«Мне бы жизнь свою как киноплёнку
открутить на много лет назад»
«Что с тобой? – спросил я у Татьяны – ты сегодня сама не своя». Татьяна прибывала в отвратительном настроении. От неё и так - то слова не дождёшься, а сегодня она ходила по комнате общежития как изваяние, с распухшим носом и глазами «на мокром месте». «Ничего ты не понимаешь» - сказала она, сев на кровать спиной ко мне, и закрыв лицо ладонями, тихо заплакала.
Я заволновался: «Что случилось то?». «Я беременная – тихо, шёпотом сказала она – Аборт делать боюсь, детей может не быть». Её плечи стали вздрагивать, она плакала, тихо, жалобно. А как она узнала то? «Может ты ошиблась?» - сказал я как можно спокойнее. Она повернула ко мне красное от слёз лицо и сказала: «Недели три, если не больше» - снова заплакала.
Беременность Татьяны не входила в её планы, а уж в мои тем более. Мне три с половиной месяца назад исполнилось девятнадцать, ни о какой женитьбе не было даже мысли. Татьяна, девушка взрослая, с февраля 1973 ей пошёл 22-ой годок. Три года тому назад приехала в Томск из деревни Кубитет Кемеровской области поступать в учебное заведение, провалила экзамены и устроилась на работу на Томский электромеханический завод, где работала её старшая сестра.
Сколько не выглядывала из окна обшарпанной, деревянной общаги, не видать прЫнца с «Алыми парусами». Если и подъезжали женихи за невестами, но не за ней. Я приехал в Томск, убежав из Уральска, осенью, полгода назад, и тоже работал на заводе - пятом государственном подшипниковым. Проживал в общежитии.
Познакомила нас моя двоюродная сестра, проживающая в одной комнате с Татьяной. Вот тебе и подарок к предстоящему первомайскому празднику. Это сейчас принесла дочь в подоле, и ладно - таких мамочек навалом, а тогда, да в деревне, позору не оберешься. Мать ей спасибо не скажет, за то, что она ославит их семью на всю деревню. Что делать? Ничего не поделаешь, надо быть мужчиной – жениться.
Как у Серёги Есенина - «Отбегалась, отпрыгалась, отпелась, отлюбилась, моя ШАЛЬНАЯ молодость, туманом отклубилась». Мы съездили к её родителям, на них я произвёл, как ни странно приятное впечатление. Теперь оставался главный вопрос – где жить? Татьянина сестра уже около пяти лет замужем, и они с мужем и малолетним сыном, снимали квартиры, скитаясь с одной на другую.
Заводы, на которых мы работали, строили жилья очень мало, рабочие получали квартиры через 15 – 20 лет, почти к пенсии. Такая перспектива не радовала. Я, уволившись с завода, стал искать предприятие, где можно за короткий срок получить квартиру. Главное жильё, а в качестве кого придётся работать, меня мало интересовало, да какая разница, рабочий везде рабочий.
Мой отец, узнав о случившемся, написал мне в письме: «Ты как в песне, которую поёт Света (маленькая моя племянница) – «Мой адрес не дом и не улица, мой адрес Советский союз». Так и было. «На 36–ом километре, в посёлке Октябрьский квартиры дают – поделилась со мной моя тётя Лида – там рабочие требуются».
Я поездом поехал в Октябрьский. Рабочие там нужны, а квартиры, в новом доме, уже распределены. Пожилой мужик, такой же, как и я, искатель жилья, сказал: «Где то не далеко есть деревня на «К » называется, там птицефабрика, квартиры дают». Возвращаясь из Октябрьского на попутках, в компании этого мужика, заехали в село Малиновка к моему двоюродному брату Геннадию. «Так это же у деревни Кусково, да там птицефабрика, вот дают или не дают квартиры, я не знаю» - рассказал брат.
