Сказать откровенно – я долго подбиралась к этой теме, потому что хотелось рассказать как можно больше. Благо, сегодня творчество Елизаветы Меркурьевны Бём в значительной мере изучено, ее наследие известно многим ценителям и знатокам русской культуры, информации о художнице довольно много.
Чем больше погружаешься в эти биографические факты, тем больше хочется рассказать, поделиться прочитанным, увиденным. Но формат первой публикации о художнике не позволяет углубляться в частности (и все равно получилась большая и при этом далеко не полная публикация о художнице). Поэтому сегодня крупными мазками нарисую словесный портрет художницы, ставшей своего рода флагманом в истории русского открытого письма.
В советское время творчество Елизаветы Бём подверглось критике, что в дальнейшем привело к тому, что имя художницы было почти забыто. И только в конце 80-х годов впервые после долгого перерыва издательство «Детская литература» выпустило сборник детских стихов и рассказов русских классиков с силуэтными иллюстрациями Елизаветы Бём. Одновременно на прилавках сувенирных магазинов стали появляться репринтные издания ее уникальных открыток с изображением детей и надписями в виде пословиц, загадок, народных прибауток.
Биографическая справка
Елизавета Бём (в девичестве Эндаурова) родилась 24 февраля (12 февраля по старому стилю) 1843 года в Санкт-Петербурге в старинной дворянской семье. Отец – Меркурий Николаевич Эндауров служил помощником бухгалтера в военном министерстве. Мать, Юлия Ивановна, была дочерью чиновника VI класса Богуславского полка.
«Во мне частично течет татарская кровь, – писала в своих дневниках Елизавета Меркурьевна, – потому что предки были татары, по фамилии Индо-гур, что значит "индейский кур" – петух. А грамотой, дарованной Иоанном III, фамилию переименовали в Эндаурову...
Я любила "эндауровскую" деревню. И жалею городских ребят, лишенных сельских радостей... И себя иначе не помню, как в деревне и обязательно окруженной детьми и рисующей на любом клочке бумаги их лица или животных...»
«Эндауровской» Елизавета называет родовое поместье – деревню Щепцы Ярославской губернии, куда семья выезжала на лето. А семья, надо сказать, была немаленькой: шестеро детей! Имение Эндауровых стояло в таком живописном месте, что имеющей талант к художествам девочке, было бы странно не начать рисовать все, что она видела вокруг. А родители поощряли творческие способности дочери…
Из воспоминаний Елизаветы Бём: «В 14 лет родители оценили мои способности и, перевезя в Петербург, отдали в школу Общества поощрения художников. Она находилась тогда в здании Биржи на Васильевском...
Счастливейшими годами были те, что я занималась в школе! А какие блестящие преподавали мастера! Чистяков, Примацци, Крамской!.. С каждой новой работой, особенно привезенной после летних каникул, я бежала на Невский в мастерскую Крамского».
К слову, Крамского Бём безмерно уважала и поддерживала с ним творческие связи и после окончания школы, из которой она выпустилась в 1864 году с отличием и стала первой женщиной, получившей художественное образование.
Счастливое замужество
Став дипломированной художницей, Елизавета с головой погружается в творчество. Рисует в основном карандашом и акварелью.
Спустя три года, в 1867 году, состоялось бракосочетание художницы Елизаветы Меркурьевны Эндауровой и скрипача (в дальнейшем преподавателя Санкт-Петербургской консерватории) Людвига Францевича Бёма.
Союз творческих людей оказался счастливым и прочным. Супруг во всем поддерживал жену. Большая семья, в которой родилось четверо детей, любила бывать вместе: в доме всегда звучала музыка, детский смех, атмосфера любви и доброты. И даже когда дети выросли и разъехались, внуки любили бывать в доме бабушки Елизаветы и слушать скрипку Страдивари, принадлежавшую некогда Бетховену, на которой виртуозно играл дедушка Людвиг.
