Небольшой пролог. После того, как я написал статью «Кох в Америке», и вскользь упомянул, что считаю некоего ученого Виктора Викторовича Лобанова главным специалистом по Коху (а себя, при этом, ставлю на второе место), мне поступили вопросы от взволнованных читателей. Некоторые из них выразили недоумение таким заявлением с моей стороны. Аргументация этих моих уважаемых подписчиков основательная: они читали учебник Коха (некоторые даже оба его учебника), а кое кто даже удостоился чести учиться его учеников или учеников его учеников.
Чтобы упокоить общественность, поспешу снять свои претензии на второе место, а вот относительно упомянутого специалиста В. В. Лобанова останусь при своем мнении. По той простой причине, что Лобанов единственный из ныне живущих ученых, получивший доступ к архиву Коха и досконально его изучившим. В его распоряжение попали рукописи Ивана Эдмундовича, его неопубликованные обучающие программы, личные письма, в том числе переписка с издателями, рецензентами, учениками и многое, многое другое.
Впереди – новые научные статьи Виктора Лобанова, посвященные феномену сценического фехтования в СССР и деятельности И. Э. Коха, из которых все мы, специалисты и любители сценического боя узнаем много нового и интересного.
А пока, вернусь к теме моей сегодняшней заметки, которая, можно сказать, тоже посвящена Коху.
Я был знаком с некоторыми членами семьи Ивана Эдмундовича Коха. Я хороша знал его дочь, Алену Ивановну, и даже несколько лет работал с ней вместе в СПбГУ. И один раз, я встретился с Лидией Николаевной Масловой, второй женой профессора.
Во время этой встречи произошло кое-что интересное. Лидия Николаевна рассказывала мне о своем знаменитом супруге и, в качестве иллюстраций, доставала из самых дальних углов квартиры все, что имело отношение к этому рассказу. Так на свет были извлечены многочисленные старые фотографии, газетные вырезки, подарки учеников (например, подарок от Кирилла Черноземова – кинжал Гольбейна, закрепленный на доске с выжжеными фигурами фехтовальщиков), сувениры, книги… И вот, в какой-то момент, Лидия Николаевна извлекла четыре плоские картонные коробочки…
При ближайшем рассмотрении, это оказались старые кинопленки, на которых были записаны какие-то занятия Коха. По крайней мере, так предположила Лидия Николаевна. Ну и, поскольку я в то время очень плотно работал с телевидением, она передала эти пленки мне, для реставрации и сохранения.
Спустя какое-то время, в моей жизни произошли перемены, приведшие к нескольким переездам. Народная мудрость гласит, два переезда равны одному пожару. В общем, бесценные пленки оказались утрачены.
Однако, я точно знал, что ни я , ни кто из членов моей семьи, не могли выкинуть никакие раритеты связанные с кино и телевидением. И вот недавно, предприняв решительные усилия и перевернув вверх дном мою дачу, я отыскал заветные раритеты!
Три катушки 8-милиметровой в аутентичных картонных упаковках, и еще одна магнитная пленка. Рукописные названия обещают много интересного. Наример, пленка №25 «Юбилей Коха», проверенный в 1972 году. Значит, вероятно, речь идет о юбилее 71-го, когда профессору исполнилось 70.
Поенка №22 – «Защита кандидатской диссертации».
Пленка №15 – «Кино, ЛГИТМиК 1971 – 1973».
Пленка без номера – «1967. Танец. Экзамен Макарьева. Алёна Кукольники (здесь наверняка присутствует молодая Алена Ивановна, дочка Коха и, впоследствии, заведующая факультета театра кукол). Здесь же какие-то «Манеры»…
В общем, запускаю интригу: у меня в руках совершенно бесценный материал, который предстоит реставрировать, подвергать серьезному научному исследованию и осмыслению и, конечно, открывать для всех, кому интересна история советского (и не только) сценического фехтования.