Филин вёл себя с дочерью так, словно пригласил домой девушку после первого свидания – вёл себя неуверенно, стеснялся и был вовсе не хозяином положения. Он осознавал свою вину и понимал, что, если об этой маленькой пропаже узнает мать – ему конец. Маша сидела за кухонным столом, отец дрожащими руками пытался приготовить чай. – Мне жаль, что так вышло, – сказал он. – Да ладно тебе, – пожав плечами, ответила Маша, – ничего же страшного не случилось. – Не случилось, – повторил про себя Сергей. Он поставил на стол две кружки, слегка расплескав чай. Маша заметила его волнение, но не подала виду. – Зачем ты пошла в лес одна? Снова этот равнодушный взгляд и быстрое пожатие плечами. Сергей понимал, что теряет дочь. Не знает, чем она живёт, не знает, куда собирается поступать после школы. Отец был для неё лишь бесплатным развлечением на выходные. – А что мне ещё делать? – спросила Маша, отхлебнув из кружки. – Торчать в этой дыре? – Надо было хотя бы предупредить. – Я хотела побыть одна, – девушка опустила взгляд. – Что-то случилось? Повисла недолгая пауза, после которой Маша набрала в грудь воздуха и выдала на одном дыхании. – Что случилось?! А ты как думаешь – что случилось? Может, мама бросила тебя из-за того, что ты оставил меня тогда одну? Потом вы развелись, я стала жить на два дома, а теперь узнала, что мой папочка – психопат, придумавший себе монстра ради красивой статьи! А я вынуждена ездить к нему каждые выходные! Филин знал, что защитной реакцией Маши всегда было нападение и обвинение всех вокруг. Но никак не готов был сейчас услышать это от дочери. И всё, что он смог ответить: – Он не придуман, Маш. Но в ответ получил лишь усмешку. – Конечно не придуман. «Амдерма – закрытый посёлок ужаса, построенный на спине чудовищного змея», – процитировала она статью. – Может, ещё и вампиры существуют? – Боже… ты не понимаешь, о чём говоришь… После этих слов Маша резко дёрнулась, чуть не опрокинув кружку. Она зажмурилась и тяжело вздохнула. – Что с тобой? Тебе плохо?! – Спасибо за заботу, – успокоившись, ответила она, – вот только проявлять её надо было раньше. Девушка встала и вышла на крыльцо, захлопнув дверь. Филин остался на кухне, размышляя, стоит ли идти за ней, или лучше подождать, пока она успокоится. Он посмотрел на неё сквозь окно и отчётливо увидел то, что не должно было там быть – у его дочери торчал чёрный хвост с кисточкой на конце. Сорвавшись с места, Сергей открыл дверь и уставился на дочь. Никакого хвоста. Он зажмурился и протёр глаза. Показалось. Чёртова паранойя. Чёртовы существа. Он прочитал слишком много книг об этом. Пора было завязывать. Но то, что Филин заметил в руке дочери потом – его тоже не обрадовало. Маша стояла, облокотившись о перила, и пальцем стряхивала пепел с сигареты. – Что… ты куришь?! – Угу, – ответила она, затягиваясь сигаретой, – но ты же не расскажешь маме, правда? А то я ей тоже много чего расскажу. Сергею не оставили выбора. Прошло то время, когда он мог диктовать правила в семье. Теперь осталось только принимать всё как должное. Он встал рядом и тоже закурил. Перед ними – тёмный и жуткий лес, из которого раздавался тихий шелест. Где-то вдалеке было слышно, как проезжает поезд. И Маша, и её отец не проронили больше ни слова. Молча уставились вглубь леса и ждали, пока потухнут сигареты. Свидетелем этой сцены была лишь яркая луна. Филин первым выбросил бычок и пошёл в дом. Уже закрывая дверь, он услышал, как Маша еле слышно сказала: – Если тот монстр не придуман… лучше бы он тебя сожрал. Сергей бросил взгляд на дочь – та даже не обернулась. Её освещал тусклый свет ламп. Как десять лет назад он потерял жену, также понял, что его отношениям с дочерью пришёл конец. Развернуться и пойти спать ему мешало только чувство, что тут что-то не так. Также он ощущал себя, когда они с Ильёй поняли, что в шахтах живёт монстр, то же самое увидел в Ане при первой встрече. Но что было не так сейчас перед его глазами – понять не мог. – Спокойной ночи, – только и сказал он. – Надеюсь, больше в лес не убежишь. *** Тогда, десять лет назад, Филин превратился