"Свекровь не хочет продавать квартиру, пусть возвращается", - перебивает ее муж. "Ну, конечно, он прав, - грустно говорит Светлана. По крайней мере, так было, когда мама буквально давила на нас, чтобы мы переехали". Светлане и ее мужу около сорока лет. Родственники Светланы давно умерли. Ее муж и его старший брат унаследовали их квартиру и продали ее. Вырученные деньги муж вложил в пристройку к квартире, которую они со Светланой делили.
Это было давно, когда единственная дочь супругов пошла в первый класс, а сейчас девушка учится на первом курсе института. "Тогда мы жили в однокомнатной квартире", - говорит Светлана. "Мы планировали завести еще одного ребенка. Но после рождения дочери у меня было две неудачные беременности. С ребенком у нас не сложилось. Но с учетом желаемого расширения семьи мы тогда купили трехкомнатную квартиру в ипотеку.
Хотя мы быстро ее выплатили, но не тянули". Мать Светланы осталась вдовой четыре года назад. Ее муж, отчим женщины, умер. С тех пор Зинаида Карповна стала настаивать дочери и зятю, что в ее возрасте уже трудно и даже страшно жить одной. Я умру, сгнию, а вы даже не узнаете". На днях мои дети забрали к себе подругу Полины. Раньше хоть к ней ходила, а теперь совсем одна", - сетует пенсионерка.
Здоровье ее никогда не подводило и сейчас не подводит. Она жалуется. Ну, все старики жалуются. Она старая, молодая коза, ходить уже не может. Спина болит, ноги болят. В пятницу я чувствую себя старухой, говорит Светлана. Честно говоря, муж сказал, что я должна принять решение. Но я не хотела делать это сама. Моя мама - сложный человек, у нее непростой характер. Когда мама начала буквально каждую неделю сыпать жалобами на плохое самочувствие, Светлана с мужем увезли ее на месяц в столицу.
Это стоило немалых денег. Но они наблюдали женщину от начала до конца в платных клиниках. Они потратили неприлично много денег на анализы и приемы у специалистов. Светлана говорит, что ей прописывали витамины и пищевые добавки, больше для успокоения, так как ничего не нашли. Она была удивительно здоровой для своего возраста. У нее ухудшилось зрение. У кого хорошее зрение? У нас дочь с 14 лет в линзах. Муж уже носит очки. Я пока борюсь, но предчувствую, что скоро получу линзы. Зинаида Карповна заставила свою дочь переехать год назад.
Тогда женщина подхватила корону. Болела в легкой форме, но в больницу легла. Сама чуть ли не выбила госпитализацию. Сейчас дышу, а по вечерам мне хуже, начинаю задыхаться. Больницы тогда уже не были переполнены, ее положили. И начался вынос мозга, вспоминает Светлана. Дескать, жила бы рядышком, мы бы ей хотя бы горячее нормальное в больницу привозили, а сейчас она на сухомятке.
Больничное есть невозможно. Можно подумать, в Москве это так просто, привозить хотя бы пару раз в день в больницу горячий домашний обед. Да и потом, когда уже выписали, добиралась на такси, вещей с собой много, едва ли на свой четвертый этаж поднялась. Как сирота, никому не нужна.
Дочь есть, а где она, дочь? А потом и вовсе начала плакаться. Болит тазобедренный сустав, не могу ходить даже в магазин, больно. Дом еще, как назло, без лифта. Вези уже к нам, махнул рукой муж, все равно не отстанет, так и будет нервы мотать через день. Только с условием, дочь уже большая, ей вскоре отдельное жилье потребуется. Пусть теща продает свою квартиру, мы эти деньги вложим и купим, пусть и с ипотекой, жилье для дочери, иначе я не согласен. Светлана озвучила эту мысль маме, и Зинаида Карповна с горячностью затороторила.
Да, конечно, да, я согласна, я сама хотела это вам предложить. Когда вы за мной приедете? Квартиру на продажу выставим. У знакомой риэлтор всем сама занималась. Съездили, вещи собрали, мама за каждую тумбочку цеплялась, за каждую тряпку, но я настояла, чтобы оставить все на месте, говорит Светлана. У нас все в квартире есть, перевезли. Кстати, бегает мама Аки-Конь по этажам.
У нас третий этаж, дом с лифтом, но мама им не пользуется, считает подъем на третий этаж несколько раз в день зарядкой. Суставы? Проверили и суставы. Хокс-артрос, начальная стадия. Я от любопытства и себя проверила. Есть он, родимый, такой же, как у мамы, только лет мне на двадцать пять меньше. Зинаида Карповна быстро освоилась на новом месте, завела приятельниц, ходит гулять в парк, покупает себе вкусняшки.
С удовольствием принимает то, что ее обихаживают, кормят, обслуживают. Готовить? Ой, нет, я с электроплитой боюсь даже связываться. Уборка? Ой, с моей спиной только уборка остается. Пенсию оставляет себе, усмехается Светлана, и изредка даст внучке тысячу рублей. Нам, в ее понимании, это мой дочерний долг, ее старость обеспечивать. И кормить, и одевать, и по врачам ходить.
Как-то сантехника вызывали, он пришел, наличкой надо было расплатиться, а у нас все на картах. Попросила у мамы, так она две недели потом напоминала, что мы должны деньги в банкомате снять и ей долг вернуть. Ну что это? Она ест, воду тратит, свет жжет, а я за нее везде плачу, а с меня 800 рублей две недели трясти. И неудобств она доставляет массу. Я так подумал, сказал Светлане как-то муж, что купим квартиру в ипотеку, ну, рядышком с нами, и не дочь туда отселим, а тещу.
Здоровая она, ну, геморройная, все нервы истрепала. И Светлана была с этим согласна. Да только вот беда, квартиру Зинаида Карповна не продавала. Разговоры о том, что надо заключить договор с риэлтором, остались разговорами. То голова болит, то ноги не идут, то этот риэлтор прямо видно, что мошенник. В интернете не надо давать объявления, воры просчитают и квартиру обнесут.
А пару недель назад вообще заявила, что она передумала продавать жилье. Дескать, сколько таких случаев было, когда старики вообще на улице оставались или в доме престарелых оказывались, возмущается Светлана. Вот помру, делайте, что хотите, объявила Зинаида Карповна дочке и зятю. А пока пусть квартира стоит. Вы меня выгнать можете в любой момент. И куда я потом пойду?
Вот вы сейчас готовы уже меня в однокомнатную отселить, а потом опять измените решение. И где мне жить? Нет, пока есть у меня своя квартира, я человек. Муж Светланы, выслушав эту речь, высказал тёще все, что все нервы она им вымотала. Что живет год и ни копейки в общий бюджет не вложила, что бегает, как конь здоровая, а притворялась чуть ли не глубоким инвалидом. И вообще, сказал тёще-зять, договор у нас про квартиру изначально был? Был.
Так вот, мне большая часть этой трешки принадлежит, в неё моя добрачная собственность вложена, и я не хочу вас тут видеть, раз вы переобулись в воздухе. Не хотите продавать квартиру? Ваше право. Поезжайте туда жить. Всё, я решение не изменю. И я знаю, говорит Светлана, что не изменит. И я бы на его месте не изменила. И я устала от маминых выкрутасов. Ну вот теперь она сидит, слезы точит, внучке деньги рисует, для тебя же берегла моя ласточка. И как быть?