На попутках мы доехали до птицефабрики. Посёлок Рассвет нам понравился. Чистый, ухоженный! Строился пятиэтажный панельный 80-ти квартирный жилой дом, и ещё два кирпичных четырёхэтажных односекционных 16 – квартирных дома. «Мне тут нравится – заявил мужик, попутчик – вот тут и останусь». Но остаться ему в Рассвете, было не суждено, ему в отделе кадров указали на дверь.
А мне, начальник отдела кадров, мужчина пенсионного возраста, попыхивая трубкой, предложил должность скотника. «Ты хоть корову то видел?» – вмешалась в разговор его помощница, Самуил Анна Михайловна - На картинках? Ну, вот она его сразу и забодает, посмотрите какой он худущий». «Кроме слесаря механосборочных работ, другой профессии не имеешь? – пытал меня начальник отдела кадров, Бочарников Иван Терентьевич – Рабочим на стройку пойдёшь? Квартиру в течение года, а на первое время комнату с подселением, могут дать».
Пройдя медицинскую комиссию, 23 мая 1973 года я вышел на работу в РСУ птицефабрики «Туганская» в качестве рабочего. Мне вручили носилки, и я весь день носил в них бетон. Работа на заводе была не тяжёлая. Я на шлифовальном станочке, размером со швейную машинку, шлифовал борт наружного кольца подшипника. Заработок с прогрессивкой более 200 рублей в месяц.
Участок работал в две смены, а цех в три. Если тебе, например, вечером надо смотаться, поручали коллегам, получить заготовки, и выходили в ночную смену. В ночь, не отвлекаясь на перекуры, сменное задание делали за 4 часа, и уже к утру, спали в своей комнате в общежитии. Общежитие располагалось на территории завода, только вход был с улицы. Через окно и с завода можно было в комнату забраться. Удобно со всех сторон.
Отработав день на фабрике, с носилками в руках, я загрустил по заводу, по общаге, по приятелям. Татьяна работала на прежнем месте, жила в той же комнате, в той же общаге. Я вечером приезжал к ней, и украдкой оставался у неё на ночь. Утром ежедневно опаздывал на работу, членов бригады это раздражало, особенно вредного, постоянно пьяного Казакова Юрия.
В трёх комнатной квартире, нам на двоих с ещё одним мужчиной – сварщиком, выделили маленькую комнату. Мужик ездил на работу с Северска, на своём мотоцикле, ночевать не оставался, а вскоре уволился. Татьяна, уволилась с завода и переехала ко мне. Деньги, заработанные на заводе, таяли как снег. На птицефабрики у строителей зарплата в месяц оставляла желать лучшего. Мужики, получив в аванс 50 рублей, шутили: «В получку столько же дадут – хорошо!».
Мои родители ещё работали, и собирались приехать в отпуск в июле, вот к их приезду и назначили свадьбу. Все субботы и пятницы во «Дворце бракосочетания» на два месяца вперёд уже расписаны, остановились на 17 июля - вторнике. Во вторник из «Дворца бракосочетания» приехали к тёте Лиде Чуприковой, (младшая сестра моего отца), там немного посидели, а основное гуляние было назначено на пятницу в деревне Наумовка, куда гостей привёз брат отца на автобусе. Прямо как олигархи, гуляли со вторника до воскресенья!!!
Мои родители подарили нам на свадьбу чёрно-белый телевизор «Чайка»!!! Его с большой осторожностью привезли в Рассвет, в ту маленькую комнатку по адресу дом 12 квартира 14. Дорога до Рассвета ещё только строилась, вернее, реконструировалась, менялось дорожное покрытие. Там, где проводились работы, был объезд по полю по глубокой колее. После дождя на объезде дежурил гусеничный трактор, буксировавший застрявшие в грязи машины.
Теперь у нас появилась мебель: телевизор, два стула, торшер, железная кровать с ватным матрасом, картина, соковыжималка и коробка из под телевизора, заменяющая одновременно, и стол, и шифоньер. Тех денег, которые я зарабатывал на стройке, катастрофически не хватало. Однажды мы съездили на базар и купили фруктов на 20 рублей, это стоило нам половины моего аванса. Дальше, до получки, сидели на строгой диете.
