Когда в доме заводится мышь, это одно. Но когда дома заводится влюбленная мышь, то каждый день превращается в приключение.
Мону я нашла давно. Кто-то из соседей переезжал и девочка-сирийский хомяк решила, что ей в этом доме не рады и надо бежать. Сбежала набив щеки едой и мы еще долго находили на ступеньках следы хомячьего пиршества. Когда еда закончилась, а добрые соседи не смешили угощать новой, неистовая валькирия подкинула саму себя мне под дверь. Серый от пыли хомячок вывалившись в песке оказалось белой девочкой с черным ушком.
Так у меня дома поселилась Мона. И сходство с Моной Лизой было разве что в таинственном взгляде, когда я спрашивала, - что у тебя опять за щекой?? За щеками оказывалось все, что было на столе в тот момент, когда там гуляла Мона. Щеки хомяка выходят в параллельное измерение и безлимитный склад сокровищ любого хомяка.
А потом меня завел себе мышь. Вернее так. Нас подругой завели себе два декоративных мышонка, которых кто-то выкинул в коробке на помойку. Мышей назвали Блохами, потому что именно на них они больше всего и походили, кормили детской смесью из пипетки и скоро мыши открыли глазки, показали всему миру ушки и характер.
Один Блох стал жить у меня, другой у подруги. Блох подруги вел себя спокойно, чинно выходил к обеду, повязывая салфетку, знал команды и был приучен какать в одно место. Мой блох сбежал в тот же день, когда я открыла его клетку чтобы поставить ему воду. Оказалось, что китайские блохи, то есть мыши умеют прыгать буквой Г и стартовать уже в полете. Наглая ушастая зараза приходила спать на мою подушку днем, когда я была на работе, ночью же топал по всей квартире и скоро я уже привыкла не обращать на это внимание, а просто кидать тапок примерно в сторону звука.
Но была у него одна слабость. Мона. Блох приходил к ней ночью и пел пискливые серенады. Хомяк же по ночам точила зубы об клетку и не отвлекалась на всякие там любови.
Блох стал приносить ей еду. Откуда-то, подозреваю, что от соседей он стал таскать семечки и честно делил. Мне под подушку - какашки и шелуху, ей - семечку на верх клетки.
Мона подарки ценила, хорошее отношение тоже, а может быть ей было интересно поместится ли это мелкое недоразумение с хвостом у нее за щекой.
Два дня я разбирала шкафы и мебель ища мыша, который каждый раз победно топал и пищал где-то у меня за спиной.
Мона молчала и смотрела на меня с таинственной улыбкой.
- Не ну хоть из женской солидарности сказала бы где он! Твой Ромео! - Мрачно сказала Я Моне.
"Вообще то мы разных видов. И просто друзья" - ответила Мона мне взглядом. Я потом гордо вышла из клетки погулять по столу.
"Ну? Догадалась?" - Спросил Мона. Я подозрительно на нее посмотрела. В последнее время Мона сидела наверху клетки, а не внизу, где был ее домик. И большую часть времени гуляла по столу.
Я подняла домик хомячихи. Там в гнезде из нарванной бумаги спал малолетний Ромео, укрывшись салатным листом.
- Хрен с вами. Живите в вашей коммуналке, - честно сказала я, но не забывая, что я тут старшая все же напомнила Моне, что Блох еще подросток, поэтому нечего учить его плохим привычкам.
Ну что я могу сказать.
Блох проснулся к вечеру, потянулся и чисто хомячьим жестом достал из за щеки семечку.
Мона смотрела на него с гордостью...