Пройдя сто кругов ада, нам наконец удалось снять уютную однушку в Текстильщиках с необычной желтой мебелью. Мне понравился скромный риелтор Андрей. Он ничего не рекламировал и не пытался впарить. Отвечал коротко и по делу. Казалось, он был молчаливым интровертом. Редкий типаж в этой профессии.
Мы подписали договор и перевезли вещи от тещи из Клина. В первый же вечер открыли шампанское и наслаждались космическим видом с 21 этажа.
Счастье длилось недолго. Каждую ночь нам досаждали соседи. Кажется, они проводили в своей квартире какие-то странные ритуалы двиганием мебели и завываниями.
Вика набрала номер и принялась нервно расхаживать по комнате с телефоном в руках. Ничего хорошего эта динамическая медитация риэлтору Андрею не сулила.
- Добрый день! Это с Васильцовского Стана беспокоят. Да. У меня несколько вопросов. Во-первых, недавно наш сын дотронулся до шилдика Miele на холодильнике и тот отвалился… Вы утверждали, что вся техника – премиальная?
Андрей стал что-то бубнить в ответ.
- Конечно не страшно, - ответила Вика, - но под эмблемой Miele проступили очертания слова «Атлант».
Риелтор принялся оправдываться.
- Но это цветочки. Вопрос номер два. Почему наши соседи по ночам вызывают долбаного Ктулху?
- Бшб-шб-штш-бр-ш, - зачастил Андрей.
- Какая еще металл группа? Они там стучат деревяшками, хлопают в ладоши и зовут какого-то Сог-Йотота.
- Йог-Сотота, - поправил я.
- Да мне плевать… Я ментов вызову! А теперь вопрос на миллион долларов. Внимание! Кто такой Савелий Ильич?
- Бр-тр-свл-мрг-грж…
- Ах собственник, который живет в другой квартире? Как мило. А почему этот Савелий Ильич утверждает, что вы ему обещали десять тысяч в месяц, пока он проживает в гараже? Он герой соцтруда, к слову. Удостоверением перед моим носом размахивал!
- Ош-отс-все-хрш-не-волн-дгр..
- Я не знаю, с кем мы заключали договор! Он сидит внизу, а когда мы проходим, он стонет, что космически одинок. Решите этот вопрос. И, пожалуйста, побыстрее!
Вика отрубила вызов и бросила трубку на диван.
- Что он сказал?
- За стенкой - металлисты. Группа какая-то. И они, мол, иногда репетируют.
Савелий Ильич то появлялся на своем стуле у лифтов и молча буравил нас взглядом, то внезапно исчезал на несколько дней.
Спустя три недели нам все-таки посчастливилось увидеть соседей из квартиры 160 живьем. В первый и последний раз. Я с содроганием вспоминаю ту встречу. Кажется, была суббота, мы собирались поехать в «Ашан» за продуктами, потом в парк Кузьминки, посмотреть развалины графской усадьбы. Артем протестовал и капризничал. Я уговаривал сына, а жена искала в прихожей перчатки и открыла входную дверь.
- Артем, тогда мы с папой уходим, а ты остаешься один дома! – стращала Вика сына.
Вдруг щелкнул замок двери, ведущей к лифтам. Послышался знакомый стук деревянных плашек. Мы замерли. Даже Артем перестал хныкать. Мимо нашей двери одно за другим прошмыгнули три нелепых и удивительных существа. Они были одеты в зеленые войсковые шинели без погон, полы волочились по подъездному линолеуму. Головы субъектов оказались прикрыты черными капюшонами, виднелись лишь бронзовые профили лиц, словно эти люди недавно приехали с юга. Меня не так поразили путники, как их ноши. Торс первого ходока обвивал толстый моток медной проволоки, в руках он нес почерневший от сажи казан для плова. Второй тащил за собой клетчатую гастрбайтерскую сумку с никелированными трубами, грязными тряпками и газетами, квадратное зеркало и странный кувшин с тремя носиками. Третий чудак волок приставную лестницу, трехлитровую банку с пузырящейся бурой жидкостью и марлевую перевязь с пожелтевшими книгами. Едва стихли звуки и мы с женой подумали, что парад фриков окончен, как с тяжелым гулом выкатился четвертый субъект. Казалось, это был ребенок лет двенадцати, полы его шинели волочились за ним как фата невесты. Судя по равномерности хода и монотонному глухому звуку, четвертый сосед не шагал как его товарищи, коряво переставляя ноги, а балансировал на шаре, скрытом под шинелью. Его лицо с на редкость правильными чертами также было покрыто бежево-бронзовым загаром. В руках ребенок нес дрожащего и взмокшего белого ягненка. На пороге квартиры 160 сосед замешкался, перехватил скотину одной рукой.