Татьяна очень тяжело переносила беременность - страшенный токсикоз, готовить не могла, особенно из мяса постоянная рвота. Ну, как раз мяса то у нас было крайне редко. Из маленькой, около шести м2, комнаты нас пересели в комнату больше, около 15 м2. Но это нас не особо обрадовало. Маленькая комнатка предполагала полную свободу!! Жильцы, занимающие две другие, не появлялись дома, и мы хозяйничали: и в коридоре, и на кухне, и в местах удобств.
В комнате, куда мы переехали, всё на оборот. Двух комнатная квартира №60, на пятом этаже панельного пятиэтажного дама №2, разделена на два хозяина. Вернее хозяином был Кульбакин Алексей, проживающий со своей женой и тремя детьми в проходном зале. Мы, временно подселённые, проживали в спальне.
Ужасно неудобно, а Татьяне, на пятом месяце беременности, тем более. Мы старались из комнаты лишний раз не выходить, готовили на плитке, чай кипятили в электрической кофеварке.
Когда к Кульбакиным приехала на временное проживание ещё сестра с мужем, на них было жалко смотреть. Семь человек в комнате 20 м2, спали в по валку на полу, занимая всю площадь. «Сашка – умолял Кульбакин – ну иди к Недзельскому (директору), проси квартиру, нам спать уже негде».
Осенью мы решили, что Татьяне лучше уехать к маме в деревню Кубитет в Кемеровской области. Я остался один. С питанием стало проблематично. Утром кофе, которое регулярно присылали мне мои родители, часов в 10-11 начиналось урчание в животе - «кишка кишке бьёт по башке». В 12 часов бегом в столовую, где уже стоят 3-4 человечка.
Но я оказывался в лучшем случае в 5, а, то и в 7 десятке, потому, что к впереди стоящим присоединялись, заранее «командировавшие» их коллеги – бригады. Доставалось то, что не съедят, до меня: лапша с рыбой, в исключительных случаях, шницель. Первого, баланды столовской, и чая ешь сколько хочешь, а вот со вторым столовские экономили, наверняка не забывали и себя.
Моя фигура мало чем отличалась от фигуры дистрофика. Когда я наклонялся к носилкам, мужики хохотали – «У тебя жопа на клин сходит». Даже придумали мне кличку – «ЖИРНЫЙ».
Однажды приехали навестить меня брат отца дядя Стёпа, со своей женой тётей Олей. Увидев меня, несущего носилки с раствором, тётя Оля заплакала: - «У тебя руки тоньше, чем ручки у носилок». Вечером я, проглотив ужин – жареные яйца и кофе, бежал на отработку. Необходимо было отработать бесплатно определённое количество часов.
Мы, соискатели жилья, растаскивали по этажам и квартирам: половую рейку, чугунные ванны, дверные блоки, отопительные батареи и многое другое. На крыше раскладывали пенобетон. Вся не квалификационная работа, выполнялась силами соискателей квартир, после основной работы.
Уже глубокой осенью фабричным строителям был брошен клич – до нового года, по аккордному наряду выполнить штукатурные и малярные работы на новом четырёхэтажном кирпичном жилом доме. Создавались звенья. Мои ровесники, холостые парни, проживающие с родителями, не стали участвовать в этом мероприятии, а мне не терпелось заработать денег.
Всё закончилось довольно быстро. Отработав три дня с вечеровками до часу ночи, я пробираясь в свою комнату через спящих соседей, оставался без ужина. На четвёртый день я не пришёл вечеровать, просто уснул от усталости, и утром был с позором изгнан из звена штукатуров Лёшки Зайкина.
Пришёл к прорабу: - «Куда мне?». Юрий Михайлович Наугольный, посмотрел на меня - «сушёного Геракла», вздохнул и отправил рабочим на растворомешалку, загружать песок и цемент. Все выходные дни я проводил с Татьяной у её родителей в деревне.
