Эмиграция - всегда сложный с психологической точки зрения процесс. Начать жизнь заново в другой стране, даже если это Земля обетованная - испытание. С какими трудностями приходится сталкиваться эмигрантам и репатриантам, как их преодолевать, насколько Израиль оправдывает ожидания, кому в стране легко адаптироваться и как сделать адаптацию максимально простой, рассказывает психолог, год назад переехавшая из Москвы в Тель-Авив
С какими психологическими проблемами чаще всего сталкиваются эмигранты?
В первую очередь, депрессия. Она может выражаться в усталости, проблемах со сном, расстройствах пищевого поведения (кто-то ест мало, кто-то, наоборот, постоянно ест), в пассивности и безынициативности, трудностях с концентрацией внимания. Например, не идет язык новой страны, или нужно проделать ряд бюрократических процедур, чтобы подтвердить диплом, и это могло бы занять две недели, но занимает полгода. Ты отвлекаешься, забываешь нужные документы, пропускаешь визит в учреждение по странным причинам, или вовсе без причин. В этом состоянии все может казаться серым, сужается эмоциональный спектр (сложно радоваться, появляется ощущение, что ты не проживаешь жизнь, а смотришь сериал - как будто все это не совсем про тебя, а ты - только зритель).
Помимо депрессии, возникают тревожные состояния, которые иногда приводят к паническим атакам. Тревожность на почве переезда может усиливаться, что естественно. Если же у вас есть психиатрический диагноз, и вы проходите лечение, стоит запастись лекарствами и психологической поддержкой.
Обычно дети после переезда "регрессируют" - возвращаются на чуть более раннюю стадию психологического развития. Например, чрезмерно эмоционально реагируют на бытовые моменты отношений. Если, например, до переезда ребенок дошкольного возраста уже быстро засыпал сам в одно и тоже время, - после переезда ему становится так же трудно, как когда у него только вырабатывался этот навык. Дети младшего школьного возраста, которые хорошо разговаривали, умели договариваться, могут начать вести себя агрессивно и несговорчиво.
Дети переживают потерю привычного мира (бабушки, друзья, любимая воспитательница в детском саду, кружки по выходным, игрушки в своей комнате). Они попадают в круг сверстников, которые говорят на другом языке, им приходится ориентироваться на невербальные эмоциональные сигналы, которые не у всех сегодня достаточно развиты. Пока дети тратят силы на адаптацию, не стоит требовать от них больших достижений в усвоении нового языка и учебе.
Люди, которые приезжают в Израиль, часто испытывают диссонанс: их еврейская идентичность и представления о реальности не совпадают с той ситуацией, в которой они оказываются. Как с этим быть, как с этим справляются репатрианты?
Моя еврейская идентичность формировалась в разговорах на кухне у дедушки. Он был доктором социологических наук, собрал огромную библиотеку, занимался самиздатом в 60-е годы, и считал, что место, в котором ты живешь, нужно оставить после себя в лучшем состоянии. К нему приходили друзья с такими же бородами и чертами лица, говорили о многом интересном. Дедушка рассказывал о своих историях преодоления: когда ему приходилось быть во многих ситуациях умнее, сильнее, лучше, чем сверстникам, потому что он был евреем. Его, например, не взяли в МГУ при всех отличных оценках, приняли только в “Станкин”... Еврейская идентичность включает элемент сопротивления, желания защититься от внешней угрозы. У многих евреев есть родственники, получившие 10 лет без права переписки в 30-е годы. В советскую еврейскую идентичность входит этот страх.
В Израиль мы едем как в место, где нас точно примут. Это как сказка со счастливым концом. Золушка выходит замуж за принца, заканчивает одну историю и начинает другую. Но когда мы уже приехали, оказывается, что нужно очень много работать (не всегда по специальности). Приходится доказывать, что мы действительно хотим здесь жить, а не просто получить паспорт, а еще иметь дело с громоздкой бюрократией. Фактически, в Израиле градус преодоления не меньше, а то и больше, чем дома. В местной культуре повсеместно используются слова “савланут” (“терпение”), “лиат-лиат” (“потихоньку”), и “беседер” (“все хорошо”, “все в порядке”). Слово “беседер” упротребляют в разных значениях, например, “не парься, все как-нибудь будет”. Все не обязательно будет хорошо, но будущее наступит, и тебе нужно будет иметь с ним дело. Здесь острее ощущаешь, насколько жизнь зависит от твоей воли и решительности: ты день за днем принимаешь решения и делаешь что-то маленькое, что в целом приближает тебя к адаптации в этой стране.