Вика воспользовалась заминкой:
- Поручик, можно вас на секунду?
Дверь быстро захлопнулась за его спиной. Лязгнул замок.
Жена выбежала в коридор, принялась колотить в дверь. В недрах квартиры жалобно заблеял ягненок.
- Служивые! Врата откройте!
Но солдаты Сатаны и не думали открывать, зато принялись яростно передвигать мебель.
Артем оделся сам и быстрее всех.
Вечером, когда мы поужинали, выключили свет и легли спать, я спросил жену:
- Почему ты назвала его поручиком?
- А как еще назвать этого карапуза?
- Поручик – офицерское звание в царской армии.
- А как зовут детей, которых забирают в армию прямо со школы? Разве не поручики?
- Ну ты даешь. Суворовцы. Или кадеты. Ты бы еще сказала ему: «Встать, когда разговариваешь с подпоручиком!»
- Ой, все. Вот уроды, они там что, аквапарк устроили?
Из-за стены доносился звук журчащей воды, всплески и вздохи.
- Мама, я писать хочу! – сказал Артем.
- Спи уже.
- Поручик – это смешно.
- Ну, оговорилась. Чего пристал?
- Тебе, Вика, можно любой элементарный вопрос задать, и ты не ответишь.
- Ты сейчас пойдешь спать к поручику!
- Вопрос на 5 тысяч рублей, - не унимался я. – Как назывался фашистский план по молниеносному захвату СССР?
- Спокойной, бля, ночи.
- Я так и думал. Поднимаю до 10…
- Хорошо. Напой мне «Мессию» Генделя.
- Я не обязан знать Генделя.
- Так и я не обязана знать планы фашистов.
- Фашисты есть в школьной программе. А Генделя нет.
- Да помню я, на «б» там что-то. Барбадос? Нет. А-а, вспомнила.
- Говори.
- Не буду. Из принципа.
- 15 тысяч.
- Иди в пень.
- 20!
- Ты прямо сейчас дашь мне двадцатку за фашистский план?
- Да.
- Окей, - Вика торжествующе поднялась. – Неси деньги.
- Сперва скажи.
- Барбарис! – жена торжествующе протянула руку. – Бабки гони.
Я смеялся так громко, что вздохи за стенкой прекратились. Однако через минуту соседи принялись перестукивать деревяшками по паркету. Вика обиделась на меня и накрыла голову подушкой. Артем не мог заснуть, хотя я включил ему на планшете сказку «Три поросенка». Тем временем, у меня созрел свой план «Барбаросса». Я встал, накинул халат, беззвучно провернул замок входной двери и вышел в коридор на цыпочках. Негромко постучал в квартиру 160.
- Прапорщик милиции Коростелев, - сказал я строго. – У меня повестка, открывайте.
В квартире все стихло. Я пристально следил за пятном света в дверном глазке, но к нему никто не подходил.
- Завтра жду вас в ОВД «Кузьминки» в 12-00, - крикнул я. - Или я возбуждаю уголовное дело по статье о жестоком обращении с животными.
Громко топая, я направился к лифту.
На следующее утро Вика обнаружила под нашей дверью большую белую коробку, перевязанную розовой лентой. «Торт Прага» - значилось на крышке. Под изображением живописного Карлова Моста кривыми детскими буквами было выведено одно единственное слово: «Прастити».
- Будто ребенок с ДЦП писал. У таких, чтобы написать одно слово - уходит час.
Вика брезгливо отодвинула ногой коробку от нашей двери. Проверять содержимое мы остереглись, я захватил торт с собой, чтобы выкинуть. И могу поклясться, пока я его нес, в коробке едва заметно кто-то дернулся.
Вечером я встретил в подъезде Савелия Ильича. Тот сидел на своем стуле с книжкой «1000 судоку» и слюнявил карандаш.
