Из тысяч текстов из Угарита ни один не демонстрирует яркий космополитизм и гражданский дух древнего сирийского города так, как поэма, которую современные переводчики назвали «Ритуал национального единства».
Текст, фрагменты которого были найдены в шести разных частях города в виде табличек из обожженной глины, начертанных алфавитным письмом Угарита, что говорит о его широкой известности, включает в себя конкретные ссылки на народы, которые торговали с Угаритом и граждане которых жили в городе. В поэме осуждаются оскорбления в адрес этих иностранцев и наиболее маргинализированных граждан города.
Поэма начинается с призыва к «праведности сына Угарита» - или дочери, в некоторых версиях. Затем он призывает к «благополучию чужеземца... будь то по утверждению хетта / будь то по утверждению алашиянина». Хетты и алаши были средиземноморскими народами, которые торговали с Угаритом и, как известно из других текстов, имели общины мигрантов в городе. Далее следуют аналогичные возгласы в адрес других групп, некоторые из которых сегодня малоизвестны. Затем в поэме воздается должное «угнетенным тобой [и]... обнищавшим тобой», а в некоторых версиях содержится призыв к «благополучию женщины». Ученые интерпретировали эти строки как выражение классового и гендерного сознания, которое редко фиксируется в древних текстах столь четко. В стихотворении также есть указания, которые выглядят как указания к действию. «Вот осел!» - говорится в стихотворении, возможно, это подсказка для кого-то, чтобы привести осла на сцену. Это произведение явно предназначалось для исполнения, говорит Филипп Бойс из Кембриджского университета.
Свидетельства других табличек, найденных в городе, указывают на подозрительное отношение к иностранцам, и «Ритуал национального единства» мог быть не столько праздником разнообразия, сколько отражением веры в то, что плохое обращение с иностранцами и бедняками может привести к плохим последствиям. «Это свидетельствует о социальной сознательности», - говорит Эндрю Бурлингейм, профессор иврита в Уитонском колледже, но также и о вере в то, что «плохое обращение с отдельным человеком или группой лиц неместного происхождения может помешать благосклонности городских богов».