В пятницу, в 16 -45, мчался с работы домой, переодевался и успевал на рейсовый автобус в Томск. Через 30-40 мину прыгал в электричку до Тайги. В Тайге с 20 до 2–х часов ночи ожидая поезда Новокузнецк – Красноярск, ужинал в вокзальном буфете. Дважды заходил в ресторан, заказывал дико дорогое 2 рубля 50 копеек, но очень вкусное «Мясо по охотничьи».
В шесть утра выходил на станции Итат, садился в автобус, а когда автобуса не было, на попутках ехал в Кубитет. Вечно голодный, я мечтал огреть чашку наваристого борща с куском мяса, но по традиции, тёща в субботу пекла «печенюшки». Приходилось подчиняться и до обеда довольствоваться молоком с «печенюшками».
На следующий день, после обеда я бежал на автобусную остановку, отправляясь в обратный путь. 9 января 1974 года я получил телеграмму – «Поздравляю, родился сын. Люда». Младшая сестра моей жены не указала дату рождения, и, в ближайшую пятницу сорвавшись в Кубитет, я ещё не знал, что теперь у меня и у моего сына первенца, день рождения в ОДИН ДЕНЬ, с разницей в 20 лет!!!!
В феврале был сдан 80–ти квартирный жилой дом, все соискатели квартир вздохнули с облегчением. Я очередные выходные провёл в Кубитете с семьёй - женой и сыном. В воскресенье резко похолодало, а я уезжал в Томск в ботиночках на «рыбьем» меху. Почему то не позаботилась жена обуть меня в валенки.
Утром в понедельник температура понизилась, и с автовокзала были отменены некоторые рейсы. Рейс до Александровки, на котором я доезжал до Рассвета, не отменили, но задержали дольше, чем на час. В автобусе было дико холодно, и ноги в ботинках на «рыбьем» меху, замёрзли до окоченения. Сосед по дому, Семенцов Валерий, ехавший в том же автобусе, предложил воспользоваться дохой, которая была у него в сумке. Сняв ботинки и завернув в доху ноги, я почувствовал облегчение.
Прибежал на работу с опозданием примерно на час я тут же был "обрадован" - была комиссия, переписывала всех отсутствующих на работе. Я не придал значение, у меня уважительная причина, есть свидетели, что автобус опоздал.
Но это, ни кого не интересовало, и при распределении квартир, мне дали однокомнатную квартиру №3 в старом дух этажном доме №12, на первом этаже, без балкона, плита газовая, газ в болонах. Полный отстой. Засада. Я пытался восстановить справедливость, объяснял, что моей вины нет, но, кому нужен рабочий РСУ. Я был в шоке, расстроен, обижен, унижен. За каким чёртом я ходил на отработки.
Наступил счастливый день выдачи ключей от новых квартир. Я отправился в контору, просить, умолять …. не представляя себе как. В конторе суета, народу как пчёл в улье. Все чем-то не довольны – не тот этаж, не та сторона и т.д. и т.п.
Я обратился в профком к замученному новосёлами председателю Малюгину Анатолию Кириловичу – «Нет у меня квартир, едят тебя мухи, иди к директору, может он что даст». Я отправился к директору Недзельчкому Анатолию Францевичу. «Потерпи, поживи в старой. Я тебе в новом доме (кирпичном пятиэтажном односекционной свечке) дам сразу двухкомнатную. Ты моё слово знаешь».
Хоть и говорили, что директор хозяин своего слова, но «легко придание, да верится с трудом». От директора я вышел удручённый. Идти было не куда, жаловаться было не кому. Я стоял, подпирая плечом дверной косяк кабинета профкома. Малюгин, заметив меня, спросил: «Васильев, что директор сказал?»
Наверное, само провидение не позволило мне окончательно отчаяться в ту минуту, когда человек остаётся один на один, ему не на кого надеяться – только на себя. «На ваше усмотрение» - не моргнув, соврал я. «Ну смотри, дам тебе ключ от квартиры №13 из резерва профкома» - махнув рукой, протянул мне ключ.
