Автор: Крыс Питерский (и Мыська)
Нихао, великолепные! Лето близко! То есть де-факто, оно уже здесь, по крайней мере, в нашем славном Расчленинграде, а вот по календарю - еще почти неделя осталась. А лето, как известно, это маленькая жизнь!
Мы же продолжаем рассказывать про жизнь большую и интересную. Про жизнь насмерть залегендированного и незаслуженно проклинаемого Александра Христофоровича Бенкендорфа. Кое-что о нем мы уже выяснили.
Настало время поговорить о самом интересном. О ратном труде А.Х. во времена Отечественной войны 1812 года. Ну, а коли время останется - можно и про Пушкина. Ну, что, поскакали?
Как мы помним, войну 1812 года Бенкендорф встретил не мальчиком, но настоящим полковником. С весьма богатым и полноценным боевым опытом - в том числе и против наполеоновских войск. "Еще тогда".(с)
Да, в прошлом материале мы, увлекшись кавказскими приключениями А.Х. не помянули его участие в битве при Прейсиш-Эйлау. Ныне не шибко известной- как, впрочем и большинство "до-12" сражений с Наполеоном. В лучшем случае помнят Аустерлиц - и то, в основном за счет товарища Андрея Болконского, который аки Леонид Андреевич Горбовский валялся на спине и смотрел в небо.
Оказия же была преинтереснейшая. Напомним - история бодания с Наполеоном куда длиннее и богаче "Гусарской баллады". И весьма достойное (хоть и сомнительное место) занимает в ней битва при Прейсиш-Эйлау.
Чуть менее массовая, чем Аустерлиц, но куда более кровавая, закончилась она - по бородински. Ну то есть, пошумели, сильно поубивали друг друга - и разошлись. С обоих сторон заявив о безоговорочной победе.
Впрочем, героизма А.Х. некоторый сомнительности итог не умаляет. Сражался он честно и храбро. Жаль, что в своих воспоминаниях (которым мы уже непременно отдадим цельный материал) по традиции - о своем участии он практически не пишет. Зато дарит нам пару весьма любопытных пассажей.
К несчастью, в наши войска проник доселе невиданный порок; солдаты, уставши или желая предаться грабежу, отставали от своих полков, сбивались в банды, шли окольным путем и несли разорение местности и разложение армии. Но это несчастье имело одну хорошую сторону; эти солдаты, желавшие уклониться от сражения, везде останавливали французских фуражиров и таким образом увеличивали наши арьергарды, создавая пространственный заслон, который неприятель приписывал расчетливости наших генералов и превосходству наших войск. В Эйлау все мародеры заняли свое место в строю.
В общем, встречает А.Х. Отечественную войну воякой не только опытным, но и весьма знакомым с противником. Впрочем (мы уже отмечали постоянное "перепрыгивание" нашего героя с военных поручений на светские) сражаться ему сначала не дали. Вначале пришлось немного помотаться "на посылках" в качестве флигель-адъютанта при государе императоре. Служба, впрочем, тоже была - не в носу ковырять. Бенкендорф осуществлял связь (с сотовыми тогда тяжко было) верховного командования с армией Багратиона, что периодически приводило к приключениям.
Едва возвратился я в Видзы, как Император во второй раз послал меня к князю Багратиону. Ввиду того, что моя поездка представлялась очень опасной, он не дал мне письменных приказов, я должен был все объяснить князю устно. Я поехал через Дриссу, Борисов и Минск. Приближаясь к последнему городу, я встретил губернатора и всех чиновников, которые поспешно спасались бегством. Они советовали мне не появляться в Минске, заверяя, что неприятель обязательно войдет в него. В это время я уже не мог поехать другой дорогой и, по счастью, мне удалось проехать через город всего за час до прихода туда французов.
Но тратить столь ценные кадры на побегушки было нерационально, так что Александр Христофорович вскоре поступает в распоряжение генерала Винцингероде. И не абы кем, а командиром "летучего отряда". Если по простому - это такие высококачественные мужчины на конях и с саблями, всячески шкодившие на коммуникациях противника, нападавшие на обозы, щипавшие авангарды и аръегарды, и прочими методами мешавшие вести нормальную военную жизнь. В общем, на наши деньги - был наш герой обычным командиром спецназа...
Как положено, сам А.Х. категорически избегает рассказов о своих участиях в тех событиях. И даже про французских актрис не рассказывает - впрочем, это логично. Зато не изменяет своей привычке оставлять небезынтересные комментарии обо всем подряд.
Мы не могли достаточно нахвалиться усердием и приверженностью местных евреев, тем более похвальной, что они должны были опасаться мести со стороны французов и населения. Но, опасаясь еще больше возвращения польского правительства, при котором их подвергали всяческим несправедливостям и насилиям, они горячо желали успеха нашему оружию и помогали нам, рискуя своей жизнью и даже своим имуществом.
