В начало первой книги: https://dzen.ru/a/ZF3FuG7fcA39Ftek
В начало второй книги https://dzen.ru/a/ZGb_CM9hsCPsm8c4
На этом обстрел из гранатомёта я закончил. Кстати, стрелок, кажется прапор пэпээсник, тоже откатился в мёртвую зону. Шустрый. Дав пару очередей по машинам, намекнув чтобы пока не вылезали, я вернулся в салон своего магоавтомобиля и, сменив накопитель, рванул дальше. Через пару километров был подъём на дорогу, так что, выехав на дорожное полотно, снова развил приличную скорость. Через пару километров ещё один «уазик» с мигалками встретился, гнал в сторону места расстрела, экипаж мою машину не сразу распознал, так что в зеркало заднего вида я видел, как тот заложил крутой поворот, даже встав на два колеса, и рванул за мной следом. Правда, быстро отстав. Я даже жалеть стал, что не поставил в «запор» рацию со сканером, вышел бы на полицейскую волну и спросил, есть потери или нет. Всё же старался не стрелять на поражение.
Дальше пришлось остановиться, что-то ментов в округе стало на удивление много, вертолёт тут ещё в небе. В общем, поставив на машину амулет отвода глаз, я помчался дальше. Объехал три поста, где досматривали машины, и наконец, вот она, окраина Москвы. Въезжать в город я не стал, ни к чему. Повезло, что подъезжал с нужной стороны, вот он поворот, деревянный мост через небольшую речку и сосновый бор. Раньше тут была охраняемая территория, но с падением Союза охрана была снята, и дома разных академиков, генералов и других высших чиновников и учёных остались представлены самим себе. Какие-то из них пустые не один год стоят, а в других жили, даже постоянно, как мой дед и бабушка. После того как их родная дочь выгнала из московской квартиры, по-другому я это скотство назвать не мог, они жили на даче. А что, отопление газовое, вода есть, всё есть. До магазина далеко, но ходили, да и бабушка в больнице ближайшей работала терапевтом. Сейчас-то она конечно на пенсии, но иногда принимает пациентов из соседей, запас медикаментов у нас в доме всегда был.
Обогнав какой-то рыдван, вроде старый «опель» восьмидесятых годов, я на повороте на территорию дачи пошёл юзом. Но всё же в ворота вписался. Раньше тут будка охраны стояла, да ворота, но будку давно разобрали предприимчивые соседи, а ворота кто-то снял и унёс. Кто, до сих пор неизвестно, так как ни у одной из дач они не красуются. Пару поворотов по узким улочкам и вот я юзом останавливаюсь у ворот такой родной дачи, где прошло моё детство и юность. Выскочив из машины, машинально свернув её и убрав амулет в карман, я подскочил к воротам. На калитке висела новая ещё блестящая цепь, которую венчал замок. Перелететь через ворота мне не составило труда. В переносном смысле перелететь, тут два моих роста было, но ничего по перекладинам поднялся, спрыгнул, и вот я во дворе. В глаза сразу бросилось запустение и высокая трава, дед скосил бы. После этого я рванул к дому. Заперто, на крыльце старый мусор, листва, веточки. Окна, покрытые пылью, бабушка бы не допустила. Подбежав к гаражу, я посмотрел щель, гараж, вмещающий две машины, да и стояло их всегда там две, был пуст, а оббежав дом, я обнаружил, что огород на участке не трогали несколько лет. Сев прямо там, где стоял, я закрыл лицо руками. Надежда умирает последней. Плакал я тихо, лишь плечи подёргивались от той безутешной и страшной потери, что я понёс. Парень я уже достаточно взрослый, хоть и в теле мальца и понимал, что значит все вокруг. Нет моих дедушки с бабушкой, совсем нет. Некуда им больше идти, последний оплот, последняя собственность.
