В своих статьях я часто привожу письма детей Императора Николая 2 к отцу, жены к мужу, а вот наоборот редко, сегодня я решила исправить эту оплошность, давайте посмотрим, что писал 46-летний Император Николай 2 своей 42-летней супруге.
25 ноября 1914 г. В поезде.
Моя возлюбленная душка Солнышко,
...Мы едем по живописному краю, для меня новому, с красивыми, высокими горами по одну сторону и степями — по другую. Со вчерашнего дня сильно потеплело, и нынче чудесная погода. Я долго сидел у открытой двери вагона и с восхищением вдыхал теплую свежесть воздуха. На каждой станции платформы битком набиты народом, особенно детьми; их целые тысячи, и они так милы в своих крохотных папахах на голове. Конечно, приемы в каждом городе были трогательно теплы. Но вчера в Екатеринодаре, столице Кубанской области, я испытал другие и еще лучшие впечатления — было так уютно, как на борту, благодаря массе старых друзей и знакомым лицам казаков, которых я с детства помню по конвою.
Прекрасную южную погоду в ноябре описывает Император Николай 2, а славный Екатеринодар - это наш нынешний город Краснодар.
Разумеется, я катался на моем автомобиле с атаманом, ген. Бабычем, и осмотрел несколько превосходных лазаретов с ранеными Кавказской армии. У некоторых бедняг отморожены ноги. Поезд страшно трясет, так что уж ты извини за мой почерк. После лазаретов я на минутку заглянул в Кубанский женский институт и в большой сиротский приют от последней войны, все девочки казаков, настоящая военная дисциплина. Вид у них здоровый и непринужденный, попадаются хорошенькие лица. Н.П. и я остались довольны виденным.
Любые посещения городов с 1914 по 1917 год (период Первой мировой войны) для Императора Николая 2, как правило, включало в себя посещение лазаретов и встречи с раненными.
Только что окончил завтрак. В поезде даже жарко. Мы катим вдоль берега Каспийского моря; глаза отдыхают глядеть на голубую даль: она напомнила мне наше Черное море и навеяла грусть. Невдалеке горы, чудесно освещенные солнцем. Как это досадно, — зачем мы не вместе? В конце-концов, разъезжать здесь — значит быть неизмеримо дальше от места войны, чем в Ковно или Гродно. Н.П. и я очень радовались тому, что ты туда ездила и видела наших друзей. Это письмо я отошлю тебе с курьером из Дербента. Конечно, это Петр Вел. взял это старое местечко в 1724 году — я не могу припомнить, где хранятся ключи; я знаю, что они должны быть в одной из дворцовых церквей, потому что я их видел, но не уверен, в какой именно.
Интересно, что сейчас ключи от ворот Дербента находятся в знаменитой, но не очень интересной (на мой субъективный взгляд) Кунсткамере.
Скажи Ольге, что я много думал о ней вчера в Кубанской области. Великолепен и богат этот край казаков. Пропасть фруктовых садов. Они начинают богатеть, а, главное, непостижимо чудовищное множество крохотных детей-младенцев. Все будущие подданные. Все это преисполняет меня радости и веры в Божье милосердие; я должен с доверием и спокойствием ожидать того, что припасено для России.
Многие ли из этих детей, будущих поданных уже совсем другой страны, выживут в лихолетье гражданской войны?
Эта вторая телеграмма от нашего Друга была подана мне на маленькой станции, где я вышел прогуляться. — Я нахожу ее высоко утешительной.
"Наш Друг" - это Распутин, чем дальше шла война, тем менее значимыми становились его записки для Государя.
... В дни моих заездов в Тулу, Орел, Курск и Харьков я был слишком занят и наполовину одурел, чтобы быть в состоянии написать тебе или даже телеграфировать — ты это должна была заметить; зато нынче настоящий отдых для всех нас; господа так же устали, как и я. — Но я еще раз повторяю: все наши впечатления восхитительны. То, что вся страна делает и будет делать до конца войны, — весьма замечательно и огромно. Часть этого дела я видел собственными глазами, и даже Федоров, с чисто медицинской точки зрения, совсем поражен.
В начале Первой мировой войны все еще были на патриотическом подъеме, несмотря на поражения и снарядный голод, зато когда стали выигрывать, к 1917 году настроения в обществе были с точностью до наоборот, но это было сделано в том числе и искусственно.
Но, любовь моя, я должен заканчивать, — целую тебя и дорогих детей горячо и нежно. Я так тоскую по тебе, так нуждаюсь в тебе! Благослови и сохрани тебя Бог!
Всегда твой муженек
Ники.
Черно-белые фотографии раскрашены мной. 👍Моя группа ВКонтакте История России в цвете. Телеграм-канал https://t.me/history_incolor