В скором времени за участие в рейд на Велиж (это такой город в смоленской губернии) настоящий полковник становится настоящим генерал-майором. О чем он не преминул промолчать в своих воспоминаниях...
В сентябре А.Х. участвует в ныне мало кому интересном (а зря!) сражении под Звенигородом. Настоятельно советуем ознакомиться - это одна из тех историй, когда героической победы (а она была вовсе невозможна) не нужно для почестей и пафоса. Просто суровые русские кавалеристы, уступая противнику в числе почти в десять (sic!) раз - внаглую наехали на него и даже неплохо потрепали. "Атака легкой бригады" здорового человека, иначе не скажешь...
Любопытно отметить, что в том деле (как и во многих других) плечом к плечу с будущим шефом жандармов воевал будущий руководитель декабристов Сергей Григорьевич Волконский. Причудливо судьба тасует людей...
А дальше была Москва... Город был потерян, но война не проиграна - и Александр Христоворович продолжает свою работу, портя неприятелю кашу при любом удобном случае. А заодно - "воссоединяясь" с семьей.
Мой брат, бывший поверенным в делах в Неаполе, возвратился в Россию в тот момент, когда Наполеон, как при новом крестовом походе, ополчил всю Европу против нашей Империи. Он счел своим долгом дворянина просить о поступлении на военную службу. Император соблаговолил принять его майором и назначить к генералу Винценгероде, который прислал его ко мне вместе с подкреплением из казаков. Я был приятно удивлен при виде его и поспешил предоставить ему возможность получить боевое крещение.
С "мотанием под Москвой" связан еще один весьма любопытный эпизод. Дело в том, что вопреки стереотипам - вооружавшиеся против Наполеона крестьяне отнюдь не вызывали экстаза у правящих кругов. Более того, вызывали весьма логичные опасения. И А.Х. даже получает приказ "бунташных" крестьян разоружить и подавить. В общем, намечалась полицейская операция.
Но у нашего героя был свой взгляд на вещи...
На основании ложных доносов и низкой клеветы, я получил приказ разоружать крестьян и расстреливать тех, кто будет уличен в бунте. Удивленный этим приказом, столь противоречащим великодушному и покорному поведению крестьян, я отвечал, что не могу обезоружить те руки, которые сам вооружил, и которые служат делу уничтожения врагов отечества, и не могу назвать бунтовщиками тех, кто жертвует жизнью для защиты своих храмов, своей независимости, своих жен и домашних очагов, но звание изменника принадлежит тем, кто в такой священный для России момент осмеливается клеветать на самых ревностных и чистых ее защитников. Этот ответ произвел большое впечатление, успокоил опасения, которые старались внушить Императору, и, возможно, навлек на меня вражду некоторых интриганов в Петербурге.
Тем временем, Наполеону в Москве что-то стало скучно - и он отправился домой. И одним из первых отрядов вступивших в освобожденный город стал... Ну, это очевидно.
Тут, к слову обидно. Графа Ростопчина помнят все, а вот кто стал временным (но весьма эффективным) комендантом "сердца России" - никто не вспоминает. Да-да, и тут наш А.Х. отличился. К слову (хотя это уже можно не повторять) сам он помянуть сей незначительный факт в своих воспоминаниях постеснялся. Ну, или поленился - чай, Москва не актриса, чего писать-то?
Но долго заниматься кризисным менеджментом не пришлось - уже через две недели Бенкендорф снова идет воевать. Все в том же летучем отряде, который к тому моменту перешел под командование Павла Васильевича Голенищева-Кутузова (товарищ Винцингероде слегка оплошал и умудрился попасть в плен).
Лихим галопом добивая лягушатников, А.Х. вновь отличился. Угадайте с одного раза, чей отряд первым пнул противника через государственную границу (в те времена проходившую по Неману)? То-то же! А вы говорите, только детей душить умел, да декабристов вешать.
Тут мы вынуждены приостановить коней. Благо - воевать оставалось еще два года, подвигов предстояло множество, а мы и так заболтались. Тем более, что момент повествования удобен для клиффхэнгера. Так что клятвенно клянемся продолжить повествование, но уже потом. А пока что - от всей души, тепла и мирного неба над головой. Навсегда ваши, Крыс и Мыська. Увидимся!
Желающим поддержать шпильманский труд сообщаем - можно заслать малую копеечку на счет нашей драгоценной супруги 4276 5500 7703 9157. Это совершенно необязательно, но всегда очень приятно
Каналы, на которые стоит подписаться!Научно-популярные каналы на Дзене: путеводитель
Заглядывайте на огонек в наш личный канал
И конечно же читайте замечательный блог Фантагиро Бурерождённой