Творческие успехи
Все эти годы Елизавета Меркурьевна неустанно работала и, как и в школе художников, получала заслуженные призы и награды за участие в российских и международных выставках. Она никогда не тяготела к большим полотнам, но ее акварельные рисунки неизменно пользовались популярностью и были признаны на самых высоких уровнях.
С середины 70-х годов XIX века художница стала работать в технике литографируемого силуэта. Это был период зарождения литографии, а потому пробовали свои силы в этой технике многие художники-корифеи: Шишкин, Суриков, Серов, Венецианов и другие. Однако Елизавету Бём современники часто называли непревзойденным мастером литографируемого силуэта.
Даже ее учитель Крамской восхищался: «И что за совершенство были эти силуэты! В них угадывалось даже выражение на лицах маленьких чернышей». И такой скрупулезный подход к рисованию силуэтов был вполне объясним, ведь большинство героев этих рисунков были те самые крестьянские дети из их семейного имения.
Каждую поездку в деревню Бём очень тщательно планировала и готовилась к ней, закупая подарки для деревенской ребятни. Щедро одаривала их и потом просила попозировать ей, что они с удовольствием и делали, потому что очень любили «Бёмиху» (не выговаривая ее имя и отчество, детвора дала ей такое прозвище).
За два десятка лет работы в силуэтной технике Бём выпустила 14 альбомов из серии «Силуэты»: «Силуэты из жизни детей» (1877), «Силуэты» (1879), «Пирог» (1880), «Из деревенских воспоминаний» (1882), «Пословицы в силуэтах» (1884), «Поговорки и присказки» (1885) и другие. Причем, издавались они не только в России, но и за рубежом.
Кроме того, художница проиллюстрировала полтора десятка книг: произведения Л. Толстого, И. Тургенева, И. Крылова, В. Гаршина, Н. Лескова, русские сказки.
Большим успехом пользовались и иллюстрации художницы Елизаветы Бём к произведениям Пушкина.
Конечно, как и многие художники той поры (например, Борис Зворыкин), Бём оформляла и, как сегодня сказали бы, печатную продукцию для светских раутов: программки, рассадочные карточки, меню и пр.
Открытки Елизаветы Бём
Но самую большую популярность художнице в среде простых граждан, не имеющих больших средств для покупки книг или картин, принесли открытые письма, или открытки. Всего было выпущено более 300 видов открыток.
Художница сотрудничала с Общиной Святой Евгении, издательством «Ришар» в Санкт-Петербурге и издателем Лапиным в Париже. Ее поздравительные открытки можно было встретить и в царской семье, и в шкатулке простой девушки из народа, и на стене в деревенской избе.
Стилистика открыток Бём очень узнаваема: неровные, словно пергаментные, края, тонировка бумаги, а главное – герои ее открыток – деревенские дети, изображенные в русском стиле, и точные и ёмкие надписи. Над надписями Елизавета Меркурьевна работала очень тщательно, выбирая подходящую из народных пасхальных песнопений, поговорок, присказок, загадок и пр.
Открытки разлетались огромными тиражами, издавались и переиздавались. Французское издательство даже пыталось заключить с Бём договор на эксклюзивное издание открыток. Художница отказалась, ведь это означало бы, что она не смогла бы издавать эти рисунки в России.
Эти картинки неоднократно демонстрировались на различных выставках в России и за рубежом, и не только на художественных, но и на промышленных – хрусталь, стекло, фарфор с ее рисунками, да и просто картинки производили фурор за границей.
В какой бы технике ни работала Елизавета Меркурьевна Бём, все ее рисунки отличает любовь к русскому народу, задушевность и чистота.
Умерла художница в 1914 году.
P.S.: сегодня ничего не сказала об одном из самых важных наследий ее творчества – «Азбуке». Этот труд стоит того, чтобы посвятить ему отдельную публикацию, и она будет непременно.
Благодарю за сканы открыток, использованные в публикации, друга канала @Михаил в.
Спасибо, что заглянули на чашку «Вечернего чая», подписывайтесь, следите за публикациями, комментируйте, размещайте в комментариях открытки из своих коллекций по теме.