Тут от калитки послышалось позвякивание цепи и какие-то голоса, настороженно прислушавшись, я стал вытирать мокрое лицо. Достав платок высморкался. Приведя себя в порядок, посмотрел в зеркальце и поморщился, веки покраснели и припухли, видно, что я плакал. Нахмурившись, удивляясь, кто это ко мне пришёл, я был единственным наследником дачи, дед как наследство его на меня отписал, обошёл дом и вышел к гостям. Те меня не замечали в зарослях сирени, так что по тропинке из дикого камня обойдя её, я посмотрел на гостей. Не сказать что приятных гостей.
- Тетя Лена? – удивлённо сказал я с вопросительной интонацией. – Вы-то какого хрена тут делает?
Дочь деда, уже пожилая располневшая женщина с неприятным злым лицом удивлённо обернулась и осмотрела меня.
- Хамишь мальчик. Ты кто, соседский?
- Ты меня тварь не слышала? Какого хрена ты у меня на даче делаешь, где дед и бабушка, куда ты их сука дела?
- Ах ты гадёныш, - рванул ко мне её муж, Степан. – Я научу тебя со взрослыми разговаривать!
Махнув рукой, спуская воздушный кулак, я с безразличием посмотрел, как тот улетел в сторону. Правда на то, что тот влетит в окно дачи, проломив раму, и исчезнет внутри под звон стекла, я не рассчитывал, случайно получилось.
- Что не узнала? Я Егор. Твой племянник, тварь. Повторяю вопрос. Где дед с бабушкой и что ты тут делаешь? Дед что сказал? Чтобы ноги твоей тут не было.
- Егор? - растерялась та, испуганно глядя на меня и с ужасом в сторону выбитого окна. – Ты ведь умер.
- Не твоё дело, - ответил я, и воздушным кулаком сбил её с ног, после чего ещё двумя кулаками прокатил по участку, в результате чего серьёзно пострадали кусты крыжовника, вид и одежда тётки. Я не любил когда игнорируют мои вопросы.
- Ты ещё кто такая?! – грубо спросил я у третьего и последнего посетителя участка моей дачи.
- Риэлтор, - тихо ответила девушка, в аккуратном костюме, прикрываясь от меня такой же аккуратной папочкой.
- Уходи, не трону, - глубоко вздохнув, сказал я.
Девушка действительно была перепугана, поэтому воробушком, быстро и незаметно покинула территорию дачного участка. Подойдя к тетке, я поднял ногу и силой опустил подошву ботинка ей на лицо.
- Пришла в чувство? Я слушаю.
- Дача наша, мы получили её как наследники. Это ты тут никто! - взвизгнула она.
- Ах ты тварь, ещё права качаешь?! - добавив ещё раз, разбив губу и порвав щеку, я продолжил допрос. – Где дедушка с бабушкой?
- Где им ещё быть, тут, на кладбище.
Я на секунду замер, зажмурившись, задержав дыхание. Последняя надежда рухнула. Эта надежда довела меня до того что я серьёзно думал что после моей гибели тётка забрала их к себе. Глупо конечно, но надежда она такая.
- Дача моя, дед оставил мне её в наследство, - глухим и безжизненным голосом устало сказал я. - Значит вы тут никто, поэтому валите. Если через пару минут вас тут не будет, живьём сожгу.
- А вот и нет! - яростно воскликнула тётка, характер она имела. – После того как ты умер, отец переписал дачу на Нюшу. Она в университете учиться, замуж собралась, квартиру ей надо, поэтому мы дачу и продаём. Она сейчас в самой цене.
Я уже поднял ногу, чтобы выбить зубы этой твари, золотые между прочим, когда замер. Младшая дочка в отличие от матери и отца характер имела золото, и я её любил, впрочем, как и старшую сестру, мы общались с ними, да и внучки бывали у деда. Хорошие девочки, что старшая уже лет десять замужняя женщина, что младшая. Ей сейчас получается девятнадцать. Молодая совсем.
- Если Нюше то ладно, против воли деда не пойду, - вздохнув, сказал я. – Вещи свои только из дому заберу, фотоальбомы.
- А нет там ничего, - криво усмехнулась тётка разбитыми губами. – Что следователи не забрали, то мы сожгли на заднем дворе дома. Альбомы тоже, зачем они нам?
- Сука, - с чувством сказал я и футбольным ударом ноги в голову вырубил тётку.
