Никем Не. Здравствуйте Александр Алексеевич. Рад Вас видеть в здравии и в довольстве.
А.А. Здравствуйте Никем, и я рад Вас видеть.
Н.Н. Вот, хотел порадоваться за Вас, что Вы всё же вняли моим доводам и перестали нести пургу в среду доверчивых читателей, - давненько ничего нового я у Вас не читал, что, в общем – то, не может не радовать.
А.А. А ведь рановато Вам пока радоваться, это у меня на досуг времени просто не оставалось. Я даже зарядку по утрам делать перестал; - сил только и хватало, чтобы днём немного поработать, вечером чуть – чуть поиграть, а потом с женой перед сном лишь часок по тихим улицам прогуляться. Но сейчас я опять пытаюсь перестроиться, и вроде как, и силы жить возвращаться начали, да и смыслы, - так что и гимнастика у меня снова в чести, да и записи стали новые появляться.
Н.Н. Новые записи, но на старые темы? Вы это серьёзно?
А.А. Даже более чем. Вот встреться мы с Вами где - то всего пару недель назад, кивнул бы я Вам да и прошёл мимо, - не до разговоров мне тогда было. А вот сейчас стоим, болтаем и мне это даже в удовольствие.
Н.Н. Не могу сказать, чтобы особо взаимно, но уж коль речь у нас снова зашла про интервью, то, как мне помнится, прошлое мы закончили на Ваших проблемах с молодыми барышнями.
А.А. Да, проблемы с барышнями это хорошо и занимательно. Только ведь и без них жить - то можно, и даже очень неплохо при этом жить.
Н. Н. Это Вы про что, про барышень или про проблемы.
А.А. Так ведь одного без другого не бывает. Да и вообще как жизнь - то без проблем. И это правильно. Но только вот лично для меня, как – то не помню я особо про свои проблемы с барышнями, и не тогда, да и сейчас. Они ведь по большей части где – то там своей жизнью живут, а я своей и тут. Да и ритм этой жизни у меня с ними тоже очень сильно не совпадает, как и взаимозначимость друг для друга. Бывают, правда, изредка и пересечения: вдруг иногда захочется мне сдуру распахнуть всю ширь свою душевную, или в чём - то им даже и помочь, да вот только как? Ведь они всё время в полёте, и негде им там остановиться, или ещё и на землю вниз зачем – то спуститься. Вот так и остаётся мне на весь этот их космос только снизу наблюдать.
Н.Н. Да, неоднозначную Вы рисуете для себя действительность, отстранённость Вашу от жизни какую – то.
А.А. А я - то тут причём? Я же сейчас про - другое. Ведь, в чём сущность многих наших общих проблем, даже если и связаны они с вполне конкретными вещами. А то, что разбираемся – то мы с ними чаще всего « по – понятиям». А вот это, в сущности, уже полный бред. Но решать – то их действительно как – то надо, но только вот как? Ведь нас, в общем - то, со всех сторон окружает именно мир слов, а в них очень даже непросто и смысл - то их просто найти.
И по мне, тут как – бы сразу два полных несоответствия возникают: сначала мы свои мысли и чувства в слова оформить пытаемся, а потом иногда их ещё и буквами записать. Вот, например, толкую я одной из моих приятельниц про философскую концепцию хищных и травоядных, как одну из базовых основ миропостроения, а ведь сам – то при этом лукавлю, так как для себя любимого, я такой мир как его основу, в принципе не приемлю. Но, с другой стороны, такое описание мира концептуально не противоречиво, и как инструмент для его объяснения вполне работает. Или вот с другой, зашёл у нас разговор о дружбе, и кто тебе вообще по жизни друг? Так, например, мы с ней и гуляем вместе с удовольствием, и поговорить нам есть о чём, да и интересы наши тоже часто во многом совпадают. Но только вот дружба ли это? Раньше я бы назвал это товариществом, а сейчас остерегусь, уж больно опоганили это слово, а ведь зря.
Да и ещё про помощь хотелось бы добавить. Ведь её, не только оказать, так ещё и принять, для этого тоже силы нужны, а порой и немалые. А где их взять, если ты сразу бежишь одновременно в десяти направлениях, и у тебя двадцать пять пятниц на неделе. И всего – то тебе мало и всего - то хочется, так как жизнь, она всего - то одна…
Вот и пролетает мимо эта самая жизнь, да так, что её часто и не заметишь, а также и тех, кто рядом в ней там с тобой мог – бы и быть.