз едва не отправили к праотцам за отказ сотрудничать с ним, это самое малое, что я могу сделать для своей безопасности.
Да, я сознательно шёл ва-банк. Да, я понимал, что мама, скорее всего, не знала и четверти того, о чём теперь осведомлён я. Но продолжать вслед за ней косить под блаженного ради удовлетворения самолюбия Воронецкого? Да пусть вам Боречка отдувается вместо меня! Он прямо создан для этой роли, лизоблюд несчастный.
— Я… не понимаю, о чём ты говоришь, — залепетала маменька.
— Всё ты прекрасно понимаешь, — рявкнул я на родительницу, уже не сдерживаясь. — А если не догоняешь чего-то, спроси своего мужа напрямую. Он тебе, конечно, не ответит, но ты и так по его реакции всё прекрасно поймешь. Если когда-то он и был хорошим разведчиком, то теперь те времена давно прошли. Он — самый обыкновенный функционер с массой комплексов. А я ему больше не мальчик для битья. Пусть на своем родном сынишке тренируется, если ему так приспичило. Хочешь меня увидеть? Ты знаешь, где я живу. А лучше всего, позвони днем, я тебе скажу, в какое кафе подъехать. Посидим, поговорим, перекусим. А в доме Воронецкого ноги моей больше не будет. Всё, мне пора. Если соберёшься — позвони на неделе. А в квартире вашей я больше не появлюсь.
Я чуть ли не хруста впечатал иконку отбоя звонка, одновременно отметив, как дрожат у меня руки. Надеюсь, перезванивать она сейчас не будет, иначе я точно сброшу её звонок.
Команда: дело 203. Часть 22
Мой личный канал писателя: https://t.me/romanistca
#сентиментальный роман #авантюрный роман #юмор #приключения #седлова