Уголь – богатство донской земли (начало 2)
В предыдущих выпусках было рассказано о двух временных «отсечках» в истории, связанной с богатством недр земли войска Донского – каменным углем.
В конце первой четверти XVIII-го века о наличии горючего камня в донской земле знали не только донские кузнецы, но и в московской Берг-Коллегии. Но что делать с этим знанием, не представляли ни первые, ни вторые.
Ни заводов, ни промыслов, ни людей (казаки не в счет), во всей земле войска Донского не было. Московской метрополии было не до промыслов в полуденном крае, своих проблем хватало. К тому же еще свежа была память о булавинском восстании, и желания лишний раз злить казаков не было.
Заниматься же горным промыслом войсковым казакам было немыслимым делом, это противоречило образу жизни сообщества воинов. Им под страхом смерти с древних времен запрещалось заниматься не только горнозаводским делом, но и хлебопашеством. Так и прошло полвека в «угольном безмолвии» на Дону. Казаки жили своей жизнью, воевали и хранили традиции.
Но на «высшем уровне», кое-что происходило. Прежде всего, в теоретической части разведки и добычи каменных углей, поскольку практическая часть не выходила за уровень «собирательства и ломки угля».
До середины века разведка и технология добычи каменного угля были неизвестны, и практически нигде не применялась в России, в отличие от Европы. Первые сведения на эту тему стали доступны «широкой общественности» благодаря двум публикациям в начале шестидесятых.
Первым в 1760 году был опубликован труд Ивана Андреевича Шлаттера (1708-1768) «Обстоятельное наставление рудному делу», в котором в качестве приложения шел раздел «о каменных угольях, и о добывании оных». Этот раздел Шлаттер написал по материалам труда шведского горного мастера Мартина Триволда, который прослужил в Англии и Шотландии при угольных копях. Все «Наставление» написано на высоком научном языке (того времени), отличалось четкостью, ясностью и популярностью изложения. Содержало много качественных гравюр, поясняющих технологию работ и сегодня, представляющих эстетическую ценность.
Шлаттер (Johann Wilhelm Schlater) был горным инженером немецкого происхождения, с 1760 по 1767 год занимал пост президента Берг-Коллегии. За счет коллегии данный труд был издан, было отпечатано 1025 экземпляров.
В 1763 году был опубликован труд великого русского ученого Михаила Васильевича Ломоносова «Первые основания металлурги, или рудных дел». Пособие перекликалось с предыдущей книгой, но больше была ориентирована на разведку и добычу металлических руд.
21 октября 1773 года в Санкт-Петербурге было основано Горное училище, которое стало «альма-матер» не одному поколению горных инженеров. Указанные выше книги долгое время были основными пособиями, по которым изучали горное дело.
К началу восьмидесятых теоретически должны были появиться доморощенные дипломированные специалисты по разведке и разработке каменных угольев. Но тут желающих поискать уголь в земле войска Донского поджидала «неприятность». Екатерина II ликвидировала горную привилегию Петра I. В 1782 году вышел Манифест императрицы о праве собственности на землю и недра, который запрещал ведение разведки, добычи без согласия на то хозяев земли.
Донская земля, как известно, было дарована монархами казакам в вечное владение. Поэтому рудознатное дело в земле войска сошло «на нет», так и не начавшись. Вроде бы даже вышел сенатский указ о запрете разработки угля на Дону, мы его не нашли. Да и без него, все было предельно ясно.
Показателен случай с отставным донским казаком Василием Гориным, о котором стало известно из материалов Берг-Коллегии. За пару лет до Манифеста, Горин с земляками Еремеевым, Шапошниковым и Наумовым и со «стальным мастером» из Тулы Федотом Левикиным (Левыкиным), произвели разведку месторождения каменного угля, железной и свинцовой руды по рекам Талой, Каменке и Нагольному кряжу в Миусском округе войска Донского.
Образцы руд были отправлены в Берг-коллегию, от которой Горин получил разрешение в течение 2-х месяцев вести добычу указанных руд. Но войсковой атаман А.И. Иловайский запретил вести какие-либо работы. Горин не унимался и добился указания от Берг-коллегии войсковому атаману не чинить препятствий. Несмотря на это, Иловайский выставил караул у шурфов и арестовал рудознатцев. Горину удалось скрыться, он объявился в Москве и стал добиваться освобождения товарищей. Дело через Сенат дошло до самого Потемкина, на что тот сообщил Сенату, что разработка угля на земле войска Донского может «нарушить спокойствие. Иловайский «достал» Горина, арестовав его с формулировкой «за дезертирство». После следствия он с компаньонами был выслан за пределы войска. Вот так закончилось очередная попытка разработки угля и руд на Дону.
Тем не менее, интерес к поиску каменного угля в южном крае только возрастал. Об этом известно из ордеров Потемкина Обер-штер-кригс-комиссару М. Л. Фалееву, который был одним из морских начальников, строивших Николаевский порт и корабли. Распоряжения о поиске угля в окрестностях Николаева и о поощрении профессора Ливанова за находки залежей угля и других полезных ископаемых, говорят о поисках альтернативы лесу, используемому при строительстве Николаева и других портов и запасы которого были не безграничны. Уже в последние дни жизни Потемкин обратился к Фалееву с распоряжением оказать помощь в разработке и доставке в Таганрог угля, найденного капитаном Скорняковым в донецких дачах. Для этого предлагалось коменданту Таганрога Каспарову И.П. выделить 40 каторжан для работ, а показать где и как ломать уголь, предписано сержанту Лебединскому.
