- Я не научный работник, поэтому, даже если хотела, не смогла бы ответить. У меня даже образования соответствующего нет. Знаю, что высаживали на поля пшеницу, обработанную особым способом. В обычных условиях урожай составлял двадцать пять центнеров с гектара. Наша же пшеничка по семьдесят родила. Колоски тугие, наливные – зернышко к зернышку. От тяжести к земле гнулись. Лаборатория тут когда-то большая была, да лет десять назад сгорела.
Предыдущая часть https://dzen.ru/media/id/59dfa3d9a867313173c7ecf1/tainy-zabytogo-poselka-22-6464707817cdeb463abc6a59
- А когда в Медвежьей заводи прекратили вести работы?
- Так лет десять назад и прекратили.
- Похоже, что просто уничтожали следы.
- Мы на эту тему и говорить боялись.
- Но в последние годы вас же больше не держит клятва? Лаборатории нет, скрывать вам нечего. Почему вы не предприняли попыток связаться с сестрой?
- До сих пор не считаю себя свободной от клятвы. Когда передвижение стало свободным, к нам с соседних деревень потянулись бродяги. Время нелегкое, а у нас, сама видела, и дома добротные, нежилых очень много, поживиться есть чем. Не знаю как, но Михаилу Львовичу удалось от этих визитеров избавиться.
- Значит, он у вас вроде старосты?
- Как лабораторию закрыли, особых правил никто не вводил. Но здесь сложились определенные традиции. Например, здесь не принято ходить в гости. Только к Маргарите Игоревне довольно часто заходят. Особенно это распространяется на бывших сотрудников высшего звена.
- А много таких осталось?
- Пять человек. Александра Петровна, кстати, тоже из их числа была.
- А как объяснить, что здесь нет даже кладбища?
- Смерть Александры Петровны – первая. До этого момента, все просто уезжали из Медвежьей заводи. Я раньше часто об этом думала. Родственников у нас нет, кто будет заниматься нашими похоронами? Даже обсуждала эту тему с Маргаритой Игоревной. Она меня и успокоила. На случай смерти существует особое распоряжение, покойников должны вывозить на Соколовогорское кладбище.
- Екатерина Максимовна, вы ведь мне так и не ответили. Почему вы не стали искать сестру?
- Я уже говорила, десять лет назад к нам потянулись бродяги из окрестных сел. От одного из них узнала, что и Раиса, и Сергей давно лежат в могиле. Что у Райки есть дочь, я и не подозревала.
- Но почему вы не уехали? Почему остались здесь, вдали от людей?
- Всю свою сознательную жизнь я провела в поселке. Я просто не выживу в других условиях.
- Простите за откровенность, вы ведь уже пожилая женщина. Насколько я знаю, Татьяна звала вас к себе, но вы не поехали. Почему? Неужели не хочется, чтобы рядом был близкий человек?
- Мне трудно менять обстановку. Танюшка еще молодая женщина. Она должна стремиться создать семью. Я ей буду только в тягость. Да и в свое время дала обещание Елизавете Андреевне дожить здесь остаток своих дней, присматривать за нашими домами.
- Танюшка остро переживает свое одиночество. У нее уже был брак.
- Знаю, она рассказывала. Почему они разошлись?
- Не смогла простить измены. До сих пор очень жалеет об этом. А еще она сильно переживает, что нет детей. Она с радостью заботилась бы о вас. Танюшка часто навещает постороннего старичка, заходит к нему в гости, носит небольшие подарки, ухаживает за ним. Делает бескорыстно, не афишируя посещения. Она стесняется своих добрых чувств. Как давно вы встретились?
- Примерно месяц назад. Она как-то узнала обо мне и приехала.
- У вас не было сомнений, что это племянница?
- Нет, очень уж она на Раису внешне похожа. Только характер, видно, не в мать.
- Обида не прошла?
- Ну почему же? Давно я их простила, не жалею ни о чем. Как сложилась бы моя жизнь, удержи Раиса в тот вечер. Может, вышла замуж за алкоголика местного. Сейчас бы рядом с сестренкой лежала. А здесь общалась с умными людьми, очень много книжек прочла, – меня или себя пыталась убедить женщина, но дрогнувший голос выдавал с лихвой.
Она тоже остро воспринимала одиночество. За окнами стало темно. Пора собираться домой. А я так и не узнала ничего о человеке, с которым моя соседка навещала тетушку.
- Татьяна приезжала с мужчиной, с Владимиром. Что можете рассказать о нем?
- Довольно приятный мужчина, лет сорока пяти. Высокий, ухоженный, на какой-то блестящей машине.
- Не запомнили номера?
- Вроде бы пятерка была в номере, больше не помню.
- Что вы еще запомнили?
- Он все расспрашивал об обитателях поселка. Интересовался, можно ли здесь на лето домик снять. Я предложила поселиться у меня. Он обещал подумать. Они были вместе всего один раз.
- Он не говорил, где и кем работает?
- Что-то вроде продажи домов и квартир. Я и не интересовалась.
- Может быть, вы вспомните хоть что-то. Мне кажется, Танюшка у него.
- Я попробую вспомнить все в подробностях, может, и упустила чего. Да, знаете, что насторожило? Когда вышли из дома, они машину поставили на улице, мимо шла Александра Петровна. Я еще подумала, она вовсе не случайно там прогуливалась. Владимир, как ее увидел, в лице изменился. Подумала, он просто смущен видом женщины. Она даже среди обитательниц Медвежьей заповеди выглядела всегда ярко и необычно. Потом поинтересовался, кто это прошел. Я ответила. А он зачем-то спросил, где она живет.
- И вы ему сказали?
- Нет. Просто поинтересовалась – зачем это ему. Он сразу перевел тему. Настя, я должна извиниться, у меня разболелась голова. Завтра еще и похороны Александры Петровны. Я вас очень прошу, пусть этот разговор останется между нами. Найдите Танюшку.
Продолжение следует.