1. Долго не мог понять, кого мне напоминает «широко известный в узких кругах» публицист Реми Майснер. И только сегодня, перелистывая «Бесов» Ф. М. Достоевского, наткнулся на характеристику Федьки Каторжного. Вот она в подобающем контексте.
2. Текст 1.
«Ни души кругом, так что странно показалось ему, когда внезапно, почти под самым локтём у него, раздался вежливо-фамильярный, довольно, впрочем, приятный голос, с тем услащённо-скандированным акцентом, которым щеголяют у нас слишком цивилизованные мещане или молодые кудрявые приказчики из Гостиного ряда.
— Не позволите ли, милостивый господин, зонтиком вашим заодно позаимствоваться?
В самом деле, какая-то фигура пролезла, или хотела показать только вид, что пролезла, под его зонтик. Бродяга шёл с ним рядом, почти «чувствуя его локтем», — как выражаются солдатики. Убавив шагу, Николай Всеволодович принагнулся рассмотреть, насколько это возможно было в темноте: человек росту невысокого и вроде как бы загулявшего мещанинишки; одет не тепло и неприглядно; на лохматой, курчавой голове торчал суконный мокрый картуз с полуоторванным козырьком. Казалось, это был сильный брюнет, сухощавый и смуглый; глаза были большие, непременно чёрные, с сильным блеском и с жёлтым отливом, как у цыган; это и в темноте угадывалось. Лет, должно быть, сорока, и не пьян».
Достоевский, Ф. М. Бесы. Роман. В трёх частях. — Полное собрание сочинений. В 30 тт. Тт. 1 — 17. Художественные произведения. — Т. 10. Бесы. Л.: «Наука», Ленинградское отделение, 1974. С. 204.
3. Но Федька Каторжный — не единственный литературный аналог Реми Майснера. Другим, более цивилизованным литературным прототипом реального московского филистера, является Лямшин, точно так же развлекательно действующий на публику, как и Р. Майснер.
Текст 2.
«Если уж очень становилось скучно, то жидок Лямшин (маленький почтамтский чиновник), мастер на фортепиано, садился играть, а в антрактах представлял свинью, грозу, роды с первым криком ребёнка и пр., и пр.; для того только и приглашался. Если уж очень подпивали, — а это случалось, хотя и не часто, — то приходили в восторг, и даже раз хором, под аккомпанемент Лямшина, пропели «Марсельезу», только не знаю, хорошо ли вышло».
Достоевский, Ф. М. Бесы. Роман. В трёх частях. — Полное собрание сочинений. В 30 тт. Тт. 1 — 17. Художественные произведения. — Т. 10. Бесы. Л.: «Наука», Ленинградское отделение, 1974. Сс. 30 — 31.
4. Кстати, мещанская сладость интонирования не мешает Р. Майснеру публично выражаться матерно, причём с теми же самыми интонациями кудрявых приказчиков из Гостиного ряда.
Плохо скрываемая переслащённой иронией зависть московского мещанина к богатым, которую именно в столице при её контрастах скрывать тяжело, ибо Москва не Скотопригоньевск, и каковая зависть потому именно в этом интонировании и слышна отчётливо, не мешает этому мещанинишке в марксизме что называется «дельно» разобрать по косточкам тот же роман «Братья Карамазовы». И этот разбор стоит времени просвещённого внимания к нему. «У мерзавца действительно был талантик» (Достоевский, Ф. М. Бесы. Роман. В трёх частях. — Полное собрание сочинений. В 30 тт. Тт. 1 — 17. Художественные произведения. — Т. 10. Бесы. Л.: «Наука», Ленинградское отделение, 1974. С. 252).
Этот разбор проявляет такие черты творчества Ф. М. Достоевского, какие поклонникам его гения вовсе и не заметны.
Таков этот Каторжный Лямшин Реми Майснер. Нет, отнюдь не издатель «Капитала» К. Г. Маркса. Это отдельный отечественный выпуск в свет индивида рода Майснеров, «лет, должно быть, сорока, и не пьяного».
https://youtu.be/d-arfdR-fxI?list=PLUuqyGc-1E3r2n-18Q_-PJASk8FfrgCKA
2023.05.21.