Единственная информация о причастности к разработке каменного угля на Дону донских казаков после опубликования Манифеста относится к рубежу 1790 года. При этом появляется легендарная личность донского казака с очень редкой фамилией похожей на Двуженов (Двуженов, Двухженов, Двужаннов …). Имя его тоже варьируется в разных источниках (то ли Иван, то ли Никифор). Ключевой для понимания происходящего является фраза: «…вызвался поставить в порт Таганрога 3000 пудов угля». А дальше «понеслось»: он вел поверхностную разработку в Миусском округе войска Донского вблизи хутора Платова на речке Крепенькой, где в дальнейшем получил развитие Боково-Хрустальский угольный район, у станицы Гундоровской, у станицы Екатериненской и т.д. Даты события скачут, «как карась на сковородке». И вообще, данный казак был чуть ли не первым углепромышленником Дона. Никаких первоисточников и документов на этот счет нет!
С большой вероятностью, все обстояло не так, и выскажем свою точку зрения. Разработка и вывоз угля с казенных земель (с частных дач запрещал губернатор Каховский) Екатеринославской губернии в порты было очень трудной задачей. Занимались этой работой нанимаемые крестьяне или каторжане, или солдаты. Казаки за такую работу не брались, она не соответствовала статусу сословия. Тяжесть работ можно пояснить сведениями из жизни Бахмутского уезда: "В ноябре 1764 года из Бахмута …. за 6 верст для заготовления каменных угольев было отправлено солдат 10 человек. Работа их с возвратом продолжалась два дни с половиной, заготовлено тех угольев 12 четвертей весом 199 пуд один фунт. Привезено оное в Бахмут 10 человек работными людьми на 10 воловых подводах в 7 дней". Далее можно оценить объем работ, который предстояло выполнить, с учетом расстояния от Донца до Таганрога и количества угля. Действительно тяжко….!
Перевозился уголь подводами на волах по бахмутскому тракту, который проходил по Миусскому округу вдоль водораздела между речками Миус и Тузлов. И пройти этот путь без помощи донских казаков было непросто. Известно о просьбе Потемкина к войсковому атаману А.И. Иловайскому содействовать этому мероприятию. Поэтому и фразу «вызвался поставить в порт Таганрог», можно понимать как «обеспечить доставку», «содействовать доставке», «помочь с доставкой». По данным на 1795 год известно, что атаманом станицы Нижне-Рыковской города Черкасска был Григорий Двужаннов. В юрт этой станицы, входили и хутора вдоль речки Тузлов. Может это и был прообраз легендарного углепромышленника? Кстати в память о легендарном событии даже установлен знак в станице Краснодонецкой (бывшей Екатериненской), отражает ли он реальную историю – неизвестно!
Интерес и попытки использовать богатство, заключающееся в недрах же казенных земель соседней Екатеринославской губернии появилось в последнем десятилетии XVIII-го века, когда началось активное строительство портов и верфей на Черном и Азовском морях: Таганрог, Николаев, Севастополь, Херсон, Одесса.
Вначале поиск полезных ископаемых был поручен двум столичным профессорам – Матвею Ивановичу Афонину и Михаилу Егоровичу Ливанову, которых Потемкин, управляющего тогда Новороссией, переманил на ПМЖ в строящийся город Николаев. Они были специалистами по натуральной истории и земледелию, но попутно фиксировали выходы на поверхность угольных пластов и места с признаками рудных залежей. При обследовании долины речки Белой подтвердилась находка на землях капитана Ивана Яковлева, сделанная ещё Вепрейским и Чирковым в 1721-1722 годах. Там на обрывах и в оврагах выходили из-под земли пласты угля. А также обнаружились и признаки того, что кто-то когда-то этот уголь «ломал». Это было у местечка Селезнёвка, где в реку Белую впадали небольшие речки Селезень и Утка. Стало понятно, что необходимы не только наблюдения и исследования, но и проведение разведочных горных работ, на что требовались другие специалисты.
В начале 1790-х годов по инициативе князя генерал-фельдмаршала Г. А. Потемкина, была создана Черноморская горная экспедиция, Задачей экспедиции была разведка и разработка каменного угля и других руд. Начала свою деятельность экспедиция на территории Екатеринославской губернии в 1791 году, в бассейне реки Северский Донец. Ведущая роль в ней принадлежала надворному советнику Николаю Федоровичу Аврамову. Уроженец Урала, он с ранних лет под руководством отца занимался горнозаводским делом и благодаря таланту дослужился до звания горного офицера, был переведен в столичную Экспедицию о государственных доходах, представляющую тогда высшую горную власть, вместо упразднённой Берг-коллегии. А уже оттуда востребован Потемкиным для помощи в разведке и разработке каменного угля в Донецкий уезд (Донецком тогда назывался другой город).
