Весь май в ожидании отпуска.
Грегори Дэвид Робертс «Шантарам»
«Каждый город на земле хранит в сердце память о деревне. Не поняв, чем живёт деревня, ты не поймёшь и города. Съезди туда. Когда вернёшься, посмотрим, что Индия сделала с тобой».
Со мной Индия точно ничего не сделала, но вот книжка Робертса заставила вспомнить поездку в Индию десятилетней давности. Опубликовал несколько видео в «Дзене» и пару статей, и ещё опубликую.
В деревню в Эмиратах не поеду. Не хочу. Что там за деревня? Оазис в пустыне или колодец, вокруг которого поселение. Вот прилечу из Дубая, весь такой загорелый, весь такой пресыщенный небоскрёбами, и тогда поеду в деревню, на дачу.
«- Ты считаешь, я свихнулся, раз еду вместе с ним?
- Если ты свихнулся, то в правильную сторону, как все мы тут».
Это о людях разных национальностей, которые полюбили Индию. Я вообще часто влюблялся в те места, где бывал, и в Индию тоже. Вот, посмотрю и, может быть, полюблю Арабские Эмираты. А что? А вдруг?
Продолжаю слушать «Улицу Яффо». Не собирался интересоваться палестинским конфликтом, но Шпек так исподволь втянул меня в эти события, что теперь, я, конечно, не «спрыгну с поезда», пока не дослушаю книжку.
Даниэль Шпек «Улица Яффо».
«Наши родственники окружают нас и пронизывают нас. Хорошие и плохие, живые и мёртвые. Мы отражаемся в их историях».
«Чем меньше знание, тем крепче мнение».
«Чтобы остановить вопросы, Морис сам начал расспрашивать докеров откуда они».
Совсем немного осталось дочитать второй роман трилогии «Русь и Орда» про Карач-мурзу. Оттуда редко что выписываю, но интересно. Так бывает.
Теперь немного вспомню Толстого Льва Николаевича, дневники которого читал в 2015-м, и выписки делал тогда же.
Лев Толстой, из дневника 1904 года.
«Мы постоянно забываем, что мы не стоим, а идём. И сами каждый отдельно и все вместе с веком. Заблуждение это особенно сильно в детстве. Дети любят, чтобы всё было по-старому, и не хотят верить тому движению, в котором они участвуют. Но с годами движение это убыстряется, как камень, падающий сверху, и старики видят уже быстрое явное движение. Для правильной жизни надо всегда помнить, что мы не стоим, а движемся, и не цепляться за то, от чего мы уходим».
«Духовная жизнь зарождается, растёт и доходит до зенита не на середине жизни, но на конце её».
Вот тут с Толстым точно можно аргументированно спорить. Часто старость приходит не вместе с мудростью, а вместо мудрости.
«Величия для людей нет, есть только исполнение, большее или меньшее, или неисполнение должного. И это хорошо. Так лучше. Ищи не величия, а должного».
Тут Лев Николаевич прямо настоящий вещун с высоты своего, гм, величия. Ничего не имею против, когда человека, снискавшего славу своими свершениями, называют – великим. Так принято, нормально. Однако банальные вещи тоже нужно периодически повторять, и даже очень известным людям, иначе банальности перестанут быть банальностями, да и вообще забудутся. Известная тема, когда во время триумфальных шествий в колеснице у ног фараона сидел раб и периодически повторял два слова: «Ты смертен».
Не хочу заканчивать на такой грустной «ноте». Как воскликнул персонаж Булгакова: «Протестую! Достоевский бессмертен». Вот и я протестую, Лев Николаевич великий и бессмертен, как бы по-стариковски он ни противился этим обстоятельствам.
Вот, теперь норм. Нормальная «нота» для окончания статьи.