Есть ли, с психологической точки зрения, отличие репатриации от эмиграции?
У репатриантов есть понимание, что Израиль их ждет, поможет и финансово, и даст возможность адаптироваться максимально безболезненно. Израильтяне с радостью помогают новеньким. Многие репатрианты говорят, что, когда они видят в большом количестве лица с типичными еврейскими чертами, то чувствуют себя дома, в безопасности, испытывают радость узнавания. Возможно, это связано с историей еврейского народа. Ты едешь туда, где тебя ждали, в место, которое создано для тебя. Это ожидание особенно сильно у религиозных людей, и они ощущают себя здесь более уверенно и комфортно. Израиль - религиозное государство, и все праздники, которые отмечают религиозные евреи, тут являются общепринятыми. Это поддерживает, дает ощущение общности. Репатриация - достаточно комфортная версия эмиграции.
Что самое сложное в эмиграции?
Человек в эмиграции лишается привычных опор. Очевидных, таких как тесные связи с близкими людьми, привычный уровень жизни, профессиональное признание. И таких вещей, о которых мы раньше и не подумали бы, что это наши опоры: понимание того, что тебе говорят на родном языке, прогулки по любимым местам, привычная еда. Если вы читали и готовились к этому заранее, можно надеяться, что все как-нибудь образуется и будет как дома, - однако на месте это все равно переживается ярко и трудно. Человек в привычной среде чаще всего имеет багаж знаний, опыта, навыков, на которые может опираться, и потому знает, что может на себя положиться. В иной культурной среде этот опыт, как правило, не совсем адекватен. Адаптация, как и узнавание языка, происходит постепенно: ты узнаешь слова, но не зная культурного контекста, не понимаешь нюансов.
Есть ли кардинальные отличия в самой жизни в Израиле и в России?
В Израиле во многом теряет значение то, кто ты сам по себе как человек и специалист. Тут порой более важно, кого ты представляешь. Например, есть “тыквенная алия” (волна репатриантов 2022 - 23), есть “колбасная” алия начала 90-х, есть ультраортодоксы, есть арабы, есть украинские беженцы. Каждая из этих групп пусть и не замкнута на саму себя, но она определяет человека и задает ему вектор развития. Здесь важна групповая идентичность и связи. Люди, которые ходили в один ульпан, или вместе служили в армии, часто дружат и помогают друг другу годами. Отдельный человек в Израиле как будто муравей без муравейника. Личный бренд здесь может работать скорее в узком кругу, и не так хорошо, как в России. Сарафанное радио, и нетворкинг, конечно, помогают в работе.
Как быстро человек, уезжая из своей страны, адаптируется к новой реальности сегодня?
С одной стороны, гаджеты, опыт путешествий, знание языков облегчают адаптацию. С другой - когда ты переводишь всё с помощью гугл-переводчика и ездишь на транспорте, не отрываясь от гугл-карты, это замедляет изучение языка и погружение в среду. Сейчас эмигранты часто сохраняют прежнюю работу (многие и так работали удаленно). Это значит, что большую часть времени люди остаются дома, не погружаясь в новую реальность. Поэтому адаптация сегодня, на первый взгляд, с бытовой точки зрения, происходит быстро и успешно, но в чем-то она оказывается поверхностной. 20 лет назад репатриантам не приходило в голову, что уехать в Израиль можно не навсегда. Они привозили с собой контейнеры с холодильниками и телевизорами, забирали что могли и заканчивали отношения с прежней родиной. Сегодня все гибче, но и менее фундаментально.
Насколько нынешняя эмиграция / репатриация из России адаптивна к среде?
Нынешняя эмиграция для большинства людей вынужденная, незапланированная. Это травматичный опыт, который всегда влияет на человека так, что ему становится труднее доверять людям, новому государству и обществу, сложнее положиться на новые опоры, которые он для себя находит. Когда человек захвачен травматическими переживаниями, ему трудно видеть перспективу своей жизни, планировать наперед, принять решение о том, где он захочет остаться надолго. По этой причине многие из эмигрантов сейчас адаптируются к новому месту настолько, чтобы можно было жить и работать, но им сложно “врастать” в новое общество. У многих остаются непроданные квартиры, работающие бизнесы в России. Это поддерживает, но это и такой груз, который не дает приземлиться, начать полноценную адаптацию.
Кому в эмиграции чаще всего хорошо? Интровертам, экстравертам, деятельным людям, рассудительным?
