Читая наставления и проповеди старца Валентина Мордасова, всегда обнаруживаешь неожиданные истории и фрагменты бесед, которые тебя как бы пробуждают от сна духовного. Как-то на проповеди в Троицкую родительскую субботу старец стал говорить о чем мы часто даже не задумываемся, а именно про требы, которые подаются в храм.
Слово старца
Поговорим о поминовении усопших. Тут тоже нужно знать, что не всякое поминовение доходит до Бога, но даже ставится в грех человеку. Я расскажу вам такой случай: когда я первый раз пришёл и рассказал, как надо молиться, так некоторым это не понравилось. Так что же, после этого батюшке неправду говорить? А верующим, которые будут эти слова слушать, так неправильно и поступать? А потом эти люди попадут в ад. Поэтому батюшка обязан говорить только правду и ничего не искажать. А вам надо уметь слушать и исполнять и то, что вам не нравится.
Сейчас мы говорим об усопших, в частности, о тех, за кого мы не должны молиться: это самоубийцы, которые умерли в своём уме, то есть сами добровольно наложили на себя руки. Они находятся на дне ада, их участь хуже разбойников, воров и пьяниц. Кое-кто сердится: «Почему?», «Что мы его не отпели?», «Мы к Владыке обращались. Он заочно разрешил отпеть». Беззаконие узаконивают! Толку от этого никакого, только грех на себя берут. Что вы думаете, это отпевание Богу угодно? Поминать самоубийц в православном храме не разрешается. Запрет этот связан с тем, что жизнь каждого человека есть драгоценный дар Божий. Следовательно, тот, кто самовольно лишает себя жизни, дерзко отвергает этот дар. Это, в особенности, должно сказать о христианине, жизнь которого вдвойне есть дар Божий — и по естеству, и по благодати искупления. Налагающий на себя руки христианин вдвойне оскорбляет Бога. Есть, правда, исключения: в Русской Православной Церкви разрешается допускать отпевание и церковное поминовение тех из них, кто совершил самоубийство в состоянии психического расстройства, душевной болезни.
На втором месте находятся пьяницы, которые лишились жизни из-за неумеренного употребления спиртных или суррогатных напитков. Такие тоже идут в ад на вечную муку, страдать без конца.
На третьем месте находятся инаковерующие — еретики, раскольники. О них тоже молиться нельзя. Приходят иногда и просят: «Батюшка, мы католика хороним». Православному священнику такого усопшего можно проводить до места погребения с пением «Святый Боже...». Не отпевать, не молиться, а только провести его до могилы, если попросят, конечно.
Четвёртые — некрещеные. Их нельзя Отпевать и за них нельзя писать поминовения. Неправильно иногда делают: бабушки, которые пишут: «Младенец безымянный» Безымянный — значит некрещёный, что о нём молиться?
На пятом месте — умершие в неверии. Молиться мы можем за живых неверующих. Если он крещёный, подавай поминание о его здравии. Но если он умер в неверии, за него уже нельзя молиться. Святитель Феофан пишет: «Умершие в неверии, что самоубийцы, и молитва за них не приносится».
Шестые — умершие от аборта. Бог прощает грешникам: любые грехи, но в которых не раскаются, такие грехи уже не прощаются. Вот, сделала аборт, сделала два греха: младенца жизни лишила и себя. Нельзя о них молиться, она умерла, не покаявшись в этом. И отпевать её нельзя, она идёт в ад.
Седьмые, за которых молиться нельзя, это драчуны, как раньше называли — дуэлянты. Вот дерутся между собой и убивают в драке. За этих тоже нельзя молиться. Но опять скажу, помочь этим людям можно. Вот расскажу вам такой случай.
Мне здесь очень плохо
Один батюшка, иеромонах, жил в своё время в Троице-Сергиевой Лавре. Он пишет, как к ним пришёл юноша, поступил в монастьрь. Его ещё не приняли в монастырь, а разместили для временного проживания в гостинице. Однажды ночью он видит, что душа от него отделилась и стала опускаться вниз, в преисподнюю, в ад. Проходит один слой земли, проходит второй, — все ниже и ниже. И вот оказывается в очень большом темном помещении. Там находится множество людей, и все они покрыты чёрным покрывалом, на котором лежит толстый слой пыли. Что это значит? А то, что никто об этих людях не думает, никто о них не заботится. А у него бабушка покончила жизнь самоубийством, бросилась под трамвай. И вот, слышит он некий голос, называющий его по имени (его тогда звали Михаилом). Поднимается покрывало он видит свою бабушку, сидящую на корточках. Он говорит: «Бабушка, мы теперь веруем, в церковь ходим, на исповеди бываем. Я в монастырь поступил». А она говорит: «Мне здесь очень плохо». Опять слышится голос: «Свидание заканчивается». И опять покрывало закрывается. Он начинает подниматься, — все выше и выше, и оказывается в своем гостиничном номере на кровати. И ад все еще перед его глазами, и толстый слов пыли...
Как же помочь таким усопшим?
Делами милосердия — вот как мы можем помочь этим людям. За умершего христианина мы можем молиться, подавать поминания, а за тех, кто жил в неверии, за самоубийц надо подавать милостыню, делать дела милосердия.
Было одному человеку в сонном видении сказано его умершим неправедной смертью родственником: «Вот, ты был в загробном мире, передай всем живым, что милостыня у нас здесь сияет ярче солнца». Видите, какую силу имеют милостыня и милосердие? Раскрывайте свое сердце для этих Божиих дел и помогайте тем умершим родным и близким, которым ничем иным уже не помочь.
Вот, дорогие мои, теперь нам понятно, как надо слушать Божие слово, чтобы это было спасительно, и как помочь усопшим, за которых нельзя молиться. Аминь.
---
Да послужат нам советы и наставления отца Валентина в назидание и спасение души.
Слава Богу за всё!