КЛЮЧ, КЛЮЧ, КЛЮЧ – БОЖЕ ВОТ ОН ДОЛГОЖДАННЫЙ!!!!! Я пулей рванул в новую квартиру, боясь, вдруг Малюгин позвонит директору и моя ложь раскроется. У подъезда встретил Володю Ревякина: - «У тебя какая квартира – спросил у него – девятая, а у меня тринадцатая!!!» «Иди быстрее получай смеситель для ванной» - посоветовал Вовка. Новая квартира, есть новая!!! Чистота, запах свежей краски!!! Квартира на четвёртом этаже, с балконом, тёплая, светлая, электропечь!!! Счастье!!!!
Наступил долгожданный, выстраданный правдами и неправдами день переезда. Казалось, переезжал весь посёлок. У кого родня, у кого друзья работали на транспорте, у меня ни кого. Я в составе бригады, таких же, как сам, безродных, таскал чужие вещи, надеясь, что и меня перевезут. Погрузим в машину с третьего этажа, разгрузим с машины на пятый. По стопке примем, занюхаем «рукавом» и дальше.
Пришел и мой черёд. Уже полупьяные, уставшие, но счастливые мы затащили с пятого этажа дома №2, на четвёртый этаж дома №3, мои пожитки, приняли по стопке, крякнули и дальше. Я с ними, перевозим следующего.
Проснулся я на полу в маленькой пустой комнатке. «КПЗ – мелькнула в гудящей голове первая мысль – нет, в окне нет решётки, и дверь межкомнатная со стеклом, а не с глазком. Где я?» Выхожу в коридор, из комнаты доносится густой храп, я дёрнул ручку входной двери – открыта. Я бегом домой, ДОМОЙ, ДОМОЙ!!!!! В СВОЮ ПЕРВУЮ НОВУЮ КВАРТИРУ!!! УРА!!!!!
Я, как потом выяснилось, ночевал у Толи Гудзеватова. Его перевозили последним, из деревни Кусково, в дом №12, в квартиру 4, рядом с той, которую мне хотела подсунуть администрация. Тут меня и скосила усталость, помноженная на водку без закуски.
Теперь надо перевозить семью. Я привёз из Томска новую детскую зелённую пластмассовую ванночку и стол, который давно ожидал в той самой комнате общежития, откуда я забрал Татьяну. Оставалась детская кроватка.
В город часто ездили фабричные водители, но с ними договориться оказалось проблематично. Пришлось «накрыть поляну» стоимостью 10 рублей (130% дневного заработка), для Батренюка Володи, и кроватка заняла своё место в НОВОЙ ОДНОКОМНАТНОЙ КВАРТИРЕ!!!!
Март 1974 года, был достаточно холодным, но в выходной день, когда мы собрались ехать, мороз отпустил. Сев на поезд в Итате, мы вышли в Мариинске. Там формировался поезд Мариинск – Белый яр. Купив билеты до Томска, мы попросили проводника, разрешить посадку задолго до отправления поезда.
Мы знали, что пассажиров с детьми, проводники пускают. Утром, поймав на Томском автовокзале такси, доехали до Рассвета. Я с гордостью открыл входную дверь и впустил в НАШУ новую квартиру свою семью. Не прошло и года, с того момента, когда Татьяна «обрадовала» меня своей не запланированной беременностью, и вот с сыном на руках, мы в СВОЕЙ новой квартире!!!
Теперь, через много лет я думаю - а ведь не многие мои сверстники могут этим похвастаться. В сущности, двадцатилетний мальчишка, вынужденно женившийся по залёту, привёз своего сынишку, можно сказать из роддома, сразу в заработанную им новую тёплую, светлую однокомнатную квартиру. Да, семьёй мы не скитались по: общагам, знакомым, родственникам, съёмным квартирам.
Этим я заслуженно ГОРЖУСЬ!!!!!
В долгу перед предприятием я не остался, в этом же 1974 году в составе фабричной футбольной команды завоевал звание чемпионов Томского района по футболу.