Он был огромный, рост достигал почти двух метров, кулачищи как буханки, на необъятной шее громоздилась голова с квадратным подбородком. Зато глаза у него были голубые, с поволокой, обрамлённые густыми ресницами. За его устрашающий вид и упёртый характер кликали его Каток.
Катя. Котёнок. Миниатюрная шатенка, роста 150 в прыжке, с белёсыми ресницами и невыразительными глазами. Зато очень ласковым характером, заводная и звонкая. Как они стали парой никто уже и не вспомнит, вроде так было всегда в деревне Сосновый Бор, Катя и Каток были неразлучны. Со школы. Он ещё тогда был долговязым верзилой, гонял на мопеде, ждал ее после уроков. Стоял вальяжно облокотившись на свой мопед. Она бежала, запрыгивала на него, он ее кружил, ласково убирал за ушко непослушную прядь и одевал шлем. И они уезжали, вдвоём. Для этих двоих вообще никто вокруг не существовал, они были парой неразлучников. Везде появлялись вместе.
Больше всего запомнился пикник, посвящённый выпускному классу. Нет, ну сначала дискотека, конечно. Котёнок была в голубом платье, нежная как цветочек, ее талию обтягивал атласный синий бант, а ногах были тоненькие босоножки. Такой же бант украшал ее волосы, распущенные, подхваченные лентой. А Каток был в рубашке, и в синих брюках в тон банту. Фурор. Они танцевали как заводные, а когда кружились в медленном танце, о все смотрели только на них. Это не был какой то особенно отрепетированный танец, нет. Это был танец двух любящих людей. Он большой, обнимал ее как крыльями, заслоняя собой, а она малышка просто прижалась к нему, нежно и доверительно. А потом пикник, рассвет. Он заботливо укрывал ее пледом, они все время шушукались и смеялись. Они вроде были со всеми, но как единое целое. Нет никто не воспринимал их отдельно. Котёнок и Каток.
Все понимали эти двое поженятся, останутся в селе и нарожают кучу детишек. —Каток, куда поступаешь? - спросил Валерка друга и одноклассника.
—Мы с Котёнком в агрономный, решено уже.
После разбросала судьба нас в разные города и страны. Я с родителями уехал покорять столицу, поступил на инженера. Да, много всего было. Женился, развёлся. В деревню я вернулся через 20 лет. Знаете как-то тянуло, щемило в груди. Ночами снилась родная, звала меня.
Списался с одноклассниками, кто и как чем живет, договорились встретится. В деревне жили трое из класса. Каток, ну я и не сомневался что он-то не оставит дом родной. Лешка вернулся после долгой службы в разных частях света, растерял свою семью, себя и тихо попивал в своей избенке. И боевая Светка, осталась, за местного замуж вышла. У Светки муж фермер, изба большая, сад, банька, у неё и договорились встретится. Приезжал я и пятеро ребят из нашего класса. Мне было интереснее всего посмотреть на Котёнка и Катка.
Светка постаралась на славу, стол ломился от закуски, салатов и фермерских продуктов. Ну и мы все не с пустыми руками. После крепких объятий и приветствий, кое-как уселись.
-А где наша легендарная парочка? Я крутил головой и не видел их.
Светка как-то странно на меня взглянула. За столом все замолчали. Разлаялась собака, в калитку кто-то вошёл. Это был Каток. Нет, не так. Это была тень Катка. Сутулый, длинный, с бородой, прихрамывающий он устало плёлся. Его глаза выцвели и были окружены морщинами, рот плотно сжат. Он подошёл к столу, по очереди всем пожал руку, каждому смотрел в глаза. Не улыбался. Когда приблизился ко мне, он так-же посмотрел и я увидел печаль, выцветшую, глубокую печаль.
—Садись, садись рядом с Пашкой, вон я тебе уже налила, засуетилась Светка.
Он присел, крякнул, чокнулись и опрокинули. Потом как-то полилась беседа, Каток молчал больше, иногда оживал, если речь заходила о деревне, вставляла своё мнение, делился планами развития. Я все же не выдержал.
—Где Котёнок, колись? Я тебя впервые вижу одного.
—Паш, а давай к ней зайдём, а? Здесь она, недалеко.
—Вы что разбежались что-ли?
—Пойдем, Паш, пойдём
Я видел, что это для него важно, да и самого одолевало любопытство. Ведь как и многие, я завидовал такой любви и часто вспоминал нашу парочку.
Он пошёл впереди, прихрамывая. Повёл меня тропинкой, молча, вдоль посадок, мимо озера, на холм.... Я уже и обиделся за его молчание и неудомевал зачем я поперся.
Пришли мы на кладбище. Он шёл вперёд, по аллее. И тут до меня дошло, что Котёнка не стало. Никто не обмолвился словом. Почему. Что за странное молчание.
Над ее могилой парил нежный белый ангел из мрамора, стояла аккуратная скамейка, столик и весь холм был усыпан цветами синего цвета.
Каток преобразился. Видно было что он здесь проводит много времени.
—Прости я не знал... Давно?
—Почти 15 лет, он взглянул на меня. Это хорошо что не знал, я рад был услышать о ней как о живой.
—Как это произошло?
Сын. Большой очень, не смогла она, не справилась. Врачи поздно одумались, прокесарили. А уже все. Нет моего Котёнка. Я виноват, я.
—А сын?
—У сестры растёт. Не смог я. Не принять, не полюбить. Деньгами помогаю. А видеться не могу.
—Но как, это же ее продолжение, ваш ребёнок. Ты что и не женился?
—Как я могу? У меня кроме Котёнка и женщин не было, не в мыслях не в жизни. А в сердце она одна. Я все понимаю, но не могу. Маленький был он, сын, ездил к нему, смотрел. Но ничего, только боль. Эта боль мне жить не даёт, спать не даёт. А его и видеть не могу. Живу вот только, чтобы он не всем не нуждался, квартиру ему купил, занятия оплачиваю, деньге сестре отправляю.
—А зовут то сына как?
Он молчал. Как будто трудно ему произнести имя своего ребёнка.
—Женька.
—И что 15 лет ты мучаешь Котёнка своей тоской, памятью и при этом не даёшь ей покоя отдав сына сестре? Ты представляешь как это для матери?
—Я не живу, я жду своего часа. Нет мне жизни без неё и не будет. И ему, сыну, не надо жить с таким отцом. Там, у него все, там семья, его любят. А я нет. Нет во мне любви, здесь она вся лежит.
Мы ещё долго сидели, молчали. Потом пошли к деревне. У калитки Светкиного дома попрощались, Каток пожал мне руку. На прощанье сказал:
—Паш, спасибо. Что навестил ее, что со мной поговорил. Ты приезжай. Мы будем рады. И пошёл.