в худшую версию себя. Скандалы с женой, раздел имущества, таскание по судам изматывало его и только напоминало, какой он плохой отец. Выход нашёлся в алкоголе, который заглушал душевную боль. Сергей пил, менял работу, пытался построить новые отношения, но ничего не приносило радости. А по выходным, когда к нему приезжала Маша, он перебарывал похмелье, прятал бутылки в шкаф и делал вид, что всё нормально. Убеждал дочь, что их разрыв с мамой – это ненадолго, и скоро всё будет хорошо. Но с каждой встречей, Маша всё меньше верила отцу, огонёк в её глазах потух, и она приняла эти встречи как данность, а не как счастливо прожитые выходные. Вот и теперь в том самом шкафчике стояла ещё не начатая бутылка водки. Когда Маша ушла спать, Филин остался на кухне, и смотрел на алкоголь, как на старого друга, с которым ему наконец выпал шанс встретиться. Он сдался. Выпил две рюмки прежде, чем сделал то, что пообещал себе больше не делать – взял в руки книгу со славянскими мифами. Читая про водяных, леших и демонов – он больше не видел в них сказочности. Сергей понимал, что все они обитают где-то рядом. Может, даже в этом долбаном лесу. Но когда добрался до главы с демонами и бесами – отгонял от себя навязчивые мысли. Нет. Нет. Старик из хижины – самый обычный старик. Маша – его настоящая дочь, только с бурлящими гормонами из-за переходного возраста. Они не могут быть… не могут быть… но факты говорили сами за себя. Филин наконец понял, что пару часов назад на крыльце было не так. И ужаснулся этой мысли. *** Машу разбудил яркий свет. Она приподнялась на кровати и увидела, как Филин стоит в дверях и светит на неё фонарём. – Ты что, больной?! – сказала она, выставив вперёд руку и прикрываясь от света. – Обернись, – серьёзно ответил Филин, – посмотри на стену. Маша, не понимая, что происходит, подчинилась. – Где тень? Где твоя грёбаная тень?! Девушка вскочила с кровати и встала перед Филином. Она смотрела на него, как на сумасшедшего, и не понимала, о чём тот говорит. – Ты пьян! Ты опять нажрался! – крикнула она, толкая его и выбегая в зал. – Может, я и пьян, – ответил Филин, – но нормальные люди отбрасывают тень, когда на них падает свет! – Сначала тебе мерещатся монстры, теперь – галлюцинации. Знаешь что… зря тебя выпустили из клиники. Маша увидела на кухне полупустую бутылку водки, и её сомнения подтвердились. – Ты – грёбаный алкаш! Ненавижу тебя. Ненавидела всю жизнь! Лучше бы ты сдох и не доставлял нам с мамой проблем. Она взяла водку и протянула Филину. – На, пей. Может, словишь передозировку и тебя тобой же придуманные черти сожрут. На мгновенье у Филина промелькнула мысль бросить фонарь, напиться и забыться. Его ненавидит семья, его не понимает общество, даже родная дочь ищет укромное место в лесу, лишь бы не проводить с ним время. Но он отбросил эти мысли и вернул былую уверенность. – Не-а, – улыбаясь, ответил он, – чёрт здесь только один. Девушка разбила бутылку о пол и двинулась к выходу. Уже открывая дверь, она услышала, как Сергей крикнул: – Господи Иисусе! Боже всемогущий! Куда это ты собралась? Машу словно откинуло от двери. Она запуталась в ногах и упала. Филин медленно подошёл к телу, лежащему у входа, и сел рядом. – Что, не нравится имя Господа, да? – он усмехнулся. – Тень ты не отбрасываешь, Бога боишься, может, и это сработает? Сергей достал из кармана небольшой деревянный крест и выставил перед ней. Как он и ожидал, Маша закричала и скорчилась на полу. – У меня только один вопрос, – сказал он, уставившись на девушку. – Где. Моя. Дочь?! То, что раньше было Машей, разразилось ядовитым смехом. По одному её злобному взгляду Филин понял, что не ошибся. Сквозь копну её волос проросли маленькие рога, а сзади вырос хвост. Лицо трансформировалось в рыло злобной твари – с выпученными глазами, широким ртом и клыками вместо человеческих зубов. – Увидишь её в аду, – прорычало существо, бросившись на Филина. Тот едва успел отскочить, забежал в комнату и запер дверь. Быстро достал мобильный и набрал номер Ильи. – Илюх… срочно приезжай. То, что мы встретили в лесу – не моя дочь.