Из всех двух часов сорока минут беседы можно было бы послушать всего три момента, которые были в самом начале. Первый… Гордеева спрашивает указывая на здание “Совета Европы”: “А что вы тут делаете?” На что ее гостя не задумываясь отвечает: “Я сама не знаю, что я тут делаю…” Ведущей пришлось спасать ситуацию.
Второй… Гордеева: “Вам не хотелось поехать на суд?” Евгения: “Володя мне запрещал даже думать об этом. Но, я человек самостоятельный… Общаясь с адвокатами спрашивала у них, “можно ли я “мышкой” как-нибудь проберусь, чтобы он хотя бы увидел меня?” Адвокат сказал, “можно!”... Тогда я подумала и решила, что если детей лишат еще и матери, а Володю голоса на свободе…” И не поехала…”
Но и это еще не все с эти эпизодом. Гордеева: “Это было самое сложное решение?” Евгения: “Нет… Самое сложное, это когда мне пришлось уехать после его отравления…” После этих слов тут же последовала реклама.
И последнее… Евгения: “Мне вообще вся эта политика, все эти публичные выступления… это не мое. Я чувствую себя в этот момент, словно стою на многолюдной площади и медленно раздеваюсь…” Опять потребовалась “реанимация” Гордеевой: “Но, вы же все равно это делаете, чтобы хоть так продлить ему жизнь?” Что ответила Евгения… уже не важно.
Вот три искренних заявления за все почти три часа беседы. Все остальное, плохо выученный текст среднего актера, которому грозит увольнение из театра. Напоминает анекдот про мужика, который в пожарные устроился. Все прекрасно! Работа - кайф! Но, как пожар… хоть с работы увольняйся. Прекрасно быть женой политзаключенного, пострадавшего от диктатуры Путина. А все остальное… хоть в петлю лезь…
......................................................
Мой телеграм канал... https://t.me/gopiusstorytelling
Телеграм канал Профсоюза работников транспортной безопасности... https://t.me/profsoyuz_tb