Сидел тут давеча на лавке возле падика своего, воробьев зерном с рук кормил, о жизни думал. И представлялась мне… нет, не Катерина Матвеевна и даже не бутыль недосягаемого «Дербента» о трех звездах из зеленого ларька, что напротив, а представлялось мне синее черноморское море, галька горячая и пломбир за пять рублей, стекающий по деревянной палочке, словно слеза из глаз моих окаянных. И такая тоска к сердцу подступила, клешнями за горло взяла, что хоть волком вой…
Вы посмотрите, что в мире-то делается – тут по голубям палят, там костры жгут, а где-то, где я еще не был, и, наверное, вряд ли буду уже – вообще мужиков за баб не считают, да и за мужиков тоже.
А телевизор вообще не смотрю – тревожно становится. Захаживаю иногда к соседке Матвеевне за «на пол-литра», да за чая жменькой, она мне все новости и пробутаривает. Это ж как у нее мозгов-то хватает все посмотреть, да по полочкам разложить. Не зря всю молодость в местном ЖЭКе бухгалтером проработала - башковитая баба.
Сказала, что мол на Кремль, тот который в Москве, в самом центре, самолетик упал. Нет, я, конечно, помню от бати рассказы про какого-то Хруста, который прям на Красную площадь сел на аэроплане, но чтоб самолетик и в сам Кремль… Чудно!
Еще рассказывала, что за бугром все неспокойно – протесты там какие-то, волнения народные. Магазины громят, машины жгут, камни из-за пазухи вытаскивают и в людей кидают. И еще сказала, что презик тамошний какой-то деменцией болен, поэтому «оксфорды» свои лакированные через край насаживает периодически, но бывает и хуже, когда в луже лежишь.
То ли дело у нас в провинции – тишь, гладь, аннекс… тьфу ты, слово матерное, рефлексия, знамо верный путь к алкоголизму. И вот почему бухать-то тянет – от недосказанности, от недопонимания, от тоски, опять же. А русскому человеку что надо-то по хорошему? Чтоб зарплату вовремя платили, чтоб баба была рядом горячая, чтоб детишки учились хорошо, да чтоб на дальних рубежах ребятки бдили.
О, Пантелей, сосед мой, с тапиком идет, музыку слушает. Про какого-то сёгуна, который на сякухати играет, а братки ему подпевают. Стой, Пантелей, дай полтяш до завтра на пивко, тоска ведь… и тревога. Да и рингтоны на тапиках не в моде сейчас, все продвинутые на симфоническую музыку перешли.
1