Какой бы тварью она не была, но характер сталь, хрен сломаешь. Закатив глаза, та завалилась на поломанный крыжовник, а я, сплюнув, пошёл к выходу. Тут меня ничего не ждало, и ничего для меня не сохранилось, всё подчистили. Выйдя через открытую калитку наружу, я посмотрел на знакомый синий «опель», который обогнал на дороге, и направился в сторону выхода с дач. Девушка-риелтор стояла у ближайшего перекрёстка и большими глазами смотрела на меня, а когда я к ней почти приблизился, она перевела взгляд за мою спину, её глаза в ужасе распахнулись, хотя куда больше и она воскликнула:
- Осторожно!..
Мгновенно обернувшись, я встретил грудью сноп картечи, что ударила в меня. Вернее защита встретила и отбила в сторону. В основном вверх. Степан стоял у калитки и держал в руках мою двустволку подаренную дедом. Я даже царапину на прикладе рассмотрел. С щелчком открыв патронник, он выстрелил дуплетом, и стал вытаскивать патроны. Взяв автомат, который продолжал висеть и покачиваться у меня на боку, я вскинул его к плечу, и хладнокровно прицелившись, дал короткую очередь. Пули пробили грудь и снесли верхушку черепа. Из спины брызнул фонтан брызг, запятнав машину, пули были разрывные, и дядька упал на спину, конвульсивно подёргиваясь. Подойдя, я поднял двустволку, протёр её платком и убрал в сумку. Хоть какая-то память от деда. Подумав, я вернулся на участок и пошёл к дому. Дверь была распахнута, так что труда попасть внутрь не составило. К сожалению все три тайника были пусты, лишь в одном пару пачек патронов нашёл к своему ружью. Их тоже прибрал. Дело в том, что документов двустволка не имела, утеряны были и держали мы её в этом тайнике. Остальные ружья были в оружейном сейфе, их видимо полиция забрала после смерти деда. Я надеялся, что раз ружьё сохранилось, ещё что найду, но нет, выгребли всё подчистую. Не удивлюсь, что тётка и награды дедова продала, с неё станется.
Та ещё не очнулась, поэтому покинув территорию дачи, я перешагнул через труп Степана и заторопился к выходу. Своего кладбища дачи не имели, тут рядом деревенька была. Если кто умирал, свозили туда. Тетка сказала, что похоронили тут, значит на кладбище. Риелтор уже убежала, так что ничего мне не мешало покинуть дачные участки, хотя на звук выстрелов и стали выглядывать соседи. До деревни было километра полтора, тропинка вилась, на машине долго объезжать, да и мостик через овраг был пешеходный. Добравшись до кладбища, не встречая ни одной живой души, я стал осматривать надгробия, искал свежие могилы. Нашёл не сразу, но нашёл. Бабушка пережила деда на две недели. Пять с половиной лет как похоронили, зимой одиннадцатого года. Полгода выдержали после моей гибели.
Памятник был новеньким, из гранита, с изображением молодого деда со всеми наградами и Звездой Героя. У бабушки памятник был попроще, железный сваренный из арматуры крест и простая фотография в рамочке. Обе могилки были обнесены оградой, тоже из простых, места было мало, но скамейка имелась. В общем, было всё сделано аккуратно и хорошо. То, что о могилах заботиться не тётка со своим мужем, а из ветеранского совета было ясно. На памятнике так и было написано, от боевых товарищей.
Пройдя по слегка заросшей тропинке к памятнику, я обнял деда, и прислонился лбом к изображению на граните, замерев так. Не знаю, сколько я сидел на карачках, но очнулся от глухого прокуренного покашливания. У открытой калитки ограды стоял очень старый мужчина, по ауре он давно перешагнул восьмидесятилетний рубеж. Да и знал я его. Обернувшись, посмотрел на ещё более постаревшее лицо ветерана-фронтовика, что проживал в деревне, они с дедом частенько сидели, самогону попивали, вспоминая прошлые времена, и поздоровался:
- Здравствуйте, дед Прокофий.
Спасибо за ваши лайки и подписку. Очень благодарен.