- Савелий Ильич, вы не знаете соседей из 160-ой? Там какие-то странные типы.
- Знаю, - сказал он и быстро посмотрел в окно.
- Поют по утрам. Нечисть какую-то вызывают.
- Короля в желтом звали? – серьезно спросил старик. Я заметил, что его пальцы подрагивают. «Наверное, с похмелья», - подумал я.
- Не помню короля. А кто это?
- Желтые лохмотья в коридоре жгли?
- Слава богу, нет.
- А горшки с чертополохом расставляли? Если так, то скоро нагрянет Черная Коза Чащоб, - дед торжествующе зыркнул на меня. - И вас здесь не будет!
- Савелий Ильич, мы же подписывали договор. Не было горшков, но эти крейзи мэны притащили барашка…
- Какого цвета барашек? – спросил старик, нервно постукивая ручкой по странице.
- Белого.
- Плохо, очень плохо, – я заметил, что ноготь на его мизинце - очень длинный и острый. – Значит скоро будут подпирать врата. Вопрос только кем…
- Еще пели про Йог-Сотота. Вы не знаете, кто это?
Едва я произнес это, дед вскочил со стула и странно вытянул шею.
- Молчи, молчи… Дуремар!
- Почему молчать?
- Имя. Непроизносимое имя.
- Почему это я не могу произносить «Йог-Сотот»? – с издевкой спросил я.
Савелий Ильич заткнул уши.
– Ну и дурик! Ты не понимаешь, - бредил дед, продолжая держать уши закрытыми, - Тот, кто на страже ворот…
Я отвернулся, стал вызывать лифт. Старик убрал руки.
- Йожики-йожики, - принялся распевать я. – Йожики-сотожики!
Савелий Ильич стал заглушать меня криком «ла-ла-ла», а потом и вовсе убежал на улицу.
Я рассказал об этом случае жене.
- Дед наш совсем сбрендил.
- Ничего удивительного. Я, кажется, тоже. Мать вчера написала, что наш дом стоит на месте старинной зеркальной фабрики, а в почве под нами - ртуть. Вы, мол, дышите парами. Ну, говорю, спасибо. А сегодня на площадке детишки бегали и Артем ни с того ни с сего как завопит не своим голосом: «Йог-Сотот знает врата». И все дети подхватили, как давай верещать: «Йог-Сотот знает врата, Йог-Сотот и есть врата». Мамаши были в шоке. Что это вообще за дрянь такая?
- Я загуглил. Этот самый Йог – Древнее божество, лицо его – небеса, а тело – Вселенная. А он, типа, замер на пороге и держит веко сознания. И пока он там – мир озаряет свет. Но стоит призвать Йог-Сотота, как веко опустится, и наступит всеобщий звездец.
- Чернуха. И где это описано?
- В книге странствий некого Абдул Аль-Хазреда. Чтобы призвать Древнего в наш мир, нужно поставить кого-то на его место, чтобы он поддерживал брешь между мирами открытой.
- Долбаная чушь. Участковый когда придет?
- Сказал на этой неделе, а теперь трубу не берет.
- Вытащи йогурт из холодильника, чтобы он стал комнатной температуры.
Ночью мы снова слышали странные звуки. Чудилось, будто за стенкой крутятся тяжелые жернова, и кто-то громко шипит. Где-то внизу бешено залаяла собака. Испуганный Артем прибежал к нам и прыгнул под одеяло.
Вика встала, нащупала на столе телефон, подошла к стене, за которой располагалась квартира 160.
- Алло! – сказала он громко. – Военная прокуратура? Дежурный? Отлично. В квартире за нашей стеной скрываются дезертиры. Да… Не знаю. Трое военнослужащих срочной службы без знаков различия. И один поручик. То есть, кадет. Еще совсем ребенок, на вид - второй курс суворовского. Я не знаю… Московского, наверное. Группу захвата вышлете? Отлично. Адрес: Васильцовский стан, д. 11, кв. 160. Записали? Ждем.
Охать за стенкой сразу перестали.
- Ты реально звонила? – спросило я Вику, когда она легла.
- Конечно, нет…
Мы провалились в тревожный сон.
______________
Окончание https://dzen.ru/media/fastmanov/ne-snimaite-kvartiru-v-moskve-646b2116c9ade01f0713e81e