Лучше всего молодым людям, которым не нужно заново нарабатывать связи и статус, и пока не нужно заботиться о детях. Экстравертам немного легче чем интровертам - они больше общаются, потому что общение их заряжает. Деятельным людям проще, потому что они умеют делить большие проблемы на маленькие шаги, и не отвлекаться на рефлексию. Рассудительным людям больше свойственно погружаться в осмысление происходящего, поэтому трудности для них субъективно оказываются более весомыми.
Есть мнение, что где родился, там и пригодился. Народная мудрость права или нет?
Для большинства людей это, вероятно, так. Жить в своей стране легче, всегда есть ощущение, что здесь корни, которые тебя поддерживают и питают. С другой стороны, знаю тех, кто с юности был настроен уехать из родной страны. Некоторые из них говорят, что после длительного проживания в новой среде они чувствуют себя там дома, и все же привычно отмечают отличия в менталитете своего окружения от тех людей, с которыми привыкли общаться с детства.
Когда я думаю о “пригодиться”, мне приходят мысли об оставшихся в стране исхода, как говорят репатрианты, пожилых родственниках, которым нужна помощь. И еще, раньше я думала, что никогда не покину свою любимую страну. Даже если будет очень плохо, я буду делать то немногое, что могу, для людей в своей стране, чтобы жизнь менялась к лучшему. Я изменила свою позицию, но понимаю и глубоко уважаю людей, которые продолжают так считать.
Как себя вести человеку, чтобы быстро стать своим в новом месте, и почувствовать это место своим, присвоить его?
“Присвоить” новое место - значит получить опыт сильных, трогающих эмоциональных переживаний, связывающих тебя с этим пространством. Тогда у места появлятся история для тебя. Когда я думаю о доме, я вспоминаю прогулки с друзьями в местах силы, “свое” уютное кафе, мои занятия танцами, кружки дочки и ее любимую воспитательницу в детском саду. Чтобы быстрее почувствовать себя своим в новом месте, важно окружить себя чем-то подобным, что было важно для тебя раньше, и находить то привлекательное, что есть на месте. Присоединение к активностям помогает влиться в новую жизнь. Мне хотелось, например, найти хорошего гида и погулять по Тель-Авиву, посмотреть места с красивой природой, встретиться с коллегами, найти для дочки танцевальный кружок.
Для меня живая метафора опыта - глина. В каждой стране, куда я приезжаю, я нахожу мастеров керамики, прихожу в мастерские. Глина в каждой стране разная на ощупь, по разному лепится, с разной скоростью сохнет… Есть разные способы быть активным участником отношений в новом месте, и все они помогают тебе проявиться, закрепиться здесь, - как проявляется изображение на фотопленке.
Какой багаж (вещи, установки, настройки) стоит брать с собой в эмиграцию, а что стоит оставить дома?
Важно, чтобы багаж (во всех смыслах этого слова) был компактным. Когда жизнь становится путешествием, приходится отказываться от привязанности к вещам, быть готовым удовлетворяться тем, что есть сейчас, и оставить все это при необходимости.
Ценный багаж - умение находить свою позицию и удерживаться в ней, ориентироваться на интуицию. Многие из нас привыкают жить, ориентируясь на ожидания и мнения окружающих - родителей, друзей, партнеров. В новой среде этот опыт теряет релевантность. Конечно, постепенно новая среда начинает предъявлять себя и рассказывать тебе, каким тебе тут быть, но это происходит не сразу. Каждый день ты принимаешь маленькие и большие решения. Поэтому важно сформулировать, как ты чувствуешь себя в той ситуации, в которой находишься сегодня, как ты к этому относишься, и как, по твоим ощущениям, тебе следует поступить.
Кому полезна эмиграция? И чем полезна?
Опыт эмиграции помогает провести переоценку ценностей, стать более собранным, научиться лучше адаптироваться к ситуации, нестандартно мыслить. Чем больше контекстов, в которые ты вписан, тем больше у тебя возможностей и путей реализации. Многие эмигранты из тех, кому за сорок, радуются своему положению, потому что оно позволяет почувствовать себя как будто моложе: появляются новые знакомства, чувство легкости и открытости новому. Как будто ты снова студент. При этом опыт эмиграции забирает максимум ресурсов, поэтому я бы не назвала его однозначно полезным, - но эмиграция точно дает очень много нового опыта.
По всем вопросам, связанным с репатриацией в Израиль, обращайтесь в центр репатриации "Шалом" - https://shalom-center.ru/