Московские переговоры глав МИД Азербайджана и Армении Джейхуна Байрамова и Арарата Мирзояна, состоявшиеся при посредническом содействии министра иностранных дел России Сергея Лаврова, не привели к каким-либо позитивным неожиданностям. Озвученные по итогам встречи заявления почти повторили те, которыми были охарактеризованы состоявшиеся в начале мая, организованные американским Госдепартаментом азербайджано-армянские переговоры в США. Суть московских заявлений, так же как и ранее - арлингтонских, сводится к тому, что достигнуто определенное взаимопонимание по некоторым моментам текста будущего мирного договора между Азербайджаном и Арменией, но к числу таковых не относится ряд ключевых вопросов.
Вне всяких сомнений, достижение полного взаимопонимания по всему кругу вопросов тормозит стремление Армении включить в мирный договор положения, которые так или иначе сохраняли бы элемент если не формального, то фактического неподчинения Азербайджану той части его территории, в горной части Карабаха, где проживают армяне. Лишившись практически всех возможностей прямого посягательства на азербайджанские территории по итогам 44-дневной войны, Армения теперь пытается сохранить свое влияние на карабахских армян опосредованно. К примеру, добиваясь создания неких международных механизмов контроля над диалогом между властями Азербайджана и армянскими жителями его Карабахского региона.
Однако итоги переговоров как на западных, так и российской площадках подтверждают, что подобные расчеты Армении не имеют ни малейшего шанса на реализацию. Поскольку Азербайджан отсекает любые внешние попытки, включая армянские, «вступить» в зону его суверенных прав над Карабахом. В этом убеждается, прежде всего, сама Армения, руководство которой все более осознает необходимость полного и безоговорочного признания с ее стороны территориальной целостности Азербайджана. Об этом свидетельствует произошедшее между арлингтонскими и московскими переговорами столь важное событие, как взаимное подтверждение территориальной целостности, с указанием площади международно-признанных территорий Азербайджана и Армении, в ходе переговоров Президента Ильхама Алиева и премьер-министра Никола Пашиняна в Брюсселе. Этот шаг, а также во многом обусловивший его такой мощный ход Азербайджана, как установление пограничного КПП в Лачыне, определяют основу нынешней ситуации в азербайджано-армянском урегулировании. Но в условиях, когда Армения продолжает отказываться от предлагаемого Азербайджаном прямого, двустороннего формата переговоров, без посредников, доведение процесса выработки и заключения мирного договора до логического завершения в немалой степени зависит от позиции последних.
Конкретно, Москва должна исходить из того, что Азербайджан примет все необходимые меры для полного утверждения своей юрисдикции на территории, где временно размещен российский миротворческий контингент. Похоже, это поняли на Западе, и определенные прорывные заявления, прозвучавшие на американской и европейской переговорных площадках, дают основание говорить о том, что в Вашингтоне и Брюсселе уже не строят никаких иллюзий насчет возможности подвисания, в какой бы то ни было степени или форме, суверенитета Азербайджана над горной частью Карабаха.
Что же Россия? По сути, ей дается сейчас второй шанс на одновременно позитивное и эффективное воздействие на ход азербайджано-армянского урегулирования. Кремль и МИД РФ много говорят о необходимости реализации трехстороннего заявления от 10 ноября 2020 года и других документов, подписанных лидерами Азербайджана, Армении и России, и даже представляют их в качестве безальтернативной основы для установления долгосрочного мира. Этому, конечно, можно возразить утверждением, что единственной основой мира между Азербайджаном и Армении может стать лишь сам мирный договор. Но в контексте российского подхода более резонен вопрос о том, достаточно ли сделала сама Россия для выполнения всех положений трехстороннего заявления?
За более чем два с половиной года по завершении 44-дневной войны так и не приблизилось предусмотренное трехсторонним заявлением создание беспрепятственного Зангезурского коридора. Но главное, Россия, чьи миротворцы находятся на территории Азербайджана - в Ханкенди и прилегающих местностях, - не добилась вывода отсюда всех армянских вооруженных сил. Тогда как это - еще одно принципиально важное требование трехстороннего заявления. Более того, сепаратистский режим продолжает свое существование именно благодаря прикрытию со стороны росмиротворцев, и из зоны временной ответственности миротворческого контингента РФ поступают все новые данные, свидетельствующие о его содействии сохранению армянских вооруженных сил на территории Азербайджана.
Таким образом, Россия, хоть и не открыто, но конкретными практическими действиями, демонстрирует, что в ее интересах - сохранение армянского сепаратизма в горной части Карабаха. Судя по всему, именно в этом «элементе» она видит гарантию сохранения своего военного присутствия на территории Азербайджана. Но если Россия, имеющая непосредственное отношение к региону и объективно располагающая немалыми возможностями для содействия нормализации отношений между Баку и Ереваном, и далее будет гнуть свою линию, поощряющую ханкендинских сепаратистов и, соответственно, сохранение территориальных претензий к Азербайджану в повестке самой Армении, то нанесет удар по своим долгосрочным интересам в регионе. Что, собственно, и наблюдалось в первый год по завершении войны, когда Россия, обладая монопольным посредничеством, не предприняла должных шагов в направлении заключения мирного договора между Азербайджаном и Арменией (разумеется, на основе безоговорочного взаимного признания суверенитета и территориальной целостности) и поплатилась за это внушительной активизацией Запада на данном поприще.
#политика #аналитика #переговоры #южныйкавказ #mediaaz