Начинается путь домой
Еду в кемпинг. С чувством, с толком с расстановкой. Всё, кто уезжает на велосипедах, едут очень спокойно, как бы, нехотя. А может быть, им всё-таки жаль, что всё закончилось? Они сделали своё нелёгкое дело, но марафонская жизнь, поглотившая нас, не отпускает. И не хочется так, сразу, переходить в другую жизнь, где нет марафона. Этого не передать. Это надо почувствовать.
Андрею не звоню. Если он раньше меня приехал, то вполне возможно, что уже спит.
Мои попутчики. У каждого своё
На красном сигнале догоняю, кажется, велотуриста. Неожиданно он здоровается со мной на русском. Оказывается это веломарафонец из Узбекистана! Единственный.
Рассказывает, что Париж-Брест-Париж оказался для него очень трудным. Он уже в Карно сильно опаздывал, но всё же доехал до Бреста и оттуда возвратился на поезде. Он в восторге от всего что увидел, узнал и прочувствовал здесь. Сожалеет, что из пяти узбекских марафонцев выпустили за пределы страны только его одного. Выручило то, что у него уже был загранпаспорт. Остальным же, просто отказали в выдаче загранпаспорта, посчитав, что желание участвовать в международном веломарафоне не есть повод для выезда за границу. Полчаса разговаривали с ним на близкие нам темы.
Уже у ограды Версальского парка оказываюсь в компании с японским марафонцем, хорошо говорящем на английском.
Рассказывает, что прошёл марафон за 89 часов и очень устал. У него двойное гражданство, японское и французское, и он собирается жить и строить бизнес во Франции. Чтобы лучше вписаться во французскую среду участвует во многих общественных и спортивных мероприятиях. Поэтому и решил принять участие в марафоне.
Он уверен, что это поможет ему легче общаться с французами. Полностью с ним согласен.
Как мог, рассказал ему о своих приключениях на марафоне. Сфотографировали друг друга на память. А чтобы вместе, некого было попросить.
В кемпинге
Площадь перед входом в Версальский дворец, поворот направо, пара километров по дороге, идущей в Париж, ещё направо, и по узким улицам до кемпинга. Где-то, около восемнадцати часов, захожу в домик и с удивлением вижу Андрея, с рукой поддерживаемой платком, перекинутым через шею.
— Ты что, Андрей!?
— Упал после 800-го километра, ушиб плечо и возвратился на поезде.
Да, никто на марафоне не застрахован от такого рода неприятностей и с каждым может что-то случиться.
Андрей отрицает тезис, что ему не повезло, а утверждает, что наоборот, повезло. Кто понимает, что к чему, тот согласится.
Через день провожаю Андрея с семьёй в аэропорт. Заодно и сам узнаю, как туда добираться на пригородных поездах.
В ожидании дня вылета
Срок проживания в домике закончился. Поскольку всё жильё в кемпинге оказалось забронировано на много дней вперёд, а искать приют в другом месте на две оставшиеся ночи показалось хлопотным, нашёл несложный и дешёвый выход из положения. Покупаю самую простую палатку за 19 евро, ставлю её на территории кемпинга рядом нашими марафонцами, живу там, и неспешно готовлюсь к отъезду.
Часто в воображении всплывают события марафона, которые пытаюсь осмыслить. И сон на марафоне, конечно же. Если бы в первую ночь, как это уже бывало, сон начал меня валить в пять утра, то я бы не возражал вырубиться на небольшое время. Но он начал валить в три часа ночи, чему я был удивлён и пытался сопротивляться. Мол, рано ещё! А не надо было.
Всё просто. Организм за двое суток так и не успел перейти на среднеевропейское время с разницей в два часа. Здесь я и вошёл в непривычный для себя режим в самом начале марафона.
После того главного, что было сделано, всё остальное здесь мало интересовало и больше всего хотелось домой. Последним вечером только, пешком прогулялся до входа в Версальский дворец и вернулся обратно. За ночь выспался, как только мог, и утром завершаю последние сборы.
Что делать с палаткой? Брать с собой — дороже обойдётся платить за перевес в аэропорту. Да и ценности она никакой не представляет. Поэтому перед тем, как покинуть кемпинг, подарил палатку семье англичанина. Он приехал сюда на машине и тоже жил в палатке вместе с супругой и двумя детьми. Все они постоянно и в любой ситуации пели песни. На отдыхе, однако.
Аэропорт – ворота в обычную жизнь
И вот, сижу в самом дальнем отсеке терминала «Е» аэропорта «Шарль де Голль»… Ручка не слушается и конец каждого очередного слова на листе бумаги становится похожим на мышиный хвостик…. Надо поспать. Глаза закрываются и это правильно.
Сквозь сон слышу рядом русскую, и какую-то другую, славянскую речь.
— Вы откуда, ребята? — спрашиваю двух парней, тоже облюбовавших этот уютный уголок.
Славянин почти разу заснул, а русский оказался очень интересным собеседником. С ним мы проговорили до самой регистрации. Он уже четыре года живёт во Франции, и тоже летит в Россию, но другим рейсом.
Опускаю содержание наших интересных бесед, кроме одной, которая разрешила оставшийся открытым вопрос возникший на первых сотнях километров этого марафона. Случайный знакомый оказался хорошим спортсменом, триатлонистом, и имел победы на соревнованиях во Франции.
Рассказывает: «Я тоже, поначалу, желая поприветствовать болельщиков, поднимал руку с открытой ладонью и не понимал, почему сразу ко мне бегут журналисты с микрофонами? Оказалось, что этот жест понимается французами как желание что-то публично сказать. Более правильным в вашей ситуации было бы поднимать руку с вытянутым вверх пальцем. Этот жест у французов означает, что всё хорошо».
Вот, на этой оптимистической ноте и заканчиваю. Любите себя, берегите, но не жалейте!
Август 2011 года
------------------------------------------------------------------------------
Осталось поставить лайк, написать комментарий, на который отвечу и подписаться на канал
Читать сначала
Или посмотреть интересное:
До встречи на канале!