Работу экспедиция начала в районе уже упоминаемого села Белое, в нижнем течении речки Белой, правого притока Лугани. Исследовав окрестности села, экспедиция поднялось вверх по течению речки Белой. У сел Селезневки и Ящиково они подтвердили перспективность ранее обнаруженного месторождение каменного угля и различных руд.
Аврамов организовал разработку выходивших на поверхность пластов угля. В качестве рабочей силы привлекались крестьяне различных сел Бахмутского и Донецкого уездов, присылаемые сюда уездными властями по наряду. С 17 июля по 4 ноября 1791 года с этого месторождения было добыто 41680 пудов каменного угля. Сначала его отправляли подводами в Таганрогский порт. Оттуда морскими судами шел он в Николаев, в то время главный порт на Черном море, а также в Херсон.
Маршрут доставки был непростым, уголь несколько раз перегружался, из-за этого он дробился, были большие потери. Была поставлена задача искать новые, более выгодные маршруты. Одним из них стал маршрут, пролегающий через порт Кичкас на Днепре, что ниже порогов. Аврамову даны указания поискать залежи угля ближе к Днепру. В октябре умер Потемкин, поэтому заботу об экспедиции взял на себя Екатеринославский губернатор В.В. Каховский.
Исследуя по его указанию берега Северского Донца, Аврамов обнаружил выходы пластов каменного угля на крутом правом берегу Северского Донца в урочище «Лисичья балка». Находились они на земельном участке (даче) крестьян села "Верхнее» (Третья Рота).
Аврамов 4 декабря 1792 года писал в рапорте на имя губернатора Каховского:«Во исполнение вашего превосходительства приказания ездил я за прииском каменного угля по берегу реки Донца, начав от слободы Серебрянки, вниз по течению до села Вышнего. И сколько нынешнее холодное время позволяло, старался делать по примечаниям разработки в разных местах. Напоследок при помянутом селе Вышнем, от оного вверх по Донцу верстах в четырех, в казенных к тому селу принадлежащих дачах, в боераке, называемом Лисичьим, найден мною слой каменного угля толщиною в аршин. В длину открыто шурфами на 25 сажен».
Неблагоприятные погодные условия (снегопады и морозы), помешали дальнейшему проведению работ. Аврамов провел испытание качества угля, вместе с рапортом отправил пробы угля в Екатеринославль Каховскому.
Выбирая между двумя месторождениями, Аврамов отдавал предпочтение последнему: «Взятой для опыту уголь при сем вашему превосходительству предоставляя, осмеливаюсь донести: благонадежность к получению оного в большом количестве есть уже несумнительна, что можно заключить и по толщине открытого слоя... Примеченные в том же буераке в разных местах слои угля изрядной толщины доказывают оного изобилие». И далее: «... Да, уголь по чинимому мною опыту оказался несравненно лучшей доброты, нежели тот, который открыт был в Донецком уезде при речке Белой».
Немаловажным фактором в пользу месторождения в урочище «Лисичья балка» послужило и его расположение на берегу Северского Донца, позволяющее возможность транспортировки угля по воде, поскольку его доставка волами в Черноморские порты составляла очень сложную проблему.
Началась подготовка к организации добычи угля. Так как по определению Аврамова пласт угля залегал здесь на глубине семи саженей, то работы решено было производить « по горному правилу штольнями». Лес для крепления он предложил Каховскому купить у Фалеева, который владел дубовой рощей на противоположном берегу Донца у селения Боровое. Поскольку Фалеев был лицом заинтересованным, вопрос решился быстро. Было срочно выкуплено у него три десятины леса, чтобы успеть «крепеж» доставить к месту работ по льду.
С весны 1793 года, после значительной подготовки, Аврамов развернул интенсивные работы в Лисичьей балке. Проходили наклонный шурф, брали уголь, крепили выработку. Однако работы продолжались недолго. Выработку вскоре затопило водой. Пришлось оставить ее, перейти в другое место и начинать все сначала. Продолжительное время Аврамов разрабатывал пласт каменного угля в балке Ореховой, которая располагалась в нескольких верстах от балки Лисичьей вниз по Донцу.
Информация от Аврамова о наличии пригодных для открытия горнозаводского дела месторождений каменного угля и руд, была получена и горным ведомством. В эти места летом 1794 года, был командирован Карл Гаскойн для решения вопроса о строительстве в этих местах чугунолитейного завода и разработки каменного угля. Аврамов несколько лет служил под его началом при строительстве Луганского литейного завода и только в конце 1797 года откомандирован управлять Камскими заводами.
Аврамова можно считать первым горным инженером Донбасса, который обладал знаниями и комплексно решал вопросы горного промысла: разведка, оценка качества, технология и, организация работ, транспортировка, применение.
Первая промышленная разработка каменного угля в Донбассе началась в Лисичьей балке, с началом строительства Луганского литейного завода, о котором мы рассказали в первом выпуске. Более подробно о первой технологии добычи на угольной копи Лисичьей балки, которая стала применяться впоследствии и на Грушевских копях, расскажем в следующем выпуске.